Журнал «Пионер» - Пионер, 1951 № 03

- Ой, - обрадовался Шао Янь, - пойдёмте скорее! Это моя бабушка. Она очень обрадуется.

Человек не спешил.

- Тише,- сказал он, - Там у вас нет… никого постороннего?… Соседей или…

- Никого, никого нет! Я и бабушка. У нас тепло! Я так натоплю, что…

Человек улыбнулся. На усах его таяли снежинки.

Вошли в фанзу. Бабушка удивлённо посмотрела на Шао Яня и на гостя.

- Бабушка, я привёл вашего знакомого! Бабушка Гуан поднялась с своего места и

подошла к гостю.

- Здравствуйте, - поздоровался тот. - Я к вам от вашего сына…

Бабушка заволновалась, велела Шао Яню подать гостю отцовский тапушан 2, подбросить в кан побольше дровишек, разогреть гаоляновую похлёбку. [ 2Тапушан - род рубахи.]

- Куда же ты идёшь, добрый человек, в такую погоду?-приговаривала она. - Далеко ты идёшь?

- Я ужо почти пришёл,- сказал гость, - Может быть, и останусь в Лицзяне. Не знаю ещё… может быть…

Он переоделся, сбросил мокрую обувь, разложил на кане промокшую одежду и с наслаждением пил из миски жиденькую горячую похлёбку:

- Ох, кажется, никогда не ел ничего вкуснее!

А бабушка горевала:

- Знали бы, что такой гость придёт, сварили бы чего-нибудь повкуснее! Хотите, я вам кашу сварю?

Бабушка Гуан быстро дошила новую пару тапочек и поставила их перед гостем:

- Надевайте, согрейте ноги! Поев, гость зажёг трубку, отставил миску

на другой конец столика и заговорил:

- Я хотел бы поговорить с вами, бабушка… наедине…

- Говорите, говорите, - закивала бабушка головой.

- А мальчик, - гость посмотрел в сторону Шао Яня, - ничего?

- Да что вы, добрый гость, - бабушка Гуан обняла Шао Яня за плечи, - это всё равно, что я сама… Шао всё знает и умеет молчать… Мы с ним всегда вдвоём. У нас всё вместе!

- Я, бабушка, пришёл к вам издалека. С Севера пришёл, - заговорил гость. - Никто не должен знать, кто я такой и зачем тут

живу. Я видел вашего сына и ваших внуков. Не волнуйтесь за них, они живы, здоровы и скоро будут дома. Ваш сын сказал: «Там живёт моя мать, она примет тебя, как родного». Я буду где-нибудь в селе работать… Вот и всё. А ты, мальчик, - обратился он к Шао Яню, - ты помни, что твой отец и твои братья бьются за правду. Никто, даже самые близкие твои товарищи не должны знать, кто я. Для всех я буду… - гость, помолчал, что-то обдумывая, - для всех я буду бабушкин племянник.

Бабушка кивнула в знак согласия головой.

С того дня, последнего дня в ноябре 1948 года, незнакомец остался в Лицзяне.

Это был Син-старший.

Син-старший был послан партией для организации партизанского движения на путях отступающей гоминдановской армии. Для подготовки и формирования отряда Сину-старшему предложили остановиться в Лицзяне.

Село Лицзян находилось недалеко от городов Чо и Даньяна, в нём было много бедноты, много семей, связанных с Восьмой армией.

В Лицзяне необходимо было найти крестьян, которым Син мог бы доверить дело организации отряда. Это было не так просто. Межи, разделявшие землю на маленькие клочки, отделяли друг от друга и людей. Каждый видел только тот кусок неба, который отражался в воде его рисового поля. Нужда, бедность, недостатки не давали людям расправить плечи, поднять голову. Гоминдановцы приучали людей никому не верить, всего остерегаться. Нужно было говорить с каждым отдельно, искать и находить ключи к сердцу каждого крестьянина, каждого батрака…

Син-старший родился в сампане 1. [ 1Сампан - легкая рыбачья лодка.] Его родители, не имея собственной земли, странствовали по воде в поисках случайного заработка. Точно сквозь сон, помнил Син-старший широкие разливы реки Сицзян, на которой он вырос, не зная даже, что такое земля. До шести лет мальчик не ступал на твёрдую землю. Под его ногами всегда колыхалось днище утлой посудины. Он помнил запах рыбы, заплесневелой воды, покрытой ряской, паруса лёгких рыбачьих лодок, все в заплатах, как и рубашки рыбаков, холодные рассветы на окутанной туманом реке, когда мать завертывала детей во всё тряпьё, имевшееся в лодке, чтобы они не замёрзли, розовые закаты, когда солнце будто таяло, погружаясь в воды Сицзяна. Мальчику было шесть лет, когда заболел отец. Сампан стоял тогда вблизи небольшого города. Городок раскинулся на равнине, в полдень его обволакивала седая дымка пыли, по вечерам в стоявшем на берегу старом буддийском храме звенели колокольцы. Отец заболел вскоре после того, как сампан пристал к берегу. Это была страшная болезнь - холера, повальная эпидемия, от которой в те годы погибло немало людей. Отец умирал, не имея сил сказать своим детям хоть слово на прощанье. Серебряными блёстками играли волны на реке, бился в парусах лодок свежий ветер, кружили, черкая воду крыльями, белогрудые чайки… Отец умер. Два чужих парня унесли застывшее тело отца. Мать, простоволосая, бледная, побежала за. ними. Дети остались в сампане. Тогда впервые в жизни Син вышел на берег. Непривычным ногам казалось, что земля колышется под ними, но сознание того, что можно шагать по безграничной земле, что не мешают двигаться просмолённые борта лодки, наполнило ребячье сердце горячей радостью.

Возвратившись, мать сказала, что тело отца сожгли. На всю жизнь осталось у Сина воспоминание об ужасной смерти дорогого человека. Мять, плача, рассказывала детям, что ей не позволили даже похоронить мужа по человечески, не позволили, как полагалось по обычаю, сжечь над умершим хоть пару фольговых коней, не дали умершему полежать те. семь дней, в которые, по поверию, душа его должна была оставаться в теле.

Почти до двадцати лет носил Син на груди, у самого сердца, зашитый в маленький мешочек прах: после похорон мужа мать Сина украдкой пробралась на то место, где сжигали тела умерших от холеры, и взяла там горсть пепла. Она дала каждому из детой по три щепотки пепла и приказала им носить прах отца до её смерти. «Когда умру, - сказала мать, - принесите каждый на мою могилу эту частичку отцовой души, потому что верная жена должна быть похоронена вместе со своим мужем…»

С этого времени шестилетний мальчик стал старшим мужчиной в семье. С шести лет его стали называть Син-старший.

Тяжёлым трудом зарабатывал Син-старший свою сухую гаоляновую кашу. Мальчиком он подавал рабочим материал на постройке дамбы, был батраком, водовозом, сортировал на шахте уголь, работал на железной дороге, был кули и рикшей. Заработка его еле-еле хватало на жизнь. Мать вынуждена была продать младшую дочь на чайные плантации, и напрасно потом Син-старший разыскивал сестру.