ЭтотНикУжеЗанят - Что-то пошло не так

— И кто же рассказал вам о смерти Петтигрю? — поинтересовалась розовая жаба, делая пометку в блокноте.

— Охрана иногда отдавала нам старые номера «Ежедневного пророка».

— Законом это не запрещено, — высказался с места аврор Долиш.

— Как, возможно, известно уважаемым судьям, я являюсь незарегистрированным анимагом, — безразлично продолжал Блэк. — Я обернулся собакой, протиснулся сквозь прутья решётки, переплыл залив и аппарировал в окрестности Хогсмида, надеясь узнать какие-нибудь подробности. Люди никогда не обращают внимания на собак, подслушивающих их разговоры. Некоторое время я провёл, курсируя между Хогсмидом и хижиной Хагрида, который всегда рад накормить и приютить любое живое существо. Но потом заклинание аврора Шеклболта положило конец моей конспирации, и я счёл целесообразным сдаться в руки авроров, что и проделал, явившись в Хогсмидский отдел аврората.

— А где вы взяли записку с адресом накрытого Фиделиусом дома? — пискляво поинтересовался один из судей, тощий тип с неприятно бегающими глазками.

В глазах Сириуса Блэка впервые с момента начала заседания мелькнуло что-то человеческое.

— Я… не помню, — растерянно сказал он.

Когда стало понятно, что совещание членов Визенгамота вот-вот перерастёт в драку, Дамблдор хлопнул в ладоши и звучным голосом заявил:

— Уважаемые коллеги. Я думаю, пора заканчивать дебаты и переходить непосредственно к голосованию по вопросу освобождения мистера Блэка.

— А вы не хотите прокомментировать ситуацию? — немедленно встрепенулась розовая Амбридж.

— По данному вопросу я могу сказать только одно. Я не был осведомлён о личности Хранителя, иначе вся эта история имела бы совершенно другой финал, — заявил Дамблдор и взмахом руки подал сигнал секретарю.

Карась от души врезал молотком по многострадальной кафедре и чётко произнёс ритуальную формулу:

— Если у кого-либо из вас есть сведения о преступлении, приведшем в тюрьму Сириуса Ориона Блэка, которые могут повлиять на решение судей, этот человек может и должен заявить о них прямо сейчас. После вынесения приговора каждый, кто не пожелал обнародовать то, что знал, да будет молчать о чужих тайнах вечно!

Зал притих.

Судьи напряглись в ожидании возможных сюрпризов.

Сириус Блэк расслабленно смотрел в стену.

Дамблдор поигрывал конфетницей.

Гарри украдкой вытер вспотевшие ладони об мантию и вцепился в скамейку.

Когда положенные по закону пять минут истекли, секретарь поклонился суду и хрипло провозгласил:

— Да свершится справедливость! Кто считает, что Сириус Орион Блэк был осуждён безвинно и томился в тюрьме за преступление, которого не совершал, прошу поднять руки.

Несколько томительных мгновений Гарри казалось, что судьи никак не отреагируют на слова секретаря. Но вот в воздух взметнулась первая рука. Потом ещё одна и ещё…

Секретарь оглашал фамилии проголосовавших, и каждая следующая звучала всё громче и торжественнее.

— Мистер Дож, мисс Боунс. Мистер Робардс. Мистер Огден, благодарю вас. Мадам Марчбэнкс… Господин председатель. Мистер Ранкорн. Мистер Скримджер… Если есть ещё желающие отдать свой голос в пользу Сириуса Ориона Блэка, они должны сделать это прямо сейчас! Голосование окончено! Тридцать шесть голосов из сорока девяти за то, чтобы признать Сириуса Ориона Блэка невиновным!

Зал взорвался аплодисментами.

Сквозь шум и крики до Гарри доносились обрывки речи Дамблдора, который говорил что-то о компенсации от Министерства Магии и отсутствии наказания за незаконную анимагию.

Профессор МакГонагалл утирала слёзы огромным клетчатым носовым платком. Профессор Снейп, стиснув челюсти, сверлил Блэка взглядом. Тётя Петунья беспомощно оглядывалась по сторонам, нервно сжимая в руках свой элегантный ридикюль бежевого цвета.

— Я благодарен Визенгамоту за справедливый суд, — негромко сказал Блэк, поднимаясь с кресла. Странным образом его тихий голос перекрыл галдёж, выкрики и взволнованное гудение зала. — Я рад, что с моего имени и с имени моей семьи сняты незаслуженные обвинения. В связи с этим я хотел бы сделать заявление, которое, возможно, и не требует рассмотрения Высоким Судом. Но я уверен, что присутствующие здесь почтенные маги разрешат тревожащий меня вопрос наилучшим образом.

— Как по писаному чешет, — прошипел профессор Снейп.

Тётя Петунья судорожно вздохнула и вцепилась в сумочку как утопающий в соломинку.

— Излагайте, мистер Блэк, — благосклонно кивнул Дамблдор и опустился на стул.

Судьи, недоуменно переглядываясь, начали пробираться обратно к своим местам. Зрители навострили уши, предчувствуя ещё одну горячую сплетню.

— Я, Сириус Орион Блэк, глава Древнейшего и Благороднейшего Рода Блэков, по праву, данному мне Джеймсом Карлусом Поттером, выбравшим меня в крёстные отцы для своего сына Генри Джеймса Поттера, заявляю своё право на опеку над упомянутым выше Генри Джеймсом Поттером, известным так же как Гарри Поттер. Как маг и наследник одной из старинных семей Магической Британии я смогу дать своему крестнику полноценное образование и познакомить его с традициями и обычаями магического мира, чего, без сомнения, не способны сделать магглы, в настоящее время являющиеся его опекунами.

— Магглы?

— Как магглы?

— Мальчик-Который-Выжил воспитывается этими, с позволения сказать…

— Обойдётесь! — звонко припечатала тётя Петунья, поднимаясь со своего места.

Вяленый карась ошарашенно стукнул по кафедре стаканом с водой и тихо выругался сквозь зубы.

Профессор Снейп одобрительно хмыкнул.

Дамблдор благостно улыбнулся.

Гарри снова вытер руки об мантию и с уважением посмотрел на тётку. При всей её боязни магии и нелюбви ко всяким странностям — вот так взять и наорать на мага и наследника при полном зале такого же странного народу… Да это практически подвиг!

— Миссис…

— Дурсль, — любезно помогла Блэку тётка. — Петунья Дурсль, в девичестве Эванс. Старшая сестра миссис Поттер. Сквиб и полноправный опекун Генри Джеймса Поттера, хотя видит Бог, я этого опекунства не хотела и не просила. Но мальчика я вам не отдам! Чем вы думали, когда бросили его в полуразрушенном доме, возле тел моей сестры и зятя? Где вы были, когда его надо было кормить, лечить и учить? В тюрьме сидели? Очень мило! А теперь вы возникаете непонятно откуда и требуете, чтобы я передала вам опеку над своим племянником? Не бывать этому!

— Боюсь, что я вынужден настаивать на своём требовании, — всё тем же тихим, отстранённым голосом проговорил Блэк. — Видите ли, миссис Дурсль, я дал Джеймсу Поттеру Непреложный Обет. Я обещал, что позабочусь о жизни и воспитании его сына, если только мне не помешают непреодолимые обстоятельства. Азкабан считался таковым, но теперь, когда я на свободе и полностью оправдан, мой единственный выход — забрать Гарри к себе. В противном случае я умру. В ближайшие два-три дня.