ЭтотНикУжеЗанят - Что-то пошло не так

Катастрофически не вычитано.
Потерпите, уже немного осталось :)

Письма от Блэка приходили строго по расписанию. Два раза в неделю, по средам и пятницам. Колдомедики снова заперли его в Мунго, не разрешали писать чаще, не позволяли читать прессу и практически не допускали к нему посетителей, отговариваясь шоком и моральной травмой от посещения судебного заседания.

Ничего интересного в письмах не было. Стандартные вопросы; «Что ты любишь? Как учишься? С кем дружишь? Играешь ли в квиддич?», призывы слушаться профессоров, не хулиганить и хорошо учиться.

В ответных посланиях Гарри пространно описывал свою жизнь, спальню, орхидею, подарившего орхидею Невилла, Тролля по трансфигурации за то, что Гарри случайно вздремнул на уроке, и хогвартское меню.

Когда его в рамках воспитания мягко пожурили за несерьёзное отношение к учёбе, а младшего Малфоя и Лонгботтома одобрили, как подходящие знакомства для мальчика из старинного магического рода, Гарри понял, что так дальше продолжаться не может. Мало ему тётки, так ещё и крёстный-зануда? И это теперь на всю оставшуюся жизнь? Серьёзное отношение к учёбе, подходящие знакомства и застольный этикет? Ну уж нет! Перед тем, как его окончательно завоспитывают, он, Гарри, покажет им всем, на что способен Национальный Герой сэр Гарри Поттер!

А кстати, на что?

Близнецы Уизли не подвели. Хихикая и бросая косые взгляды на Перси, они оттеснили Гарри в угол гостиной и зашептали:

— Наш юный друг! Если ты хочешь Нахулиганить и Прославиться…

— …то ты можешь поучаствовать в Традиционном Большом Школьном Хулиганстве! Но учти…

— …если тебя поймают, снимут баллов пятьдесят, не меньше.

— С нас сняли сто, и мы всё лето…

— …чистили мамин курятник без магии.

— За баллы Перси тебя разорвёт на тысячу маленьких Поттеров!

— Не разорвёт, — беспечно отмахнулся Гарри. — Побоится, что с каждого из тысячи по пятьдесят баллов снимут. Рассказывайте, что делать нужно?

Пустынные полутёмные коридоры ночного Хогвартса были, как и прежде, полны тайн и загадок. Притаившись в нише, чтобы пропустить патрулирующего завхоза, Гарри уставился на его тень. Скользнув на освещённую факелом стену, тень выросла в два раза, неприятно уплотнилась и где-то даже стала объёмной. Склонив голову на бок, она погрозила мальчику пальцем и упёрла руки в бока, словно собираясь закатить скандал. Гарри перевёл ошеломлённый взгляд на мистера Джонса, который продолжал неторопливо брести по коридору, и поплотнее закутался в мантию-невидимку. Тень покрутила пальцем у виска, потом махнула рукой и снова распласталась по полу.

Кое-как справившись со стуком зубов, Гарри утёр вспотевший лоб и двинулся к своей цели. Дойти до конца коридора, повернуть, ещё десять шагов и вот он, кабинет директора, и охраняющая его горгулья.

Традиционное Большое Школьное Хулиганство заключалось в том, что претендент на звание Главного Школьного Хулигана должен был приклеить на горгулью любой предмет одежды из своего гардероба. Бирка для прачечной служила подтверждением личности героя, а когда кто-то из профессоров начинал задавать неудобные вопросы, Главный Школьный Хулиган традиционно отвечал: «Нет, сэр! Это не я, сэр! Не могу даже предположить, кто воспользовался моими носками для этой цели, сэр!».

Профессора всё это отлично знали, все знали, что профессора знают, а профессора знали, что все знают, что они всё знают, но снимали баллы только с тех, кто был застигнут за процессом приклеивания. Достаточно было отойти от горгульи на десять шагов и: «Нет, мэм. Это не я, мэм. Когда я сюда свернул, оно уже так и выглядело, мэм!».

Директора Дамблдора эта традиция весьма раздражала, и учителя регулярно обещали ему, что предпримут меры, запретят и пресекут, но годы шли, а носки, шарфы и галстуки продолжали появляться на несчастной статуе с завидной регулярностью.

Но происходило это в основном в те дни, когда директор отсутствовал в школе. На всякий случай. А то мало ли.

Деловито оглядев горгулью, Гарри решил, что тянуться до головы неудобно, а вот надетые на когтистые лапы старые варежки её несомненно украсят. Вылив в каждую по полпузырька пожертвованного Дредом и Форджем клея, он уже примерился натянуть правую на её законное место, но тут директорская дверь с грохотом распахнулась.

Удар отшвырнул мальчика в сторону. Варежки полетели налево, очки направо, пузырёк, позвякивая, покатился куда-то в темноту.

«Как же так! Дамблдора уже три дня нет в школе! Да кто это там?!»

Гарри прищурился, пытаясь разглядеть двоящуюся в глазах фигуру, но от второго удара в голове что-то взорвалось, и Гарри осел на пол в глубоком обмороке.

От яркого света из глаз хлынули слёзы, и Гарри поспешно зажмурился. Но разглядеть сидящую у кровати миссис Дурсль всё-таки успел. «Исключили, — подумал Поттер. — Я нарвался на Дамблдора, он ударил меня по голове и исключил из школы. И отправил обратно к Дурслям. Вот это я попал!»

— Гарри, ты слышишь меня? Гарри? — дрожащим голосом позвала его тётя.

— Слышу, — просипел мальчик, приоткрыл глаза и тут же принялся утирать текущие по лицу слёзы пододеяльником. — Можно мне водички?

Тётка загремела чем-то на тумбочке, а обнаружившийся за её спиной Сириус Блэк взмахнул палочкой, опуская шторы. Комнату окутал приятный полумрак.

Напившись воды и нацепив на нос очки, Гарри огляделся по сторонам. Больничное крыло. Всё-таки не исключили. Или исключат, когда вылечат?

— Это директор меня так? — спросил он, осторожно ощупывая шишку на голове.

— Что ты, Гарри, нет конечно, — всхлипнула тётка и поправила подушку у него за спиной. — Это был… это ужасный человек! Я буду свидетельствовать против него в суде и надеюсь, что он получит по заслугам!

— Ты просто оказался не в то время не в том месте, — пояснил крёстный. — Это был грабитель, который пытался проникнуть в кабинет директора. Услышал, как ты возишься, и решил избавиться от свидетеля. Тебе очень повезло, что этот коридор патрулируется особенно тщательно.

— Бедный ребёнок, — ещё раз всхлипнула миссис Дурсль и примерилась погладить Гарри по плечу.

— Какая-то вы сегодня странная, тётя, — не выдержал Гарри, на всякий случай отползая по кровати подальше. — Сильнее даже, чем на суде. Мистер Блэк, признавайтесь, что вы с ней сделали?

— Ничего я не делал, — мотнул головой Блэк. — Это всё Снейп. То есть профессор Снейп. Он ещё зимой дал твоей тёте адрес психоаналитика. Ну, из этих, которые работают с родственниками магглорожденных детей.

— Ох, Гарри, — пригорюнилась тётя Петунья. — Я очень виновата перед тобой, но пойми, все эти ваши фокусы… Когда видишь от таких, как вы, только плохое, постепенно начинаешь ненавидеть всех, кто способен на что-то…