ЭтотНикУжеЗанят - Что-то пошло не так

— Плохое? А как же… а как же мама? — уставился на тётку несчастными глазами Гарри.

— Вот именно, — окончательно расплакалась тётя.

Пока миссис Дурсль комкала носовой платок, а Сириус пытался напоить её наколдованной водой, от которой тётка шарахалась, Гарри исподтишка разглядывал крёстного. За время, проведённое в больнице, Блэк уже перестал походить на вампира, а отстранённая холодность в глазах сменилась вполне человеческим выражением. Но дорогущая мантия и манеры никуда не делись.

«Неужели и я таким же буду? — затосковал Гарри. — И ведь даже нахулиганить не успел как следует. А теперь всё. Завоспитывают. Вон как спелись».

Прощаться с успокоившейся тёткой пришлось под бдительным оком мадам Помфри, которая просто жаждала выставить спевшихся родственников из палаты. Гарри три раза пообещал, что он будет хорошо себя вести, не будет бродить по ночам, сдаст все экзамены на «В» и «П» и вообще будет не ребёнок, а сахар в шоколаде! Тётя сделала вид, что поверила, ещё раз погладила его по плечу и вышла из палаты.

— Мистер Блэк, имейте совесть, мистеру Поттеру нужен отдых, а вы всё копаетесь!

— Простите, мадам, уже иду, — обезоруживающе улыбнулся Блэк. — Выздоравливай, Гарри. Я рад был тебя повидать, жаль только, что в такой обстановке.

— Спасибо… крёстный, — замялся мальчик.

Блэк стрельнул глазами в сторону двери и сунул под одеяло какой-то небольшой свёрток. Убедившись, что мадам Помфри ничего не заметила, он подмигнул Гарри и величаво выплыл в коридор.

Сгорающий от любопытства Поттер честно выпил чашку куриного бульона и невкусные зелья, повозился в кровати, устраиваясь поудобнее, и потянул за стягивающий свёрток шнурок. Что-то негромко хлопнуло, свёрток увеличился вдвое, и на постель посыпались ценные вещи. По-настоящему ценные.

Шарф с биркой «Гарри Поттер».

Мантия-невидимка.

И два пузырька Супер-Вечного Патентованного Клея.

Гарри погладил мягкую шерсть шарфа и фыркнул. А ведь крёстный не так плох, как кажется!

— Тише, коллеги, прошу вас! ТИШИНА!

— И незачем так орать!

— Коллеги! Мы собрались здесь, чтобы провести последний в этом году педсовет…

— …а также отпраздновать окончание экзаменов и отъезд учеников по домам!

— Кстати, а почему педсовет ведёте вы, а не наш уважаемый директор?

— Если бы вы чаще появлялись в нашей тёплой компании, вы бы знали, что директор уже две недели лежит в Мунго! В одной палате с Локхартом.

— Это чтобы он точно в себя не пришёл?

— Как-то вы это нехорошо сказали.

— Зато честно!

— Минуточку, коллеги, потом поругаетесь! Мне кто-нибудь объяснит, что всё-таки произошло?

— Самим интересно. Кингсли обещал подробностей, но куда-то потерялся.

— Я не могу работать в такой нервной обстановке! Всё самое интересное постоянно происходит где-то там!

— Так не работайте, кто вас заставляет.

— Вы на что это намекаете?!

— Лето… отпуск… нигде ничего не мелькнуло?

— Коллеги, не ведите себя как дети! Кингсли уже пять минут как здесь, а вы ему слова вставить не даёте.

— Кхм… Спасибо. В первую очередь, хотелось бы поблагодарить всех вас за проявленную гражданскую сознательность и содействие Аврорату.

— А мы проявляли и содействовали?

— Не перебивайте, так мы никогда не доберёмся до интересного.

— Кхм… Спасибо. Да. Так о чём это я?

— Вы обещали рассказать, что случилось с нашим директором, кто напал на Гарри Поттера и откуда в школе столько одержимых.

— Бедный Гарри! Вокруг него постоянно происходит что-то ужасное!

— Да при чём тут Поттер?

— Ну как же! То Блэк, то Квиррелл, то по голове ударят…

— Вы не о том думаете. Это младшему Малфою с Лонгботтомом простительно считать Поттера серьёзной политической фигурой, да ещё и орать об этом на всю библиотеку. Но им по двенадцать лет, а вам сколько?

— Как вам не стыдно задавать даме такие вопросы!

— Коллеги, уймитесь уже. Надоели. Дайте дослушать. Кому неинтересно, может идти ругаться в коридор.

— Кхм… Спасибо. Так вот. Как правильно заметил наш коллега…

— Ваш коллега? Вы остаётесь преподавать и в следующем году?

— Нет, Кингсли не остаётся, и я не остаюсь. Мистер Джонс убедил меня в том, что работа в Отделе Тайн куда более тихая, спокойная и безопасная.

— Как же так, Северус? Как же мы без вас?

— С удовольствием, я думаю.

— То есть, к следующему году мне нужно найти не только преподавателя ЗоТИ, но и профессора Зельеварения?!

— И преподавателя Прорицаний. Сивилла выходит замуж, и её жених категорически против того, чтобы она работала в школе!

— Трелони? Замуж?

— Кто польсти… э-э-э… в смысле, за кого?

— За Долиша, конечно же! Он целых два раза снимал с неё показания! Как честный человек, теперь он просто обязан на ней жениться!

— Ах, ну если показания снимал…

— Обрадовали, нечего сказать. Кингсли, вы что, молчать сюда пришли?

— Э… никак нет, мэм. Так вот. Вся эта тёмная и запутанная история началась с очередного обыска в поместье Малфоев.

— В любой тёмной истории должны быть Малфои!

— Несомненно, мэм. Но, как и в любой запутанной истории, Малфои ни в чём не виноваты. Совершенно невозможно считать виноватой Нарциссу Малфой из-за того, что она забрала из дома тётушки Вальбурги семейную реликвию: золотой медальон, принадлежавший Салазару Слизерину. Также нет вины Люциуса в том, что он не уследил, кто именно под шумок сунул этот медальон к себе в карман. Косвенно виноват в произошедшем некий младший сотрудник Аврората, который расплатился этим медальоном в «Кабаньей голове» за пирушку по случаю своего повышения по службе. Его тщательно допросили, и мы с уверенностью можем сказать, что он не представлял себе ни истинной ценности, ни особенностей медальона. Не представлял себе этого и несчастный профессор Квиррелл, упокой Господи его душу.

— Бедный Квиринус…

— Давайте не чокаясь, дамы и господа.

— Тем не менее, Квиррелл понял, что перед ним не штамповка, и выкупил медальон у трактирщика за смешную сумму в три галлеона. Проверив его формуляр в библиотеке, да славится мадам Пинс, которая не выпускает из рук ни одной книги под честное слово, мы обнаружили, что Квиринус некоторое время изучал альбомы и справочники. Видимо, пытался определить, что именно попало к нему в руки. Слишком тесный контакт с хоркруксом не пошёл ему на пользу. Подчиняясь вложенной в медальон злой воле, он уехал в Албанию, и там… Остальное вы видели своими глазами.

— А где сейчас эта милая безделушка?

— Присоединяюсь к вопросу!

— Медальон мы нашли в его вещах и переправили в Отдел Тайн. Когда туда же передали диадему Ровены, компетентные люди решили, что ситуацию в школе нельзя оставлять без присмотра, в связи с чем мистер Джонс любезно согласился понаблюдать за происходящим изнутри.