Вторжение кочевников

Чтобы быстрее добраться до своего крылатого Beechcrafta, я взял свою Травку и ещё одного запасного коня для Васьки.

С Васькой мы договорились, что операцию проведём ночью, чтобы аборигены меньше увидели, а также, чтобы нанести кочевникам максимальный урон.

Нужно приготовиться и выполнить задуманное до полуночи. Я оседлал свою лошадку, взял с собой припасы и оружие, доспехи оставил, прихватил коня для моего товарища и отправился в горы. Тут на северо-западе было относительно безопасно, вряд ли кочевникам нужны безлюдные и отдалённые горные районы.

Травка была очень рада прогулке по лесу, она то и дело радовалась пению птиц, шуму воды, поглядывала на меня своими умными карими глазами, мол, слыхал соловья? Видал зайца? Моя лошадка с удовольствием гарцевала по тропинке, и вскоре я проехал через лагерь лесорубов. Торопиться мне было незачем, поэтому я с удовольствием сообщил людям о нашей победе над фуражирами, но попросил лесорубов не расслабляться, после чего рассказал им последние тревожные новости, перекусил, а затем отправился дальше. Не доезжая до шахтёрского посёлка, я свернул с дороги и направился к месту, где мы спрятали самолёт.

Ещё до сумерек я разобрал укрытие, которое мы соорудили под утёсом для нашего «красного дракона», при этом я испытывал смешанные чувства. С одной стороны, я давно мечтал о полёте, но с другой стороны повод был не самый радужный, да и ночной полёт доставляет мало удовольствия.

Травку и её собрата я оставил в соседнем перелеске. Тут было полно травы, но я насыпал им ещё и корма из седельных сумок. Умное животное смотрело на меня с немым укором. Лошадь понимала, что я собираюсь её оставить тут, да ещё и на привязи. Васькин конь тёрся возле моей кобылы, позабыв обо всём остальном.

«Пускай повеселятся лошадки», – подумал я и вернулся к самолёту, следовало совершить посадку у Игвы сразу, как стемнеет.

Когда время моего ожидания вышло, я, предчувствуя скорый полёт, завёл мотор. Самолёт легко разбежался по склону, оторвался от земли и стал набирать высоту. Едва я немного осмотрелся и приноровился к полёту, как пришлось заходить на посадку. По нашему уговору Васька зажёг факелы, как ориентиры для посадки и остановки самолёта. Посадка прошла штатно, без происшествий. Я остановил самолёт у обозначенного места и заглушил мотор. Тут меня встречал один Василий. Вместе мы накрыли самолёт заготовленной тканью, на которую пришлось потратить семь больших рулонов шириной в метр двадцать. Мы оставили открытым только вход в самолёт.

У моего земляка было всё что нужно для крепежа нашего опасного груза – он прихватил с собой и рейки, и клинья, и верёвки. Вася тут же принялся мастерить кассету для бочек, я помогал ему, но с течением времени понял, что мой товарищ мог справиться и сам. Мне оставалось только придержать там и подать вон те штуковины или эти инструменты.

Нелёгкое это дело ворочать бочками в полтонны весом. За один заход я мог перевезти не более семи бочек при полупустом баке и минимальном обвесе. Больше мой самолёт не потянул бы. Когда все приготовления были окончены, мой товарищ с фонарём в руке пошёл за помощниками.

Через несколько минут показались наши доверенные лица. Первым шёл Васька, за ним катили бочку два помощника. Вскоре показались и другие. Тяжелее всего нам пришлось, когда потребовалось вкатить бочки в самолёт. Стало очевидным, что такой вес надо грузить как на лодку, по длинным брусьям, чтобы подъём был пологим. Пришлось возвращаться к лодке. Наконец, мы, используя длинные шесты в качестве рычагов давления, преодолев все трудности, погрузили бочки в самолёт и велели всем вернуться на лодку, чтобы «дракон» мог взлететь. Деда оставили в поле, чтобы он зажёг факелы, когда «дракон» вернётся обратно.

Мы влезли в нутро «дракона», чем сильно напугали Деда.

– Вася, ты готов? Пристегнулся? – спросил я перед запуском двигателей.

Он кивнул, а в это же время самолёт медленно набирал скорость. Мешали неровности поля, а также поднявшаяся высоко трава и сорняки. Я пообещал себе, что может быть, когда-нибудь мы сможем построить себе новую взлётную полосу.

– Мы сделаем для нашего дракончика бетонный аэродром! – сказал Василий, приглаживая непослушные взмокшие от работы кудри. Он будто прочитал мои мысли. – Хотя зачем он нам нужен, когда у самолёта топливо скоро кончится?!

Мысль, что вскоре я не смогу летать, мне не понравилась.

– Ещё недавно я мечтал, как покажу своему сыну небо и землю с высоты, – сказал я и меня охватила печаль, сменившаяся злостью, – но кочевники помешали этому светлому замыслу, и теперь я вынужден реализовывать другой свой замысел, тёмный и убийственный. Либо они, либо мы, Вася!

Это уже стало моим девизом, который помогал мне справиться с муками совести.

«Возможно, это именно то чудо, о котором говорил учитель-Рок!» – подумал я.

– Поджарим засранцам пятки! – прокричал Васька, видимо, почувствовал моё настроение. – Гони быстрее, а то зацепим деревья!

Мы набрали высоту и направились на восток.

Внизу в темноте мелькали маленькие слабые огоньки. Зато Каменец мы нашли легко. На стенах города горели факелы и фонари. Внутри города тоже горели огни. С севера и юга рядом с городом разместились большие скопления светящихся точек – два вражеских лагеря. Всё их внутреннее пространство было усеяно большими палатками круглой формы. Типичное для кочевников временное жильё, а вокруг него повсюду в большом количестве горели костры.

– А я боялся, что фитили в полёте погаснут! – внезапно обрадовался мой товарищ. – Да тут такое количество костров, что мы без фитилей обойдёмся!

Я повёл самолёт к южному лагерю, чтобы сократить наш маршрут. Нам следовало беречь топливо, оно не бесконечное. Вася отправился к дверям.

– Пристегнись!

– Что?

– Пристегнись, а то вывалишься!

– А! Хорошо!

Послышался шум, двери открылись, в салон самолёта ворвался ветер.

– По моей команде сбрасывай бочки!

– А?!

Я понял, что он меня не услышит, поэтому показал ему пальцем на бочки и изобразил кулак с оттопыренным большим пальцем у уха и мизинцем у рта. Когда он кивнул, я сконцентрировался на полёте, уменьшил скорость до минимума, снизился так, что стали видны верхушки деревьев и вышел на заход над третьим лагерем кочевников.

Через мгновение я показал жестом, что бочки можно сбрасывать. Вася поднатужился, но бочки не слушались, тогда я поменял угол наклона самолёта, он послушно накренился, и первая бочка покатилась вниз, за ней рванули с места остальные пять бочек.

Наши зажигательные бомбы попали в цель, они расплескали три тысячи литров горючей смеси по всему пространству южного лагеря. Жидкость мгновенно вспыхнула от множества костров, пламя взметнулось вверх и опало, накрыв почти всех врагов огнём. Вася осмелел до того, что высунул голову наружу, отчего его очки чуть не сорвало с его любопытного носа.