Ирина Нельсон - Кома. Книга третья.

Макс наклонил голову набок, пожевал губы.

— Я оставлю за собой право обратиться к тебе, если других выходов не будет, — выдавил он.

— Пусть так, — кивнул я.

— Куда вы собираетесь?

— У тебя дар поиска. Зачем тебе?

— Выходим, господа, до отправления осталась минута!

Стюарт неохотно вышел и встал под нашими окнами, сверля злыми глазами, полными бессильной ярости. Поезд мягко дернулся и пошел по рельсам, постепенно набирая скорость и оставляя недовольного повелителя магического мира позади.

Я выдохнул и откинулся на кресло. Пальцы на запястье Северуса неохотно разжались. Северус загнал палочку обратно в крепление, снял очки и потер лицо.

— А ведь если бы мы поехали на пароме, он бы не стал с нами говорить, — сказал он.

— Да… Это было близко…

Люди удивленно оглянулись, когда гнусавенький задрот и его дебильный сын внезапно рассмеялись, растеряв и гнусавость, и дебилизм.

Через два с половиной часа мы вышли в Париже и, добравшись до ближайшей гостиницы, сняли номер на сутки. Я дозвонился до Валери, крестной Луны, и сказал, где мы остановились. Валери побурчала на меня, но пообещала, что завтра за нами заедет её супруг, Роберт Барнс. На машине. Он, как оказалось, был неприлично богатым американцем и мог позволить себе такие маленькие слабости как личное авто. Ну и ладушки. Чем меньше магов знает, где мы, тем лучше. Пару-тройку дней погостим у жены, а там рванем дальше, на мою историческую родину.

Пока я разговаривал с родственниками супруги, Северус заказал нам ужин, сходил в душ и с облегчением растянулся на кровати в одних пижамных штанах, массируя плечо.

— Болит?

— Болит, — он недовольно нахмурился, сжимая и разжимая кулак на правой руке.

Я положил трубку и сел на кровать, пробежался пальцами по ключице.

— Сухожилия и мышцы в норме. Фантомные боли, — сказал я и завис.

Кожа была белая, гладкая. На рельефной груди четко выделялись розовые кружочки сосков. Пока он болел, я этого совершенно не замечал, а теперь, когда регенерация завершилась, внезапно выяснил, что это выглядит чертовски привлекательно. И трогать его вот так, кожа к коже, опьяняюще.

В лицо бросился жар. Сердце заколотилось. Я нервно облизнул губы и вздохнул. Спокойствие, только спокойствие, Вадим. Это всё гормоны, это пройдет годика через четыре…

Северус накрыл мои руки своими, и прижал, не дав отодвинуться. Я удивленно вскинул взгляд. Черные глаза оказались близко, слишком близко. Я упал в них, как в омут: не выбраться. Губ коснулось теплое дыхание…

Поцелуй был тягучий, медленный, сладкий, как вареная сгущенка.

— Мы попробуем, — тихо пообещал мне Северус.

Я смотрел на него и чувствовал себя точно как тот баран перед новыми воротами.

— А-а… Э-э… Ты же говорил, что никогда-никогда? — внутри боролись недоверие и обжигающая надежда. Неужели?..

— Я не говорил, что никогда. Я говорил, что не хочу в Азкабан за совращение малолетнего, — уточнил Северус, неспешно выцеловывая затейливый узор на моих запястьях, отчего мысли путались и разбегались по голове. — К тому же, мужчины не привлекали меня в достаточной степени. Потом у тебя завязались отношения, у меня случилась история с Чарити. Я подумал, что ты перегорел. Не скрою, это принесло облегчение. Однако потом ты поцеловал меня, и мне… стало любопытно.

Я нахмурился.

— Если ты с моей помощью хочешь выяснить…

— Это не благодарность, жалость или эксперимент, — перебил он, садясь на постели. — Любовницы со временем начинают наглеть, отнимают время, от них нужно постоянно ожидать подвоха. Не вижу смысла тратить свою жизнь на постоянные поиски, когда намного проще и целесообразнее ответить тебе. Мы всегда прикроем друг другу спины, мы через многое прошли. И так получилось, что я удивительно постоянен в привязанностях.

— Был бы я настоящим подростком, то опустил бы тебе на голову ночной горшок, — признался я, млея от мягких губ, скользящих по запястьям. — За цинизм.

— Тогда переформулирую, — Северус поцеловал мою ладонь, прижал её к щеке и бросил на меня обжигающий взгляд. — Ты безумно дорог мне. Лучше тебя в моей жизни никого не будет. Так хорошо?

У меня перехватило дыхание.

— Да, так определенно лучше, — хрипло выдохнул я. Лицо горело.

— И в свете последнего открытия о твоем прошлом я полагаю, что моё предложение не вызовет резкого отторжения, — Северус набрал воздух в грудь. — Как ты смотришь на то, чтобы первое время превращаться в женщину?

— У меня так и не получилось рассчитать правильную дозу оборотки для этого фокуса. Но если мы справимся, то я согласен, — задумчиво сказал я и, хохотнув, предупредил. — Учти, если у меня с гендерной идентичности опять слетят настройки, у тебя в любовниках будет Оно!

На самом деле настройки бы не слетели. И я был правда рад предложению. Просто… Было немножечко обидно от того, что он не может принять меня без условностей.

Северус помолчал и вдруг обнял, зарылся носом в ухо, глубоко вдохнул. Горячие губы прошлись по шее, пустив стаю сладких мурашек. Я оцепенел.

— Я предлагаю это тебе потому, что нам обоим так будет комфортнее, а не потому, что твоё тело не вызывает желания.

Интимный бархатный голос с чувственной хрипотцой напрочь лишил меня способности связно мыслить.

— Ты же избавился от присушки? — слабо пробормотал я.

— Да. Но она послужила хорошим толчком. Дашь мне свои расчеты по оборотке?

Хотел Северуса Снейпа, Вадим? Хотел любви, большой и чистой, как свежевымытый слон? Получай. Кушай и не обляпайся.

— Ты и сам прекрасно знаешь, что дам.

— Здравствуйте, меня зовут профессор Спраут. Я являюсь учителем и деканом одного из факультетов школы Чародейства и Волшебства Хогвартс. Могу я поговорить с мистером Фостинусом Мартином Сноу? — приветливо улыбнулась милая добродушная женщина неопределенного возраста. — Я так понимаю, вы миссис Сноу?

Но предполагаемая миссис Сноу, болезненно бледная брюнетка в стареньком кардигане, внезапно побледнела и отрезала:

— Никакого Фостинуса здесь нет! Я Диана Дайсон, моего сына зовут Мартин Джон Дайсон. Перестаньте нас преследовать и слать эти дурацкие письма!

Спраут озадаченно нахмурилась и достала конверт.

— Прошу прощения, видимо, произошла какая-то ошибка. Город Лливелин, улица Роз, дом пятнадцать, квартира три, верно?

— Верно, — нервно кивнула миссис Дайсон. — Это уже третий наш адрес. Я не знаю, как вы нас находите, но перестаньте слать Мартину эти письма! Эти шутки зашли слишком далеко!

В глубине старенькой, требующей косметического ремонта квартиры хлопнула дверь. Миссис Дайсон пугливо оглянулась через плечо и попыталась закрыть дверь в квартиру, но Спраут ловко поставила ногу на порог. Поведение женщины ей нравилось всё меньше и меньше.