Сергей Чернышев - Техноэкономика. Кому и зачем нужен блокчейн

Волны новых технологий неизменно налетают на волноломы старых.

Понятия роста

Мостиком, переброшенным от философии к общественной науке, стала гегелевская конструкция «отчуждения». Отсюда, от концепта «социального самоотчуждения», гениально отождествлённого с понятием собственности , отправились в путешествие за открытиями три младогегельянца, один из которых от философии через политику проложил путь к науке.

В геноме «Экономическо-философских рукописей 1844 года» уже содержится программа построения институционализма как теории собственности. Пожизненная работа Маркса над темой «Капитала» была лишь гипертрофированной реализацией её начального пункта.

Понятиям, отражающим социальную природу человека, Дюркгейм свыше столетия назад дал собирательное имя институтов . В этом смысле институционализм – не частное направление экономической мысли, а родовое имя всей науки об обществе, его институтах производительности, собственности, идентичности .

Вебер заложил основы для матричной классификации институтов и задал стандарты культуры работы с теоретическими моделями в науке об обществе.

Веблен вскрыл роковой конфликт между логикой институтов производства, переживающего мощный процесс технологизации, и разрушительным самодвижением институтов обмена, порождающих погоню собственников за частной капитализацией.

Коммонс ввёл в научный оборот ключевой концепт « трансакции » – атомарной единицы собственности, отчуждённой формы общения, которая сопутствует любым актам производства, распределения и обмена и обеспечивает саму их возможность.

Коуз родил понятие «трансакционных издержек», позволяющее в институциональной математике перейти от качественных моделей к количественным. С этого пункта начинается современная теория институциональной производительности , в рамках которой только и можно корректно определить понятие роста .

Сумма технологии роста

Вот первые итоги.

Новую технологическую волну, призванную и способную обеспечить возобновление глобального роста, образуют современные экономические технологии, в ядре которых – машины третьего типа, платформы на базе распределённых реестров активов . Что можно и чего нельзя узнать о движении фронта этой волны, исходя из институциональной теории?

Неизвестны заранее место, время, национальная принадлежность первопроходцев типа Накамото и Бутерина, изобретателей примитивных финансовых паровозов, непрогнозируемы сюжеты и перипетии рискованной борьбы за их внедрение и распространение.

Непредсказуемы первоначальный вид, символическое воплощение, авторство новых теорий, неопределённые обстоятельства озарения первооткрывателей идеями.

Что до стандартов деятельности, образующих фундамент новых технологий – в своём зрелом виде они совершенно не зависят от упомянутых выше рисков и неопределённостей. Они строго классифицируемы и формализуемы, адекватно выразимы на языке математики; многое о них можно и нужно сказать – и в этом смысле предсказать – уже сегодня, сейчас, не прибегая к услугам визионеров и гадалок.

Иными словами, рационально познаваем полный набор типов предстоящих технологий (и снимаемых ими трансакций вкупе с издержками), глобальный тренд и нормативный порядок их появления и смены в мирохозяйственной системе – причём, на всю глубину наступающей эпохи. Этот процесс, стартующий от элементарного уровня «преобразующего инвестирования», можно представить как заполнение ячеек периодической таблицы институтов. О каждой из них заинтересованным лицам и организациям многое не только можно, но и должно знать заранее.

Новая технологическая гонка стартовала. Она определит новое лицо и судьбы мира.

3. Политика

Преобразующее инвестирование – решение проблемы роста [63]

Замедление роста мировой экономики – свершившийся факт. В каждом из страновых хозяйств оно имеет особенности, однако становится всё яснее: речь идёт о глобальном кризисе, входящем в критическую фазу.

Долговременные циклы роста/спада связаны с волнами формирования и экспансии нового типа технологий. В конце цикла ведущий технологический уклад, исчерпав пространство экстенсивного распространения, упирается в свои границы. Это приводит к остановке роста и всеобъемлющему кризису.

Итак, сегодня речь идёт не о классических индустриальных технологиях, и не о популярных информационных, а о качественно иной, третьей волне – стоимостных, финансовых, технологиях капитализации.

Идея, которая легла в основу технологий преобразующего инвестирования, одновременно проста и эффектна. Замедление роста экономики повсеместно генерирует рост социальной напряжённости. В мире углубляется разрыв между растущим спросом на ресурсы и наличным предложением. Средств государственных бюджетов, программ международной финансовой помощи и благотворительных фондов уже не хватает на его покрытие. Одновременно сокращаются бюджеты на силовой ресурс, необходимый для умиротворения конфликтных и протестных зон. Существуют ли иные источники денег, которые можно в большом объёме и достаточно быстро направить на тушение социальных пожаров?

Безусловно, да. Это деньги инвесторов развитых стран, где по ряду причин возник и нарастает «навес ликвидности». Весь вопрос в том, что эти колоссальные средства пойдут в проблемные зоны только при условии, что они будут там работать в своём инвестиционном качестве, при должных гарантиях создания и вывода добавленной стоимости.

Технология преобразующего инвестирования нацелена именно на формирование массового потока проектов, которые решают социально-значимые проблемы, при этом обеспечивая инвесторам приемлемые доходы. Идеологи и конструкторы преобразующего инвестирования изначально были намерены перенаправить в это русло мировой инвестиционный мейнстрим, они планировали к концу десятилетия выйти на триллионные рубежи.

В российском политэкономическом сообществе ещё теплится иллюзия, будто возобновление роста экономики может случиться само по себе из-за «оживления конъюнктуры», или достижимо путём манипуляций с учётной ставкой и налоговым законодательством. На деле на завершающей фазе большого цикла экономика старой волны в целом обречена на стагнацию. Подлинный рост происходит в зоне зарождения и действия новой волны; то, что растёт – новый технологический уклад, интегрирующий фрагменты старого в свои трофические цепочки добавленной стоимости. Роль современного государства – конструировать и пестовать эту зону роста, в которой стагнирующая экономика переплавляется в новую, [64]всемерно расширять её границы.