КОСМОПОЛИС

- Значит есть еще и кодовая фраза?

- Заранее спрограммированный код, который надо произнести.

Эик надел очки.

- Какой?

На этот раз Торвал улыбнулся самому себе, а потом посмотрел на Эрика, который сейчас целился в него пистолетом.

- Нэнси Бабич.

Он застрелил Торвала. В глазах охранника промелькнуло неверие. Эрик выстрелил один раз и Торвал сразу же свалился на землю. Вся властность испарилась, теперь он выглядел глупо и сконфужено.

Игра в баскетбол прекратилась.

Конечно, он был громилой, но теперь не производил никакого впечатления. Он просто лежал и умирал. Да, у него было хорошее воспитание и чувство ритма, но он не понимал движение по-настоящему.

Эрик посмотрел на детей, неподвижно стоящих и смотрящих на него. Мяч лежал на земле. Он махнул им рукой, ведь ничего особенного не произошло и они могут продолжать свою игру.

Бросив оружие в кусты, он подошел к ограде.

Ни одно окно не открылось и никто не закричал. На оружии не было глушителя, но, возможно, одного выстрела было недостаточно. Возможно, людям нужно было услышать три или четыре выстрела, чтобы оторваться от постели или телевизора. Это был один из обычных звуков ночи. Даже если человек знает, что это выстрел, он не захочет зря беспокоиться, если конечно выстрелов не будет много. Живя рядом с оживленной улицей, где вечно что-то шумит, к тому же еще и потерянной в вечной тоске, необязательно реагировать на каждый хлопок.

К тому же, выстрел беспокоил людей меньше, чем баскетбол. Когда он выстрелил - дети перестали играть, так что многие может даже благодарны ему за это.

На секунду он остановился, подумывая вернуться за пистолетом.

Он бросил его в кусты, потому что ему хотелось посмотреть, что случиться. Пистолеты стали обычными предметами обихода. Ему хотелось довериться власти предопределенных событий. Дело сделано - пистолет должен исчезнуть.

Он перелез через ограду из проволоки, порвав штаны в области кармана.

Ему не нужно было обдумывать свои действия перед тем, как бросить оружие, ведь он так хорошо чувствовал себя от этого. Убил человека, бросить пистолет. Уже слишком поздно, чтобы передумать.

Он спрыгнул на землю и подошел к железной ограде.

Ему не было интересно кто такая Нэнси Бабич и он не думал, что выбранный Торвалом код был связан с каким-то человеком, которого надо жалеть. Торвал был его врагом, он угрожал его самооценке. Тот, кому платят за охрану человека, начинает действовать на нервы. То, что он сделал, произошло из-за грозящей ему опасности и банкротства его компании. Смерть Торвала открыла для него путь к последующим действиям.

Он перелез через железную ограду и зашагал к машине. На углу улицы, мужчина, будто из прошлого века, играл на саксофоне.

Признания Бенно Левина

УТРО

Теперь я живу в режиме оффлайн. Сейчас я совершенно голый, пишу это на своем железном столе, который толкал по тротуару до здания, где живу. У меня есть велотренажер, на котором одной ногой я действительно жму на педаль, а другой - всего лишь делаю вид, что жму.

Благодаря этим строкам я хочу сделать свою жизнь публичной. Это будет духовная автобиография, длинною в несколько тысяч страниц, в основу которой я поставлю свое решение: или я выслежу его и убью, или нет, и просто напишу ему письмо.

Когда я еще работал, у меня было несколько небольших счетов в пяти самых влиятельных банках. От названий этих банков захватывает дух, а их филиалы рассыпаны по всему городу. Я ходил в разные банки или в филиалы одного и того же банка. Бывали времена, когда я по ночам ходил из филиала в филиал, переводя деньги с одного счета на другой или просто проверяя баланс. Я вводил код и изучал цифры. Машины делают все пошагово. Машины спрашивают "Вы уверены?". Они учат нас рассуждать логически.

Недолгое время я был женат на женщине-инвалиде с ребенком. Я смотрел на ее ребенка, который только только вышел из младенческого возраста, и думал, как низко я пал.

В то время я преподавал и читал лекции. Хотя, читать лекции - это неправильное выражение. В своем мозгу я все время прыгаю с одной темы на другую. Но я не хочу здесь писать свою биографию - о родителях, об учебе. Я хочу восстать из слов на этой странице и что-то сделать, причинить кому-то боль. Во мне есть потребность причинять боль, но я об этом не всегда знал. Глубина того, что я пишу, подскажет мне, смогу ли я это сделать.

Конечно, мне важна ваша симпатия. Я проводил дни без гроша, на одной только бутылке воды. И я не только пил эту воду, я ею еще и мылся. Я сам сделал для себя туалет, нашел места, где можно покупать готовую еду и воду, живя в здании, где нет воды, отопления и света, ну кроме того, что я сам приношу.

Мне трудно общаться с людьми напрямую. Когда-то я пытался говорить правду. Но не лгать трудно. Я лгу людям, потому что ложь - мой родной язык, только так я умею говорить. Ложь сидит внутри меня. Я не делаю замечаний собеседнику, просто стараюсь смотреть поверх его плеча.

Через некоторое время я начал получать от этого удовлетворение. Говорить то, что думаю - это не мое. Каждая, даже самая мелкая, ложь меняет человека. Теперь я это четко понимаю. И только я мог бы себе помочь.

Я все время смотрел видео в прямом эфире на его сайте. Я смотрел это днем и ночью, наблюдал за тем, что он говорил людям, как он поворачивался в своем кресле. Ему казалось, что кресла - это глупо и унизительно. Я наблюдал за тем, как он плавал, ел, играл в карты, как он тасовал карты. Хоть мы и работали в одном здании, я ждал снаружи, чтобы увидеть, как он уйдет. Мне нужно было засекать все его действия. Для меня важно было знать, где он был, даже если зашел куда-то всего на секунду. Это упорядочивало мой мир.

Они не были ложью, не были фальшью, по крайней мере большинство из них. Но всего лишь малейшее движение тела слушателя, его, ну или ее, плеч, и все впечатление разрушалось.

Для меня невыносимо говорить что-то человеку в лицо. Но на этих страницах я постараюсь писать правду. Доверьтесь мне. Меня понизили в должности и я работал с малозначимой валютой. Я пишу, чтобы замедлить работу разума, но иногда не могу сдержать себя.

Сейчас я хожу только в один банк, потому что у меня уже почти не осталось денег. Это небольшой банк с одним банкоматом внутри и одним снаружи, встроенным в стену. Я пользуюсь тем, который снаружи, потому что охранник меня не впустит.

Я мог бы сказать ему, что у меня есть счет, и доказать это. Но банк весь из мрамора и стекла, к тому же там вооруженная охрана. И я это принимаю, хотя и могу сказать, что мне нужно проверить "недавнюю активность", не смотря на то, что таковой просто нету. Но мне просто хочется пользоваться банкоматом снаружи.

Мне стыдно каждый день, и с каждым днем мне все больше стыдно. Но я проведу всю оставшуюся жизнь здесь, записывая свои воспоминания в этот дневник, фиксируя свои действия и мысли, находя в этом хоть какой-то почет.