H. Wells - Английский язык с Гербертом Уэллсом. Машина Времени

palpitate [`pxlpIteIt], prodigious [prq`dIGqs], passage [`pxsIG]

'As I drove on, a peculiar change crept over the appearance of things. The palpitating greyness grew darker; then—though I was still travelling with prodigious velocity—the blinking succession of day and night, which was usually indicative of a slower pace, returned, and grew more and more marked. This puzzled me very much at first. The alternations of night and day grew slower and slower, and so did the passage of the sun across the sky, until they seemed to stretch through centuries.

'At last a steady twilight brooded over the earth (в конце концов ровные сумерки нависли над землей; to brood — высиживать яйца;нависать /об облаках, тьме/ ), a twilight only broken now and then when a comet glared across the darkling sky (сумерки, которые прорывались /лишь/ по временам, когда комета озаряла ярким светом темнеющее небо; darkling —темнеющий, темный ). The band of light that had indicated the sun had long since disappeared (полоса света, указывающая на солнце, = надгоризонтом давно исчезла; band — тесьма, лента, повязка; полоса ); for the sun had ceased to set (солнце перестало закатываться = больше не закатывалось)—it simply rose and fell in the west (оно просто поднималось и падало на западе), and grew ever broader and more red (становясь шире = больше и краснее; broad —широкий, обширный ). All trace of the moon had vanished (луна бесследно исчезла: «весь след луны исчез»). The circling of the stars, growing slower and slower (круговое движение звезд, становившееся все медленнее и медленнее; circling — движение по кругу ), had given place to creeping points of light (уступило место ползущим по небу точкам света = светящимся точкам; point — точка, пятнышко, крапинка ).

steady [`stedI], comet [`kOmIt], cease [sJz]

'At last a steady twilight brooded over the earth, a twilight only broken now and then when a comet glared across the darkling sky. The band of light that had indicated the sun had long since disappeared; for the sun had ceased to set—it simply rose and fell in the west, and grew ever broader and more red. All trace of the moon had vanished. The circling of the stars, growing slower and slower, had given place to creeping points of light.

'At last, some time before I stopped (наконец, незадолго до того, как я остановился), the sun, red and very large (солнце, красное и очень большое), halted motionless upon the horizon (застыло неподвижно над горизонтом; to halt — останавливать/ся/, делатьпривал ), a vast dome glowing with a dull heat (огромный купол, который светил, /источая/ слабое тепло; to glow — светиться, сверкать; dull —тусклый, слабый; heat — жара, тепло, теплота ), and now and then suffering a momentary extinction (и по временам испытывал мгновенное исчезновение = на мгновение исчезал; to suffer —страдать, испытывать, претерпевать ). At one time it had for a little while glowed more brilliantly again (один раз оно запылало ярким огнем снова), but it speedily reverted to its sullen red heat (но быстро возвратилось к своему мрачному красному теплу; to revert — возвращать/ся/; sullen — сердитый, угрюмый /о человеке/; печальный, мрачный ). I perceived by this slowing down of its rising and setting (я заключил из этого замедления восходов и закатов; toperceive— воспринимать, понимать, осознавать ) that the work of the tidal drag was done (что работа периодического тормоза была сделана = сработал периодический тормоз; tidal— связанный с приливом и отливом; периодический, чередующийся; tide — прилив и отлив /на море, океане/; drag— нечто тяжелое; нечто, тормозящее движение ).

revert [rI`vWt], sullen [`sAlqn], tidal [taIdl]

'At last, some time before I stopped, the sun, red and very large, halted motionless upon the horizon, a vast dome glowing with a dull heat, and now and then suffering a momentary extinction. At one time it had for a little while glowed more brilliantly again, but it speedily reverted to its sullen red heat. I perceived by this slowing down of its rising and setting that the work of the tidal drag was done.

'The earth had come to rest with one face to the sun (земля пришла к /состоянию/ покоя = пересталавращаться , /обратившись/ одной стороной к солнцу), even as in our own time the moon faces the earth (точно так же, как в наше время луна обращена к земле; to face — стоять лицом к /чему-либо/,быть обращенным /в определенную сторону/ ). Very cautiously, for I remembered my former headlong fall (очень осторожно, помня свое предыдущее стремительное падение; former — бывший, давний; предшествующий, предыдущий; headlong — головой вперед /о падении вниз, нырянии/; стремительный ), I began to reverse my motion (я начал разворачивать = замедлять свое движение). Slower and slower went the circling hands (cтрелки стали крутиться все медленнее и медленнее), until the thousands one seemed motionless and the daily one was no longer a mere mist upon its scale (пока та, что указывала тысячи /дней/, не стала неподвижной, а та, что /указывала/ дни, больше не была простой дымкой по шкале = не казалась сплошным кругом; daily — ежедневный, суточный; scale — градация, шкала ). Still slower, until the dim outlines of a desolate beach grew visible (/я стал двигаться/ еще медленнее, пока смутные очертания пустынного берега не стали видимы; outline —очертание, контур, абрис; desolate —одинокий; пустынный, необитаемый; beach — пляж; берег ).

cautiously [`kLSqslI], scale [skeIl], outline [`autlaIn]

'The earth had come to rest with one face to the sun, even as in our own time the moon faces the earth. Very cautiously, for I remembered my former headlong fall, I began to reverse my motion. Slower and slower went the circling hands until the thousands one seemed motionless and the daily one was no longer a mere mist upon its scale. Still slower, until the dim outlines of a desolate beach grew visible.

'I stopped very gently and sat upon the Time Machine, looking round (я остановился очень тихо = осторожно и /продолжал/ сидеть в Машине Времени, оглядываясь вокруг; gentle — знатный, родовитый; тихий, спокойный ). The sky was no longer blue (небо /уже/ не было больше голубым). North-eastward it was inky black (на северо-востоке оно было чернильно-черным; ink— чернила ), and out of the blackness shone brightly and steadily the pale white stars (и из /глубины/ мрака сияли ярким и ровным /светом/ бледные белые звезды; pale— бледный ). Overhead it was a deep Indian red and starless (/прямо/ над головой небо было темно-красное и беззвездное; star— звезда; deepIndianred— пурпурно-красный цвет; Indianred— природный краситель, варьирующийся от желтовато-красного до пурпурно-красного ), and south-eastward it grew brighter to a glowing scarlet (а к юго-востоку оно становилось ярче, /доходя/ до сверкающего алого; scarlet— алый, ярко-красный цвет с оттенком оранжевого ) where, cut by the horizon (где, усеченная /линией/ горизонта; tocut— резать, отрезать; отсекать, усекать ), lay the huge hull of the sun, red and motionless (лежала громадная оболочка солнца, красного и неподвижного; hull— скорлупа, шелуха; оболочка ). The rocks about me were of a harsh reddish colour (скалы вокруг меня были неестественного красноватого цвета; rock— скала; harsh— жесткий, грубый, неприятный /на ощупь/; неестественный ), and all the trace of life that I could see at first (и единственным признаком жизни, который я мог увидеть сначала) was the intensely green vegetation that covered every projecting point on their south-eastern face (была ярко-зеленая растительность, покрывавшая все выступы на юго-восточной стороне /скал/; vegetation— растительность; toproject—проектировать; выдаваться, выступать ). It was the same rich green that one sees on forest moss or on the lichen in caves (это была та же пышная зелень, которую можно увидеть на лесных мхах или лишайниках в пещерах; cave— пещера ): plants which like these grow in a perpetual twilight (растениях, которые любят расти в постоянной полутьме; perpetual— бесконечный, вечный ).

hull [hAl], lichen [`laIkqn], perpetual [pq`peCuql]

'I stopped very gently and sat upon the Time Machine, looking round. The sky was no longer blue. North-eastward it was inky black, and out of the blackness shone brightly and steadily the pale white stars. Overhead it was a deep Indian red and starless, and south-eastward it grew brighter to a glowing scarlet where, cut by the horizon, lay the huge hull of the sun, red and motionless. The rocks about me were of a harsh reddish colour, and all the trace of life that I could see at first was the intensely green vegetation that covered every projecting point on their south-eastern face. It was the same rich green that one sees on forest moss or on the lichen in caves: plants which like these grow in a perpetual twilight.