Ковалевская Елена - Письмо с которого все началось

– Понятия не имею.

– А почему не вскрыла?

– Я что, с дуба рухнула, пакеты настоятельницы вскрывать? Заметили бы, голову оторвали. Да и без некоторых тайн мне спится как-то спокойней.

– Пакет сюда давай, – приказным тоном бросила Юозапа.

– Сейчас, спешу – тороплюся! – ехидно ответила я. – Там четыре печати, и одна из них – ленты сквозь лист пропущены и сургучом склеены. И это только конверт. Думаешь одна такая умная? Другие варианты тоже могут быть. Например, виной всему эта юная сестричка, – я указала на Агнесс, с удрученным видом слонявшуюся неподалеку.

– Возможно, – согласилась со мной сестра.

– Все закончила! – Гертруда спрятала последний кончик шнура в узлах доспеха.

– Ты не слышишь, о чем мы говорим? – желчно выдала Юозапа.

– Не за что благодарить Юзенька! Носи с удовольствием! – Герта привычно пропустила колкость сестры мимо ушей. – Я прекрасно поняла, что ты имеешь в виду, и поэтому отвечаю – не может быть, а – скорее всего. Она же верхом едва сидит, а по-дамски боком ей, похоже, было бы привычнее. Я это заметила, пока по дороге обучала. Сдается мне, что она не боевая сестра, и даже может быть совсем не сестра.

– Ты не одна такая догадливая, – вздохнула я, озвучив, наконец, свои мысли.

– Как тебе ее мать поручила? – с таким тоном Юзе бы в допросной работать, еретики за пять минут в грехах каялись.

– Да ни как. Сказала, что со мной поедут те-то и те-то. Взяла и перечислила. Про нее ни полслова.

– А может Серафима сама не знает, кто эта девочка? – предположила Гертруда.

– Если настоятельница не знает, что у нее за люди по монастырю болтаются, то я завтра же пойду требы божку Карипоков класть, – изрекла Юозапа, исподлобья глядя на старшую сестру. – Чтобы мать за пол года о ней ничего не узнала? Быть того не может.

– Агнесс у нас пол года? – удивилась я.

– Да. Когда она появилась, ты с Гертой в комендатерию к сестре Беруте ездила. Настоятельница лично сестрам представила, сказала, что та очень слаба после болезни, и на тренировки ходить не будет. А эта слабая как коза по аллее скакала, когда думала, что ее никто не видит.

– А что Серафиме не доложила? – удивленно спросила Гертруда.

– Мне больше всех надо? – саркастически ответила вопросом на вопрос сестра.

– Так, ладно, – я прервала болтовню, хлопнув себя по коленям. – Нечего рассиживаться. Лучше убраться подальше от места побоища, а ну как этих неизвестных скоро искать начнут? Агнесс вечером допросим, по темноте все равно никуда не денется.

– Уверена? – вдруг засомневалась Юза, став махом собранной и деловой, вмиг растеряв прежнюю язвительность.

– На нее раз крикнешь и уже слезы в три ручья. Куда она побежит? – махнула рукой Герта, соглашаясь со мной. – С телами что делать?

– А доспехи на них как? – поинтересовалась я.

– Средней паршивости. Не самые плохие, но я бы такие носить не стала.

– Тогда бросим все здесь, – решила я. – Закапывать много чести, да и время нет. Их рано или поздно хватятся, вот пусть тогда и хоронят что останется. Лошадей подальше отведем и отпустим, скотине-то за что маяться.

– А может себе заберем? Тавро все равно на них нет, – предложила Юза, известная своей скуповатостью.

– Ага. На наших есть, а на других нет. Вопросы возникнут. Оно тебе надо? – возразила Гертруда, а потом резонно добавила: – Мы, между прочим, еще неизвестно кого положили.

– Да я так спросила.

– Так! Все, хорош! Подъем! – я пружинисто поднялась, подавая пример сестрам. – Агнесс, пойди сюда! Да с поддоспешником! Юза, а ты рубашку не забудь, потом отстираешь и зашьешь.

– Ишь, раскомандовалась… – фыркнула та, просто так, лишь ради протеста, но рубашку аккуратно сложила и спрятала в свои сумки.

Потом я стала помогать ей одевать в куртку, стараясь, чтобы сестра поменьше шевелила правым плечом.

– Может все-таки не стоит доспех надевать и бередить рану? – обеспокоено предложила я, боясь, чтобы кровавое пятно не проступило сквозь повязку.

– А если там еще одна такая троица?

– Ну смотри…

Одела ей на голову чепец, потом подшлемник. Сестра сама заправила выбившиеся кудрявые золотисто-русые прядки. Я плотно затянула ей все шнурки, потом помогла осторожно нырнуть в кольчугу, чтоб от резких движений повязка не соскочила. Продела через голову ламелляр, и слегка повозившись с пряжками, застегнула ремни по бокам. Подпоясала.

– Все, все. Я сама, не маленькая, – заворчала она. Юза принимала только минимально необходимую помощь.

Гертруда тем временем подошла к лошадям, проверила работу нашей младшей сестры и, поискав ее, громко позвала:

– Агнесс, давай сюда! – похоже, Гертруда решила не спускать глаз с младшей сестры.

Едва девочка подошла к ней, как она, не давая времени на раздумья, вновь затащила ее в седло. Я отвязала поводья чужих лошадей от деревьев, подвела скакунов к нашим, и только одного передала Герте – все-таки за Агнесс следить; а двух взяла себе. От седел мы их уже избавили, бросив тут же, незачем лишние следы для будущих хозяев оставлять. Напоследок проверила, чтобы ничего не забыли, и только потом уселась верхом.

– И как поедем? – задала самый главный вопрос Юозапа, утвердившись на своем жеребце.

Я озадаченно почесала кончик носа, а потом, припомнив окрестности предложила:

– Вы втроем прежним путем вернетесь на дорогу, а я сделаю небольшой крюк. Состыкуемся ближе к вечеру. За Кривым Холмом есть ручеек, неподалеку и заночуем. Герта ты найдешь? Мы пару раз там останавливались.

Старшая сестра недовольно скривилась, и предложила свой вариант:

– Может лучше в 'Трех крепнях'? Трактирчик неплохой.

– Герта, ну какие нам 'крепни'. Березняки деревня здоровая. Не приведи Бог, там нас кто-нибудь дожидается! – возразила я. – Пара ночей в поле еще ни кого не убили.

Гертруда пожала плечами и бросила:

– Смотри, мое дело предложить. Давай, мы поехали, – и первой развернув коня, возглавила кавалькаду в сторону дороги.

– Лошадь отпустите подальше отсюда, – спохватившись, прокричала я им в след, на что сестра только махнула рукой.

Я дождалась, пока сестры пересекут поле, а потом тронулась направо, вдоль кромки деревьев.

День выдался ясным и солнечным. На всякий случай я попетляла, закладывая невероятные виражи с двумя лошадьми в поводу, пускалась вскачь через поля и лесные опушки, то, возвращаясь на дорогу, и проезжала обратно. Я оставляла за собой как можно больше отметин, чтоб направить возможную погоню по ложному следу. Конечно, если этих братьев хватятся, скажем, через неделю, то все мои труды выеденного яйца не будут стоить, но предосторожность превыше всего. Лошадей отпустила возле глухой и бедной деревеньки. Хотя 'глухой' – громко сказано. Эта часть страны была довольно густо заселена и невозделанной земли практически неосталось, центральные области. Вдруг, коняшки пригодятся в хозяйстве? Правда, из приученной к седлу лошади никудышная тягловая сила. Скорее всего, их продадут по-тихому или поменяют на что-нибудь нужное, но это уже не мои заботы. Потом вновь выбралась на одну из проселочных дорог и постаралась держаться направления намеченного для сестер.