Валентин Сорокин - Макаки

Интеллигенция, страдающая от всех перетрясов и перегибов новых устроителей государства, стремится сохранить культурные исторические связи в себе, не соглашается разорвать их с соседними народами, Богом предначертанными ей в опору и в обоюдность.

И писатели Бурятии трагически переживают отделение от русских сотоварищей, разрушение взаимного переводческого сада, который шумел всеми листьями чувств, пусть иногда затихая или слишком оптимистически трепеща, но — с неопровержимым толком для России, для духовной приподнятости человека и целей общих.

Отторжение писателей от писателей — отторжение народа от народа, долга нравственного от нравственного долга, державной заботы от державной заботы. Празднуя торжество национального слова, национальной культуры вместе, народ приникает к народу своей добротою и уступчивостью, чуткостью и серьёзностью поведения в стране.

Кровь в Чечне начиналась с разгона, с ликвидации писательской организации. Дудаеву было, вдруг, скажем так, не до Союза писателей Чечни и не до Союза писателей России. Разматывание клубка распрей и претензий, ненависти и стычек, а дальше — не однолетней бойни начиналось да и сегодня подкрепляется игнорированием той миротворческой энергии, какую хранят и готовы поделиться ею с враждующими кланами национальные писатели, незаменимые мастера, и созидатели достойной нас и наших детей атмосферы.

Труд зовёт нас. Горе окликает нас и останавливает перед безвинно погибшими: расстрелянными, замученными, пленёнными, озлобленными, оскорблёнными, обманутыми, преданными, брошенными, зовет нас братство вчерашнее, нами не убережённое, нами и нами — некого нам упрекать, некого: сами разинули рты, внимая прорабствующим негодяям и литературным хапугам. Но писатель без Родины — не писатель. Писатель без мучений об истине — делец, политикан и временщик.

Вас не коснётся неправедный суд.

В списки геройские вас не внесут.

В мраморном Доме, в свинцовой пыли

Стали вы горсточкой русской земли.

Пьяный властитель допросит нас в лоб:

“Мраморный Дом или мраморный гроб?”

Спасская башня ему прозвенит:

“Братской могилою ты знаменит,

Ты приказал, поднимая ладонь,

В окна залить из орудий огонь.

Кто там пылает — ребёнок, старик,

Ночью, наверное, слышишь ты крик?”

Теплится в небе свечою луна,

Катится красная в мире волна...

Давно это было, давно. Десять лет или более уже пролетело. А сейчас, когда я пишу вот эти новые страницы, — в Ираке убивают безвинных женщин, мужчин, детей, стариков. Грохочут пушки. Ревут танки. Кружат над городами железные драконы, вырыгивания огненные блевотные бомбы. Америка уничтожает боевиков, как преподносит нам алкогольный президент Буш, — террористов.

Воюющие за Багдад — террористы? Воюющие за Родину террористы? Фидель Кастро поведал: Буш, младший, долго и усердно, надоело, видимо, пьянствовать, лечился, а теперь — уничтожает древнейшее государство, древнейший, народ, страну — историю человечества, страну —историю культуры на Земле.

Уничтожает только за то, что ему, алкашу, померещились ядерные ракеты в Ираке, у Садама Хусейна, а у него, у пьяницы Буша, армии палачей, ублюдков, расстреливающих безвинных у него армии мерзавцев, вламывающихся в чужие пределы, в чужие дворцы и квартиры.

* * *

Клинтон разрушил Югославию, разделив на несколько частей многонациональное государство, а Буш, опохмеленный уколами противоалкагольными, заполз, как беспощадный Хаттаб, в Ирак. Почему же иракцы не должны давать ему по небритой и воняющей спиртом физиономии, почему? Террор будет нарастать везде. Шахиды и шахидки, юные и седые, будут мстить за попранную судьбу Отечества. Нас, Россию, сегодня умышленно ссорят с арабскими решительными народами. Арабы относились к нам широко, братски, но наши бушевские адъютанты, тыкающиеся и семенящие по кабинетам Кремля, предали нас и Россию. Вытирая и чистя туфли олигархам, грабителям России, они, генетические воры и предатели, подставили нас и Россию под прицел беспощадного террориста.

Мы не ищем опоры в арабах, не ищем опоры в коренных мусульманских народах России, а изучаем методы распри и “ответных ударов” у Израиля. Доизучались: взрываются театры и самолёты, стадионы и школы, а грядущее — ещё трагичнее!.. Семнадцатый год и последующие годы ничему нас не научили: выкормыши ягодовы и гайдаровы продолжили распятие и убиение безвинных. В любой области и в любой республике России до сих пор обнаруживаются тайные кладбища казнённых, кладбища безвинно истреблённых. Вон Ельцин — даже у Дома Советов расстрелял безвинных сограждан!

Не межконтинентальной ракетой, не атомной бомбой, не танковыми армиями победили СССР, а телеэкранами и радиорубками, диссидентскими храбрейшими деяниями и толстой, тупой, политбюровской самонадеянностью, цэковскои продажностью, начальственными кормушками и широкоштанными модными мальчиками, отпрысками “вожаков”, вызубрившими французский и английский, но прыщавыми от перееда русского мёда и русского сала.

За красным советским флагом с 1917 года прятал же шоколадное мурло ультропартийный садист, набухший крестьянскими вздохами и невзгодами. В Хакасии он, Аркадий Гайдар, уничтожал исторический народ, заливал его свинцом и кровью, а в Москве внук Аркадия Гайдара, Егор Гайдар, набатно стучал фомкой об фомку: “Выходите на улицы! Выходите на улицы!”... Мерещилось знатному экономисту и вице-премьеру — обобранные им рабочие и служащие найдут его и, хотя он стучит лапками и сопливым носиком, заставят отвечать за преступления его, и им назначенного правительства. Демократ дрожал перед митингующими.

Егор Гайдар обещал: “Мы, м-мы, построим небольшую компактную страну, к-к-ком-мпактную и н-н-небольшую!”... Ужас. Кто же завещал ему построить из великой державы небольшую компактную страну?.. Если мы, русские, не запретим расточать своё Отечество — от нас отрекутся все те, кто ещё не разочаровался в нас. Какое мы имеем право обижаться, к примеру, на бурят, алтайцев, тувинцев или якутов? Сами свой национальный штурвал подарили “модному” (картавому) мальчику, пузанчику, ничего не смыслившему в русском трагическом мире.

А сидят на экране, тьфу, философы — Попов и Бурлацкий, рассуждают: границы России укрепить по Оренбуржью и Брянщине или подвинуть чуток ещё к Москве? Сидят — европейцы, подстригши пейсы, замечательные и мудрые, как раввины, планирующие возникновение очередного магического Израиля.

Я обожаю их, пончиковощёких и скатных, “спокойных и масштабных”, твёрдо убеждённых: русские не топнут ногою — сиди на экране и потирай, переминай русскую землю, как русскую засохшую песчаную кровь, ну какой дурак тебя столкнёт с экрана. Экран твой, а русские - облапошенные, идиоты, русские — сироты, но ладно, ладно!..