Ричард convertfileonline.com - _2016_02_09_21_40_03_404

Меня критиковали как правые, так и псевдолевые:

Новому поколению либеральных городских властей и политиков, выступающих за расширение функций правительства, идеи Флориды дают возможность вести разговоры об экономическом развитии, придерживаясь при этом знакомого курса на большие расходы… Флорида предлагает некий эквивалент диеты по принципу «есть что угодно и худеть». Да, действительно можно создать столь необходимые рабочие места, приносящие доход, не принимая таких неприятных мер, как сокращение правительства и уменьшение налогов, столь привлекательных для предпринимателей старой экономики, которые носят крахмальные рубашки и значки масонских лож на отворотах пиджаков. Можно обойтись без всего этого и перейти сразу же к новой экономике, в которой будущее происходит уже сейчас. Можно привлечь капиталистов из креативного класса Флориды («конские хвосты», джинсы, рок-музыка и все такое) посредством либеральных мер правительства с широкими полномочиями: поощрение разнообразия, «прогрессивное» социальное законодательство и расходование бюджетных средств на культурную инфраструктуру [11].

А со стороны левых звучали обвинения в пресловутой «продажности»:

В конечном счете все предложения Флориды — это не более чем призывы к созданию на местах коммунитарных организаций из представителей привилегированного креативного класса при умеренной поддержке государственного сектора в сфере обеспечения приемлемых в культурном отношении форм джентрификации и потребления. Нет никаких возражений против дошедшего до наших дней «порядка», который сводится к свободе действий, ориентированной на рынок. …Флорида не просит ни карт-бланш на новые правительственные программы, ни существенных привилегий для низших слоев общества, не принадлежащих к креативному классу, ни даже изменения системы законодательного регулирования экономики. Его призывы к расширению полномочий креативного класса могут быть реализованы относительно безболезненным способом — посредством переделки уличных фасадов и ненавязчивого процесса джентрификации. Это, как справедливо отмечают критики, не более чем городская политика в стиле капучино с большим количеством пены в виде пустой болтовни [12].

В статье в журнале American Prospect меня обвинили в том, что я, по сути, обдирал простодушных людей в сильно пострадавших от кризиса городах Ржавого пояса, произнося там свои речи, консультируя группы экономического развития, и объявляя затем, что они обречены [13]. Предполагаемая «неопровержимая улика» представляла собой единственное предложение в статье, опубликованной в 2009 году в журнале The Atlantic: «Мы должны отдавать себе отчет в том, что не можем остановить упадок некоторых регионов и что было бы просто глупо даже пытаться делать это» [14]. Но дело в том, что это замечание касалось правительственной программы оказания финансовой помощи крупным автомобилестроительным компаниям, которые довели себя до банкротства. Я имел в виду, что кризис нарушил перспективы некоторых мест, причем это касается не только старых промышленных городов, но и городов Солнечного пояса, возведенных «из песка», тогда как другие смогут восстановиться гораздо быстрее.

Всю свою жизнь я жил, работал и учился в промышленных городах. Я всегда верил и до сих пор верю в то, что они могут вернуться к процветанию (и даже былому величию). Как мы видели, в некоторых городах это уже произошло. Однако в наше время ключевые факторы экономического роста — это не масштабные государственные программы, ориентированные на возрождение старых отраслей промышленности, а принимаемые на уровне местных сообществ меры, направленные на обеспечение разнообразия и использование всех возможных аспектов креативности. В свое время Райан Эйвент из журнала Economist так отреагировал на эту статью:

Этот человек ездил из города в город, призывая местных лидеров быть дружественными по отношению к геям, поддерживать художников, поощрять креативность и строить такие объекты благоустройства, как велосипедные дорожки. Возможно, он ошибался в своем предположении, будто эти меры приведут к оздоровлению экономики. Однако я сказал бы, что он ошибался насчет секрета успешного развития городов в меньшей степени, чем те, кто призывает городские власти предоставлять налоговые льготы потенциальным работодателям, или те, кто считает необходимым проводить промышленную политику, ориентированную на возврат городов Среднего Запада к временам былой производственной славы» [15].

Урбанист Аарон Ренн прибавил к этому следующее:

Я мог бы даже предположить, что если во всем этом и есть обман, то искать его следует в другом месте. Городские власти нанимают таких известных людей, как Флорида, для того чтобы они выступили с одной-двумя лекциями, а также инициируют несколько художественных проектов, имеющих кратковременный успех, — и все это за совсем небольшие деньги. Они рассказывают повсюду, что «кое-что делается» и что «грядут перемены». А затем возвращаются к тому, что хотят делать на самом деле — а именно тратить деньги на все остальное [16].

В эссе, опубликованном в журнале American Prospect, критиковали не столько меня самого, сколько якобы циклический характер моей теории: «В основе теории Флориды лежит тавтология, которая сводит на нет ее содержательную ценность: креативные люди стремятся в те места, которые притягивают много креативных людей. Флорида вывел этот аргумент относительно замкнутого цикла на новый уровень, заявив, что отныне клуб победителей не принимает новых членов» [17]. На самом деле эта тавтология и есть механизм, лежащий в основе жизни городов, а также процесса урбанизации и экономического развития. Ренн описывает его как систему положительной обратной связи. «Такие математические истины, как 2 + 2 = 4 — тоже тавтология, — пишет он. — Положительная обратная связь — это такая система, в которой то или иное следствие воспроизводит само себя». Эйвент прибавляет к этому следующее:

Такая тавтология не просто лежит в основе теории Флориды — она описывает фактический механизм функционирования экономики городов. Главная ценность динамичных в экономическом отношении городов — это люди, которые в них живут. Если в прошлом компании платили большие деньги за землю, ради того чтобы быть рядом с угольными месторождениями или морскими портами, учитывая экономические преимущества этих объектов, то сейчас они платят большие деньги за то, чтобы быть рядом с талантливыми специалистами. Такая склонность к концентрации в определенных регионах обусловлена рядом факторов. Компаниям необходимо быть рядом с покупателями и клиентами. Работникам надо быть рядом с компаниями. Компаниям нужно быть рядом с работниками. Там, где есть много компаний и много работников, непременно будут и компании, обслуживающие этих работников (как в бизнесе, так и обеспечении потребительских возможностей), а предоставление этих услуг привлечет дополнительные компании и дополнительных работников. Все хотят быть там, где есть нужные люди, и им трудно уехать в другое место, поскольку в этом месте нет таких людей. В итоге география городов приобретает неравномерную структуру. Люди объединяются в большие группы, поскольку в этом есть свои преимущества [18].