Эрин Хантер - Тени сгущаются

В глубине оно было не таким голубым, серебристым и искрящимся, – осознала собака с внутренней дрожью. Его вода стала зелёной и тёмной, и зрение Грозы затмили плавающие водоросли и кружащийся песок. Заморгав, собака резко всплыла на поверхность, жадно ловя пастью холодный воздух. Она совершенно не горела желанием опускаться вниз ещё раз.

«Но там же Крошка! – вспомнила Гроза. – Наша Крошка…»

Собрав всё своё мужество, она наклонила голову и снова ринулась в страшную пучину. Отчаянно толкаясь лапами, она стала погружаться всё ниже и ниже, кружась и переворачиваясь в зябких, удушающих челюстях Озера. «Двигайся вместе с водой». Кто это сказал? Неужели это голос Марты донёсся до неё из прошлого? «Не надо с ней бороться, Лизушка… Позволь Собаке-Реке тебя обнять…»

Гроза опять вынырнула наверх, её лёгкие горели огнём, в висках стучала кровь. Но собака не стала задерживаться на поверхности. Она лишь вдохнула как можно больше воздуха и сразу же бросилась вниз. «Я должна попытаться ещё раз…»

Злость и сожаление распёрли собаке лёгкие, угрожая снова вытолкнуть её на поверхность. «Как я могла потерять дочку Счастливчика?» Морда Грозы скривилась, и она зарычала в напрасном гневе, но под давлением воды её челюсти начали медленно смыкаться. И в своей пасти собака вдруг ощутила что-то мягкое.

Глаза Грозы широко распахнулись. Она аккуратно сжала челюстями мягкий, безвольный комочек. Выплыв на поверхность, собака вдохнула ноздрями воздух и ожесточённо погребла к берегу. Жива ли ещё малышка?

Ветерок и Жук кинулись к ней.

– Гроза! – залаяла Ветерок. – Мы думали…

Гроза опустила на песок клубочек промокшей золотой шёрстки.

– Я нормально, – задыхаясь, пробормотала она. – А вот Крошка…

Ветерок и Жук хором взвыли от ужаса. Малышка лежала недвижно, как брошенная кроличья шкурка. И она не дышала. «Как и Ворчун, тогда, давно…» – подумала Гроза.

– Приглядывайте за остальными щенками! – гавкнула Гроза. И как только Жук и Ветерок вернулись к трём истощённым, напуганным малышам, собака склонила голову и начала вылизывать Крошке животик и мордочку.

– Как она? Ветерок, наша Крошка в порядке? – донёсся до охотницы слабенький, умоляющий голосок Кувыркушки.

– Помолчи! – ответила ему Ветерок. – Предоставь это дело Грозе. Только она может помочь сейчас твоей сестричке.

Гроза не нашла в себе сил повернуться и взглянуть на бурую собачку: «Я вовсе не уверена, что смогу помочь Крошке».

Она ещё раз облизала мордочку малышки, стараясь очистить её от налипших водорослей, песка и воды и вдохнуть тепло и жизнь в холодное, оцепенелое тельце. «Слишком поздно. Я потеряла её…»

«Нет, Гроза, – снова послышался далёкий голос. – Ещё не поздно. Вспомни всё, чему я учила тебя…»

«Марта… Ох, Марта! Я не могу ничего вспомнить…»

И вдруг Гроза словно прозрела. Она быстро перевернула вялое тельце Крошки на спинку, отвела назад лапу, а потом ударила с силой по маленькому животику.

Жук позади неё заскулил, а Ветерок ахнула:

– Гроза! Что ты делаешь?

Но собака, не обращая на них внимания, снова ударила Крошку. А потом ещё раз, другой, третий…

«А что, если я её раздавлю? Что, если я убью её? Но это всё, что я могу сделать! Надо попытаться!»

Она снова ударила лапой по животу Крошки, и внезапно его свела судорога, а из пасти малышки хлынула вода. Крошка дёрнулась, закашлялась и расплакалась, а Гроза с облегчением повалилась на землю.

Но позволить себе лежать она не могла! Гроза вскочила и склонилась над скулящей, задыхающейся от кашля малышкой, и снова начала её вылизывать быстрыми, точными взмахами языка. Наконец, Крошка выплюнула из себя последний глоток воды. А в следующий миг её тельце зашлось в сильнейшей дрожи, и Гроза с удвоенной силой принялась вылизывать его, стараясь согреть и успокоить малышку.

Казалось, прошла вечность, прежде чем Крошка моргнула, вздрогнула и подняла голову. А потом снова плюхнулась на песок. Бока малышки тяжело поднимались и опадали.

– Ох, Крошка, – ткнулась в неё носом Гроза в приливе восторженного облегчения. – Мы думали, что потеряли тебя.

В ответ Крошка издала только невнятный, полный страха и страдания всхлип. Гроза покосилась на Ветерок и Жука и заметила в их глазах потрясение и радость. Кувыркушка, Пушинка и Грызушка заскулили с облегчением и благодарностью.

– Ты молодец, Гроза! – пролаяла Ветерок. – Большая молодец!

– Крошка, – мягко проурчала собака. – Ты должна встать. Давай, малышка, постарайся. Нам нужно уйти подальше от этого места, – Гроза кинула обеспокоенный взгляд на Длиннолапых, которые внимательно смотрели на них. И только она встала, только Крошка сумела подняться на свои подкашивающиеся лапки, как Жук пролаял тревогу:

– Длиннолапые! Они идут в нашу сторону!

– Уходим! – решительно прорычала Гроза. Подцепив Крошку за шкирку, она побежала к высокой траве. Ветерок схватила Кувыркушку, Жук стиснул в челюстях Грызушку и Пушинку, и обе собаки без лишних слов последовали за Грозой.

Под прикрытием травы Гроза немного расслабилась. Сквозь заросли навстречу ей рванулась Колючка с виноватой и озабоченной мордой.

– Ох, Гроза! Хвала Небесным Псам! Прости, что я не смогла…

Гроза положила Крошку на траву.

– Не бери в голову, Колючка, – выдавила она, сотрясаясь всем телом. И, заметив нагнавшего её Жука, добавила: – Лучше возьми у него Пушинку! Нам нужно побыстрее убраться отсюда.

– Почему? – переспросила Колючка и только потом подняла свою голову. При виде бежавших к траве Длиннолапых глаза собаки чуть не вылезли из орбит. – Ой! Да! Конечно! Бежим! – Зажав в пасти Пушинку, она развернулась и бросилась наутёк. Жук снова схватил Грызушку и кинулся за ней. Ветерок с Кувыркушкой помчалась следом.

Гроза замешкалась и обернулась, застыв на мгновенье у кромки травы, колыхавшейся на ветру. Держа в пасти Крошку, собака пригнула голову и посмотрела на приближавшихся Длиннолапых. Первый из них замедлил свой бег, и Гроза заглянула ему прямо в глаза. Длиннолапый остановился, и охотница зарычала – самым свирепым из всех рыков Свирепых собак:

«Ты не посмеешь отобрать этого щенка, Длиннолапый. Ты не посмеешь забрать ни одного из наших щенков, какими бы слабыми они ни были. Ты не сделаешь с ними то, что ты сделал с Порохом. Я этого не позволю!»

Длиннолапый приподнял передние лапы. Он не отвёл своих глаз от глаз Грозы, но после долгого противоборства взглядами издал низкий и тихий рык.

Гроза неуверенно вскинула голову. Его рык прозвучал не агрессивно, а почти примирительно. Почти дружелюбно, даже восхищённо…

Не разжимая челюстей, Гроза снова зарычала: «Ты не проведёшь меня, Длиннолапый. Ты не обманешь больше никого из нас!»