Эрин Хантер - Долгая ночь

Это был коготь. Чтобы потерять коготь, нужно было нестись сломя голову. Но ни один пёс не бежал бы так быстро, если бы его не подгонял страх. И никакой, даже сильно напуганный пёс не помчался бы из стаи в лес, если бы… если бы не думал, что там безопасней! Если на него не напал кто-то из самого лагеря!

При взгляде на маленький коготь Грозу чуть не вывернуло наизнанку. Должно быть, Шёпот почувствовал сильную боль, когда он сломался. И от этого его страх стал не только зримым, но и осязаемым.

Учащённо дыша, Гроза грузно присела на задние лапы.

«Неужели это сделала я? – не сводя глаз с отломанного когтя, Гроза попыталась стряхнуть с себя панику и рассуждать здраво. – Если я прекращу ходить во сне, стану ли я безопасной для окружающих? Или справиться с этой напастью нельзя? Как же мне оградить от себя остальных собак? Может, мне следует самой покинуть стаю?»

При этой мысли всё нутро Грозы закорчилось от сильной, саднящей боли. Что ей делать одной? Как жить? Куда идти? И разве она сможет оставить Счастливчика, пусть и сердитого на неё, и щенков, и Солнышко, и…

– Что ты здесь делаешь? – раздался знакомый собачий лай. Гроза с трудом поднялась на лапы, поскользнулась, чуть было не упала, но выпрямилась и, наконец, повернулась на звук. Перед ней, наклонив голову набок и не скрывая своего интереса и озабоченности, стояла Белла. А рядом, как обычно, топтался Дротик, навостривший в тревоге уши.

– Ничего, – пробормотала Гроза. – Я только… смотрела.

– На землю? – ехидно переспросила Белла.

Лапы Грозы подкосились. Лучше правда!

– Я ищу здесь следы, какие-нибудь зацепки. Пытаюсь выяснить, что на самом деле случилось с Шёпотом.

«Наверное, они мне сейчас скажут, что я веду себя глупо, что нужно слушаться Бету, а не выдвигать нелепых обвинений», – подумала Гроза. Но Белла и Дротик только обменялись взглядами и слаженно кивнули.

Гроза обескураженно мигнула: похоже, эти двое общались и понимали друг друга без слов. Все ли собаки так могут? Или только те, что проводят вместе много времени? Чужая понятливость пришлась Грозе не по нутру. Её мысли – это её мысли, и другим собакам непозволительно совать в них свой нос. Даже если ей и нравится их компания.

– Может, тебе помочь? – предложила Белла.

От удивления Гроза не сразу нашлась, что ответить. А Белла и Дротик приняли её молчание за согласие. Не медля ни секунды, они пригнули морды к земле и тоже начали её обследовать.

– Я… Я тут вот что нашла… – Гроза посторонилась, показывая Белле отпечатки лап и отломанный коготь. – По-моему, всё это указывает на то, что Шёпот убегал из лагеря.

– И это значит, что убегал он вовсе не от лис, – подхватила Белла, внимательно разглядывая следы. – Мне неприятно это говорить, Гроза, но по всему выходит – ты права Давайте продолжим поиски. Вдруг мы сумеем понять, от кого он бежал.

Гроза хотела сказать, что искать больше нечего. Но передумала Вдруг Белла с Дротиком найдут то, что она пропустила Или уловят какой-нибудь запах, не учуянный её носом. Усевшись сбоку от отпечатков, Гроза стала наблюдать за тем, как золотистая собака и её свирепый дружок принюхиваются и бороздят когтями землю. Потом поднимают головы и прислушиваются к звукам леса. А затем втягивают ноздрями воздух.

Белла вела свой поиск бесцельно. Она явно не знала, что нужно искать и что можно найти. Дротик выглядел более сосредоточенным. Он энергично сновал взад-вперёд между местом, где был найден коготь, и поляной, на которой умер Шёпот.

– Его атаковали там, где мы обнаружили кровь, – бормотал пёс. – Потом потащили на поляну. Должно быть, он вырвался, попытался удрать и в этот момент обломал свой коготь. Но он уже был сильно ранен. И не мог уйти далеко. Если бы я напал на Шёпота, то схватил бы его, даже не побежав.

Перед глазами Грозы немедленно встала сцена: над ослабевшим, истекающим кровью Шёпотом нависает безжалостный, неумолимый свирепый пёс. Собаку передёрнуло: она даже засомневалась, что хуже – воображать убийцей себя или представлять в этой роли Дротика…

– Вот, наконец, он упал… Да, вот здесь, – рассуждая и дальше вслух, Дротик проследовал мимо Грозы к клочку утрамбованной земли. – Я потащил бы его обратно на поляну, чтобы прикончить там… Я бы явно хотел, чтобы его нашли другие собаки. Но для чего?

Гроза вздохнула. Лучше бы не слышать этих слов. Они не только выставляли Дротика злодеем, но и напомнили ей о том, как живо и явственно она сама воображала гибель Шёпота и как легко входила в роль его убийцы. Гроза содрогнулась – неужели это у них, у свирепых собак, наследственное? А потом ощутила рядом тепло больших карих глаз Беллы.

– Ты в порядке, Гроза? – спросила золотисто-белая охотница.

– Да-да, всё нормально, – поспешила заверить её Гроза.

Белла склонила голову набок:

– Что-то мне не верится.

Гроза ощетинилась, но вовремя спохватилась – ей давно следовало привыкнуть к прямолинейности Беллы. Сестра Счастливчика всегда говорила, что думала, без всяких обиняков.

– Ты, должно быть, очень расстроена после вчерашнего. Я понимаю тебя. Счастливчик не терпит, когда ему перечат, и спорить с ним порой бывает очень трудно.

Неожиданно для самой себя Гроза ухмыльнулась. Уж очень точно охарактеризовала своего братца Белла. А та тем временем продолжила:

– Когда Счастливчик свыкнется со своей новой ролью Пса-Отца, он успокоится и начнёт прислушиваться к разумным доводам.

Вот увидишь, это произойдёт очень скоро. А пока он думает, что Альфе и щенкам может навредить даже ветерок. Что уж говорить…

– О собаке-убийце, – довершил её мысль подошедший Дротик. И, приблизив морду к голове подруги, жалобно провыл: – Я думаю, Гроза права.

– Но из собак враждебно относилась к нашей стае только стая Стали, – заметила Белла. – А собаки, пережившие Собачью грозу, давно ушли. Да и вы бы учуяли их запах, появись они здесь, так ведь?

– Вот именно! А здесь пахнет только собаками нашей стаи. Гроза абсолютна права насчёт лис. Они ни при чём. И нам не стоит искать внешних врагов – нам нужно оглянуться на себя.

Глаза Дротика и Грозы встретились, и её сердце ёкнуло. «Он знает. Он знает! Что делать? Только бы уши не упали! О, Собака-Земля, наверное, я выгляжу виноватой…»

Но взгляд Дротика не обвинял – он был полон печали. Паника Грозы продлилась недолго. Собака взяла себя в лапы. Откуда Дротику знать, что она могла натворить, если этого не знает она сама?

– Не будем говорить Счастливчику, – слова Беллы прозвучали твёрдо и категорично. Дротик в удивлении подёрнул ушами, и собака тут же замотала головой: – Дело не в том, что я тебе не верю. Просто всё это так… так мерзко. И, даже если мы докажем Счастливчику свою правоту, он не сумеет в этом разобраться. По крайней мере, пока, – на мордочке Беллы появилось задумчивое выражение. – Допустим, мы убедим всех собак в том, что среди нас есть убийца. Счастливчик прав: в стае может начаться грызня. И первыми покусают вас двоих.