Эрин Хантер - Прерванный путь

Оторвав назойливого пса от своей лапы, Счастливчик подбежал к Лизушке, схватил одного из ее противников зубами за плечо и отшвырнул в сторону.

– Отойди, Лизушка! – пролаял он. – Иди в лес, мы потом тебя разыщем!

– Ни за что! – прорычала она. – Я не собираюсь бежать с поля битвы!

– Лизушка, так надо…

– Помогите!

Счастливчик резко повернул голову, услышав знакомый голос, и увидел Луну, прижавшуюся спиной к дереву.

– Бегу! – ударом лапы он отшвырнул пса, прыгнувшего ему на горло, и тот покатился по земле.

Счастливчик кинулся к Луне, но по пути врезался еще в одну визжащую собачонку, яростно подпрыгивавшую на месте. Рыча от негодования, Счастливчик попытался отбросить ее прочь, но мелкая паршивка вцепилась в него, как клещ.

– Луна!

Счастливчик был уже так близко, что увидел, как сразу три собаки со всех сторон обступили прижавшуюся к дереву Луну. Слюна капала из их разинутых пастей, клыки сверкали в темноте. Сам Ужас кругами ходил вокруг окруженной Луны, его безумные желтые глаза горели ненавистью и жаждой крови. Луна отчаянно сопротивлялась, но было ясно, что ее положение безнадежно.

Счастливчик с воем опрокинул на землю несносную собачонку и зло куснул ее за ухо, но когда хотел броситься на помощь Луне, то услышал ее крик, полный настоящего ужаса:

– Нет! Не надо, Порох, прошу тебя!

Повернув голову, Счастливчик увидел, как Порох с рычанием ворвался в круг собак, атаковавших его подругу. Он был весь в крови и едва держался на лапах, но отважно бросился прямо на Ужаса. Безумный пес испустил дикий вопль ярости:

– Убейте его! Я приказываю убить этого пса!

Счастливчик ринулся в толпу рычащих собак, слепо расшвыривая всех, кто попадался ему на пути, но Ужас и двое его приспешников уже набросились на Пороха. Огромного пса сбили с лап, так что он тяжело ударился боком о ствол дерева и сполз на землю. Под отчаянный вой Луны могучий Порох скрылся в вихре когтей, зубов и лап своих разъяренных врагов.

Счастливчик резко остановился под проливным дождем. Он уже не видел Пороха под кишащей грудой мокрых шкур. Лапы Ужаса и двух его приспешников взлетали и падали вниз, клыки сверкали. Но даже сквозь хлещущий дождь Счастливчик видел темные потеки крови, быстро сбегающие в лужи. Он даже чувствовал страшный запах – плохой, кисловатый душок гнилой желтой крови и болезни, сочащийся из бесчисленных ран Пороха.

– Порох! Нет! – Луна бросилась сверху на кучу дерущихся собак, но один из мучителей Пороха развернулся и кинулся на нее. Второй приспешник Ужаса пришел ему на помощь, и они вместе оттащили Луну в сторону и прижали к земле, чтобы она не мешала безумному Альфе рвать и терзать обмякшее тело Пороха.

Теперь, когда собаки расступились и на земле остались только Порох и Ужас, можно было нанести удар, не боясь задеть друга. Счастливчик напружинил лапы, изготовившись прыгнуть на Ужаса, но какая-то упругая тень вдруг промчалась мимо, отшвырнув его в сторону. Это Лизушка, вихрем вылетев из темноты, бросилась на Ужаса и, схватив его зубами за загривок, оттащила от Пороха.

Сцепившись, они покатились по земле, но Лизушка ни на миг не разомкнула свои страшные челюсти. На глазах ошеломленного Счастливчика она впилась когтями в мокрую землю, могучим усилием вырвалась из лап Ужаса и обрушилась на безумного пса сверху, вдавив его в грязную жижу. Казалось, она не замечала ни щелкающих челюстей огромного противника, ни пены, валившей из его пасти. Ужас беспомощно сучил задними лапами по грязи, поднимая в воздух тучи брызг, но Лизушка тоже умела брыкаться. Она несколько раз как следует ударила Ужаса в живот задними лапами, глубоко расцарапав когтями его шкуру, а потом всем телом навалилась ему на голову, окунув носом в лужу.

Счастливчик открыл пасть, приготовившись приказать Лизушке остановиться, но слова застряли у него в глотке. Гнев, ярость и жажда мести ударили ему в голову:

«Пусть она убьет его! Пусть отомстит за Пороха!»

Порох! Опомнившись, Счастливчик бросился к другу. Собаки, напавшие на Луну, уже опрометью удирали прочь, одна из них с воем зализывала рваную рану на морде. Вскочив с земли, Луна бросилась к Пороху, упала рядом с ним и принялась лихорадочно вылизывать его кровоточащие раны.

– Порох, милый, я здесь! Я с тобой! – выла она, пытаясь лизнуть его в пасть. Когда Счастливчик, подняв тучу грязных брызг, подскочил к ним, Луна яростно зарычала, но, узнав соратника, снова отвернулась к раненому.

Счастливчик в ужасе смотрел на Пороха. Его бока едва заметно вздымались и опадали, язык вывалился прямо в грязь. Луна, продолжавшая вылизывать его раны, то и дело кашляла и отплевывалась. Наконец, она со стоном обернулась к Счастливчику:

– У него совсем плохая кровь! Что с ним такое, Счастливчик?

– Я не знаю… Эти Длиннолапые…

– Да, но что нам теперь делать? Чем мы можем ему помочь? – Луна в отчаянии уронила голову на плечо Пороха.

– Я не знаю, Луна, – проскулил Счастливчик. – Я не знаю.

Свирепое рычание, раздавшееся сзади, заставило его обернуться.

Лизушка! Она лежала на боку, Ужас только что вырвался из-под нее и, опрокинув на землю, вцепился слюнявыми клыками ей в шею. Но он недооценил свою молодую противницу! Лизушка была не только сильна, но проворна и очень ловка. Дернув головой, она вывернулась из пасти Ужаса, одним рывком освободила свое тугое мускулистое тело из-под его тяжести и перекатилась на живот.

– Нет, Лизушка, так нельзя! – завопил Счастливчик. – Не подставляй ему спину!

Но было уже поздно. Ужас одним прыжком вскочил Лизушке на спину, вжал ее мордой в грязь и впился зубами в шею. Лизушка завизжала от боли.

С диким ревом Счастливчик ринулся на Ужаса, вцепился зубами в первое попавшееся место. Это оказалось рваное ухо безумца.

«Вот и отлично, сейчас ты у меня запоешь!»

Счастливчик яростно заработал клыками, и с удовлетворением почувствовал, как Ужас, взревев от боли, выпустил Лизушку. Счастливчик довольно зарычал и, не выпуская из пасти ухо врага, потащил Ужаса прочь от Лизушки.

Ужас брыкался и вертелся, потом рывком высвободил свое ухо и отскочил в сторону. Счастливчик поперхнулся и сплюнул полную пасть крови. Ужас запрокинул голову и испустил в черное небо истошный рев бешенства.

«Он как будто не чувствует боли, – холодея, подумал Счастливчик. – Безумие делает его неуязвимым. Или это Собака-Страх защищает его от боли? Может, его безумные россказни все-таки не были сплошной выдумкой?»