Эрин Хантер - Прерванный путь

Не выдержав, он тоненько заскулил от отчаяния.

– А как же Ужас? – спросила Белла, отходя от свежей могилы Пороха.

«Кстати, где Лизушка?» Счастливчик только сейчас понял, что ни разу не вспомнил о ней, поглощенный тяжкой и скорбной работой по похоронам Пороха. Он покрутил головой, ища глазами молодую собаку, наморщил лоб.

«Кстати, она даже не помогала нам копать могилу. Почему?»

Лизушку он нашел над телом Ужаса Она вновь стояла над своим поверженным врагом, внимательно разглядывая его.

– Безумный пес умер! – звонко пролаяла Лизушка, поймав взгляд Счастливчика. – Наконец-то! Будем копать для него яму?

Счастливчик поморгал, переводя глаза с Лизушки на Ужаса. Мертвый Альфа бесформенной кучей валялся на размокшей от дождя и крови земле, смерть настолько изменила его, что в нем едва можно было узнать собаку. Казалось, будто сам дождь торопился смыть его останки, чтобы навсегда убрать их со шкуры Собаки-Земли.

«Что ж, мы знали, что он умрет», – подумал Счастливчик.

Он снова посмотрел на Лизушку, и она ответила ему светлым и ясным взглядом. Потом, слегка удивленная его пристальным вниманием, она слегка склонила голову и вопросительно приподняла уши.

«Ужас не мог выжить с такой раной! Это было понятно».

Лизушка медленно вильнула хвостом. Все еще не понимая, что происходит, она негромко, неуверенно проскулила.

«Наверное, Ужасу лучше было умереть».

И все-таки при виде этого мертвого тела у Счастливчика отчего-то мурашки бежали вдоль хребта. Он отвернулся, но не выдержал и снова взглянул на Ужаса. Кажется ему, или тело, в самом деле, сдвинулось с места? Разве оно не лежит чуть иначе, чем совсем недавно? Разве в неподвижных глазах Ужаса не появилось какое-то новое, еще более жуткое, выражение?

Нет, Лизушка не могла! В этом не было никакой необходимости.

Правда же?

Собака-Солнце ярко сияла сквозь ветви деревьев, когда измученный маленький отряд вновь двинулся в путь. Усталые собаки брели, будто во сне, с трудом волоча лапы по хлюпающей грязи. Луна шла впереди, не оглядываясь, голова ее была высоко поднята, но уши и хвост уныло свесились. Хромой ковылял чуть позади, а за Счастливчиком в мрачном молчании плелись Марта и Белла.

Сразу за Хромым в одиночестве шла Лизушка. В отличие от остальных, ока выглядела бодрой и настороженной, кончик ее хвоста слегка подергивался, уши чутко ловили звуки леса. Счастливчик поймал себя на том, что ему впервые совсем не хочется подбежать к ней, спросить, как дела. Лизушка казалась отрешенной, словно глубоко ушла в свои мысли.

«О чем ты думаешь, Лизушка? Мне страшно за тебя… Впервые я не знаю, что мне с тобой делать!»

Чуть отстав, Счастливчик поравнялся с сестрой, пошел рядом. Белла искоса посмотрела на него.

– И ты до сих пор думаешь, что сможешь ее контролировать? – тихо спросила она.

Счастливчик не стал уточнять, о ком она говорит, все и так было понятно. Он приподнял одно ухо, но даже не взглянул на сестру. Его взгляд был прикован к Лизушке, тихо шедшей впереди.

– Не знаю, – после долгого молчания отозвался Счастливчик. – Может, мне и не нужно этого делать. И так видно, что она будет непревзойденной бойцовой собакой. Это у нее в крови. Вчера она сделала то, что сделала бы любая собака на ее месте. Они с Ужасом сражались не на жизнь, а на смерть, и Лизушка победила.

– И ты считаешь, что это все? – хмуро спросила Белла, насторожив уши.

– В бою мы все становимся свирепыми и беспощадными, – вздохнул Счастливчик. – Инстинкты пробуждают в нас хищников.

– Это было другое, – осторожно заметила Белла. – У Лизушки пробудились совсем другие инстинкты.

– Да, ты права Это было… – Счастливчик грустно покачал головой: – у нее в крови инстинкт собаки-убийцы. Что удивительного в том, что она использовала его в схватке с Ужасом?

«Я пытаюсь убедить Беллу в том, что ничего страшного не произошло, но ведь сам я совсем в этом не уверен… Я до сих пор не могу отделаться от ощущения, будто что-то нехорошее случилось, уже после того, как битва была закончена Будто что-то было сделано потом, когда я отвернулся… Но даже если так, что из этого? Я не слышал ни рыка, ни свирепого лая. Если смерть приходит как избавление, можно ли назвать убийцей того, кто ее несет?»

Луна, шедшая впереди всех, вдруг остановилась, взглянула на небо и отрешенно вздохнула:

– Собака-Солнце почти завершила свое путешествие. В пору Алого Листа она совсем ненадолго остается с нами, наверное, ей не нравится наступление холодов. Собака-Солнце пытается поджечь деревья, чтобы согреть Собаку-Землю, однако они только краснеют и желтеют, но не загораются.

Счастливчик нежно лизнул ее в ухо.

– Давайте устроим лагерь, чтобы переждать бессолнечницу, – сказал он. – Все устали, нам нужен отдых.

– Как ты думаешь, дождь будет?

У Счастливчика сжалось сердце от безысходной тоски, прозвучавшей в голосе Луны.

– Вряд ли. Небо ясное. Давайте переночуем под деревьями, а с рассветом снова пустимся в путь.

– Мы должны оплакать Пороха и спеть ему прощальную песнь, – прошептала Луна. – Мы обязательно сделаем это, когда наша стая соединиться. – Она тихо описала круг перед сном, легла на листья и закрыла глаза. – Мы споем Великую песнь, призовем Всесобак, чтобы они встретили Пороха, позаботились о нем и помогли в долгом странствии.

Этой бессолнечницей лес был особенно тих и печален. Даже слабое дуновение ветерка не шевелило листву над головами собак, и насекомые не шуршали в траве, словно боялись потревожить усталых путников. И все-таки Счастливчик спал очень беспокойно. Он вертелся и ворочался, словно лежал на муравейнике, ненадолго забывался тревожным сном и тут же снова просыпался, дрожа всем телом Ему снились загадочные и пугающие сны – видения Собачьей Грозы смешивались с жуткими картинами последней битвы со стаей Ужаса. Счастливчик боялся, что если он заснет чуть крепче, этим кошмарам не будет конца. Даже лесная тишина и неподвижность деревьев пугали его.

В какой-то момент он снова задремал, но почти сразу проснулся от негромкого звука.

«Шаги. И совсем рядом».

Счастливчик как можно тише встал, старясь не разбудить измученную Луну. Неужели стая Ужаса все-таки решилась вернуться и отомстить за смерть своего Альфы?

«Нет, шаги идут не в нашу сторону. – Счастливчик поморгал, всматриваясь в темноту, и вскоре различил за деревьями движущуюся тень. – Это же Лизушка! Она уходит!»