Дэвид Аттенборо - Путешествия натуралиста. Приключения с дикими животными

Мастер за работой

Гитара была превосходная, с глубоким, насыщенным звуком. Я не удержался и осторожно спросил, можно ли ее купить.

«Нет, нет, — возмущенно затряс головой мастер, и я на миг испугался, не обидел ли его. — Я не могу позволить, чтобы вы увезли эту гитару. Она так себе. Я сделаю другую, специально для вас, такую, что вы запоете, как птица».

Когда через месяц мы вернулись из Чако, в Асунсьоне меня ждала гитара, сделанная из самых ценных пород парагвайских деревьев. На грифе красовались мои инициалы, выложенные старым мастером из слоновой кости.

На следующий день мы встретились с нашим переводчиком в баре, где он основательно готовился к предстоящим неделям полной засухи. Сэнди угостил нас пивом.

«Кстати, — сообщил он, — вчера в агентство заглянул один тип, спрашивал, правда ли, что какие-то парни тут ищут броненосцев. Говорит, мол, у него есть tatu carreta».

Я чуть было не поперхнулся от неожиданности. Tatu carreta, то есть «тату размером с повозку» — так здесь называют гигантских броненосцев. Это величественное животное, почти полтора метра в длину, и такое редкое, что его живьем никогда не привозили в Англию, а мало кто из европейцев видел его в естественных условиях. Лишь в острых приступах ничем не обоснованного оптимизма я мог мечтать, что мы его встретим.

«Что это за человек? Чем он зверя кормит? Броненосец здоров? Что этот тип за него хочет?» — мы взбудоражено бомбардировали Сэнди вопросами. Он сделал длинный и медитативный глоток пива.

«Ну, я серьезно не знаю, где он сейчас. Если вы вот так заинтересованы, мы пойдем и выясним. Я не видел его лично».

Мы побежали в агентство, к сотруднику, который с ним разговаривал.

«Он только что заходил. — Чиновник явно не понимал, что нас так взбудоражило. — Спрашивает, сколько inglesi дадут за броненосца. Он держит его на продажу. Я не знал, нужен вам такой зверь или нет, но парень сказал, что зайдет в другое время. Кажется, его зовут Акуино».

«Он иногда работает на лесопилке, там, внизу, за доками», — встрял в разговор один из зевак, что с утра до ночи толклись на крыльце агентства.

Дрожа от нетерпения, мы поймали такси и понеслись по следу. На лесопилке нам рассказали, что Акуино приехал три дня назад из лежащего в 160 километрах к северу речного порта Консепсьон. Он приплыл на судне, груженном лесом, но никакого гигантского броненосца с ним не было. Наверное, оставил в Консепсьоне, куда Акуино отбыл на грузовом корабле несколько часов назад.

Выбора не было: надо срочно его найти. Из прошлого опыта я слишком хорошо знал, как часто охотники ставят перед животным плошку риса или маниоки — и на том успокаиваются, а если животное не ест, решают, что оно больно и все равно подохнет. Вполне возможно, сейчас где-нибудь в Консепсьоне наш редкий зверь умирает от голода. Мы должны его отыскать, убедиться, что с ним все в порядке, но у нас осталось всего два дня — или надо отказаться от мечты о Чако.

Мы бросились в авиакомпанию. К счастью, самолет вылетал на следующий день и в нем оставались ровно два свободных места. Было решено, что мы с Сэнди полетим, а Чарльз останется в Асунсьоне, чтобы завершить приготовления к отъезду.

Самолет вылетел в 7 утра на следующее утро, и через час с небольшим мы приземлились в Консепсьоне. Это был маленький, тихий городок с пыльными улицами, застроенными скромными белеными домами. Мы поспешили в гостиницу; по мнению Сэнди, лучшего места для дальнейших расследований нам не найти. В гостиничном дворике расслабленно попивала кофе мужская компания. Я был готов бросаться к каждому столику и спрашивать, не знает ли кто человека по имени Акуино, ибо времени у нас мало и найти его нужно поскорее, но Сэнди объяснил, что это будет крайне невежливо; здесь сидит много его старых друзей, и они крепко обидятся, если он не поздоровается с ними, как учтивый, хорошо воспитанный человек. Сэнди обходил столы один за другим, пока не представил меня каждому. Мы обменивались любезностями, и я изо всех сил старался скрыть нетерпение.

Наконец Сэнди рассказал, что я ищу гигантских броненосцев. Собравшиеся принялись бурно рассуждать, какие странные увлечения бывают у заезжих гостей, и вконец раззадорились, когда Сэнди уточнил, что я хотел бы не просто поглядеть на живого зверя, но готов его купить. Началась долгая и бессмысленная дискуссия о способах поимки тату каррета : видел-то их каждый, но никому из знакомых нашего переводчика даже в голову не приходило это чудище ловить. А если поймаешь, как его содержать? В конце концов все сошлись на том, что дело это безнадежное, поскольку такая животина прокопает любой пол, разве что в танке нору не выроет. К нам подсел официант, и начался глумливый треп о том, что можно бы предложить броненосцу на завтрак, обед и ужин. Я постепенно заводился: еще бы, у нас остались всего сутки, чтобы его найти. Наконец Сэнди спросил об Акуино. Знали его все. Сейчас он, кажется, уехал в Асунсьон, а здесь работает водителем и совсем недавно перевозил бревна из лесозаготовки, которую держит какой-то немец рядом с бразильской границей, в 150 километрах отсюда. Если он и поймал броненосца, то определенно спрятал его где-то в лесу.

«Где тут нанять грузовик, чтобы туда доехать?» — нетерпеливо спросил я, в глубине души понимая, что мой вопрос вызовет новую получасовую дискуссию. Но, к счастью, ответ нашелся сразу: машина, способная проехать через лес, была только у одного человека. Звали его Андреас; мальчишка, из тех, что вертелись под ногами, вызвался немедленно к нему привести.

Пока мы ждали, я на всякий случай заглянул в ближайший магазин: вдруг там найдется еда для броненосца. Вышел оттуда с двумя банками бараньих языков и банкой сгущенки (несладкой), но это, по крайней мере, было близко к диете, на которой мы держали других наших армадиллов.

Где-то через полчаса появился Андреас — молодой человек с роскошными усами и лоснящейся от бриолина прической. Портрет довершала футболка, разрисованная аляповато-яркими цветами. Он заказал кофе и уселся, чтобы подробно обсудить наше предложение. После третьей чашки договоренность была достигнута, правда, сначала он должен навестить мать, жену, брата, а также тещу, чтобы сообщить им, куда, с кем и зачем он едет, потом — заправить грузовик, после чего мы, не теряя ни минуты, отправимся в путь. Я с ужасом думал, что, возможно, мы никогда не покинем эту кофейню, но Андреас оказался человеком надежным. Через двадцать минут он вернулся на новеньком мощном грузовике. Мы с Сэнди забрались в кабину — и машина, под визг клаксона и одобрительные вопли сочувствующих, включая официанта, с ревом понеслась по улице. «Что ж, дела идут не так плохо, — удовлетворенно подумал я. — Особенно если вспомнить, что мы всего четыре часа назад прибыли в город».