Дэвид Аттенборо - Путешествия на другую сторону света

Через четверть часа ветер сменился, дым завихрился, и весь кратер очистился. В 160 метрах под нами я разглядел по меньшей мере семь отверстий, излучающих красный жар. Это были не просто дыры, а неровные щели в куче лавовых валунов. Когда одна из них совершенно независимо от других извергалась, алые искры расплавленной лавы выстреливали в воздух. Некоторые из них были размером с маленькую машину. Они скручивались, вытягивались в комки, похожие на гаечные ключи, и распадались в воздухе, а затем, достигнув предела, падали назад, с глухим стуком приземляясь по бокам отверстия.

На самой высокой точке воронки кратера мы увидели крест. Он был почти два метра в высоту. Когда-то он был красным, но вулканические испарения разъедали краску, и она осталась лишь в некоторых местах. Дерево, служившее материалом, было прочным и тяжелым, и перевозка его по крутым склонам вулкана была явно трудоемким делом. Я надеялся, что, если нам наконец удастся встретиться с Намбасом в заливе Сульфур, я сумею добиться от него ответа, почему лидеры культа посчитали столь важным разместить здесь свой символ.

Крест на краю кратера

Однако, пожалуй, самым впечатляющим из всех памятников Джону Фруму был не этот крест, а три грубые деревянные фигуры, которые мы видели в маленькой деревне, расположенной на пути в Ленакель.

Они стояли под соломенным навесом, защищенным забором. Слева сидело странное существо, похожее на крысу с крыльями, растущими из плеч. Оно было заключено в символическую квадратную клетку. Справа находилась модель самолета с четырьмя винтами, большими колесами и белой американской звездой, нарисованной на крыльях и хвосте. Это, безусловно, был образ самолета, который должен доставить карго на остров. В центре, за черным неокрашенным крестом, стояло чучело, которое не могло быть ничем иным, как самим Джоном. На нем был белый пояс, алое пальто и брюки. Его лицо и руки были белыми, он стоял раскинув руки, а его левая нога была откинута назад — пародия на христианское распятие. Фигуры были трогательно детскими, но казались очень зловещими.

Алтарь карго-культа

Наконец-то мы почувствовали, что пришло время искать Намбаса. Мы поехали из Ленакеля, пересекли покрытую пеплом равнину вокруг Яхувэя, а затем вниз по травянистой дороге. В заливе Сульфур хижины деревни были сгруппированы вокруг большой открытой площади, в центре которой стояли две высокие бамбуковые мачты. Именно здесь когда-то проходили парады и учения Армии Танны под руководством Намбаса. Мы медленно проехали по одной стороне этой площади и припарковались под гигантским баньяном. Когда мы вышли из машины, вокруг нас столпились деревенские жители. Большинство из них были одеты в алые фуфайки или рубашки. Один старик с гордостью лихо носил обветшалый стальной шлем — несомненно, высокоценимую реликвию времен американской оккупации Санто. Атмосфера была недружелюбной и негостеприимной, впрочем, не была она и открыто враждебной. Из толпы вышел и направился к нам высокий пожилой мужчина с седыми волосами, морщинистым носом и глубоко посаженными глазами.

«Я Намбас», — сказал он.

Я представился, представил Джеффа и объяснил, что мы приехали из-за морей, чтобы узнать о Джоне Фруме, кто он такой и что он проповедовал. Намбас мог бы рассказать нам о нем? Намбас внимательно посмотрел на меня, его черные глаза сузились.

«Хорошо, — сказал он наконец. — Мы говорить».

Он привел меня к подножию баньяна. Джефф, стоя рядом с машиной, незаметно настроил камеру. Я сел, положил рядом магнитофон, а микрофон на землю. Остальные жители деревни столпились вокруг нас, с нетерпением ожидая услышать, что скажет их предводитель. Намбас надменно огляделся. Он явно считал, что нужно устроить представление, чтобы подтвердить свое положение и авторитет в глазах сторонников.

«Я знать, что ты придешь, — сказал он мне громко. — Джон Фрум говорил со мной две недели назад. Сказал, два белых человека приходить спросить все о красном кресте и Джоне».

Он триумфально огляделся по сторонам. Поскольку мы старались сделать так, чтобы он узнал о нашем прибытии и наших планах, эта новость не удивила меня, но его слушатели были под впечатлением.

«Когда Джон говорит с тобой, ты видишь его?» — спросил я.

Намбас

«Нет. — Намбас покачал головой, а затем добавил, тщательно проговаривая слова: — Он говорит со мной по радио . У меня есть специальное радио Джона». Католический миссионер рассказал мне об этом радио. По словам одного из новообращенных, по назначенным вечерам пожилая женщина оборачивает вокруг своей талии электрический провод, погружает себя в транс за ширмой в хижине Намбаса и начинает нести чушь. Намбас переводит ее слова для своих последователей, которые слушают в темной комнате, как если бы это были послания Джона Фрума.

«Как часто он говорит по радио?»

«Каждую ночь, каждый день, утром, ночью. Он много говорит со мной».

«Это радио, оно такое же, как радио белого человека?»

«Оно не как радио белого человека, — загадочно сказал Намбас. — У него нет провода. Это радио Джона. Джон дал мне его, потому что я долго был в тюрьме в Виле из-за Джона. Он дал мне радио в подарок».

«Могу я взглянуть на это радио?»

Возникла пауза.

«Нет», — хитро сказал Намбас.

«Почему нет?»

«Потому что Джон сказал, чтобы ни один белый человек не видел его».

Я слишком сильно давил на него. Я сменил тему: «Ты видел Джона Фрума?»

Намбас энергично кивнул. «Я видел его много раз».

«Как он выглядит?»

Намбас ткнул в меня пальцем: «Он похож на тебя. У него белое лицо. Он высокий мужчина. Он живет в Южная Америка».

«Ты говорил с ним?»

«Он говорил со мной много раз. Он говорит со многими людьми — больше сотни».

«Что он говорит?»

«Он говорит, скоро мир меняться. Все будет по-другому. Он приехать из Южной Америки и привозить много карго. И каждый получит все, что захочет».

«Белый тоже получит груз от Джона?»

«Нет, — категорично сказал Намбас. — Карго придет к местным ребятам. Джон сказал, что не может дать белому человеку карго, потому что у белого человека уже есть».

«Говорит ли Джон, когда придет?»

«Он не говорить когда , но он придет», — ответил Намбас спокойно и уверенно. Его слушатели забурчали в знак согласия.

«Намбас, зачем ты поставил красные кресты?»