Дэвид Аттенборо - Путешествия на другую сторону света

Фигуры духов, нарисованные в каменном гроте рядом с Нурланджи

Говорят, что они безобидные счастливые духи, но поперек этой сцены охоты были изображены две злобные ведьмы, женщины- намаракайн . У них, как и у мими, тела похожи на палочки, но они были нарисованы красным, и у них были треугольные лица. Они, как говорят аборигены, крадут у людей печень, жарят ее и едят. В руках они держат веревочную петлю, волшебное приспособление, с помощью которого они могут как по волшебству перемещаться на большие расстояния в течение ночи.

Многие эти рисунки мы снимали, освещая их маленькими лампами на батарейках. Большой фриз баррамунди был слишком велик, чтобы его можно было осветить искусственным светом, но он был нарисован на западной стороне Обири, и каждый вечер в течение десяти минут практически горизонтальные лучи заходящего солнца падали на внутреннюю стену пещеры и заливали его светом. Его нужно было снимать в это время. Поскольку изображения были нанесены очень густо, и это сбивало с толку, мы решили, что я должен идти вдоль всей длины панели, указывая на различные изображения и описывая их. Для этого снова требовалась синхронная запись.

Наш лагерь рядом с Обири

Мы готовились снимать этот эпизод в последний вечер в лагере. Боб протестировал свое оборудование, а Чарльз заранее установил камеру. Мы репетировали движения, которые я должен буду делать, идя вдоль склона горы. Нам было абсолютно необходимо избежать ошибок, поскольку мы больше не могли откладывать возвращение в Нурланджи; мы почти израсходовали свои запасы воды, и, если съемка этим вечером нас не удовлетворила бы, мы остались бы без кадров эффектного баррамунди. Подготовив все, мы ждали, пока солнце заходило все ниже и ниже, и его свет медленно подкрадывался к внутренней стене пещеры. Краснота его лучей усиливала богатство красок охристой рыбы.

Наконец наступил момент, когда фриз был освещен по всей своей высоте. У нас было десять минут на съемку. Мы начали, и почти тут же Боб закричал в гневе. Записывающее устройство необъяснимым образом громко фонило и мешало записи. Он быстро разобрал его и разложил по кусочкам на валуне. Контакты, по-видимому, были не нарушены, и Боб не смог найти явной причины. Он собрал его снова и не стал прятать обратно в футляр, заметив, что записывающее устройство было достаточно горячим из-за стояния на солнце. Возможно, причина была в этом, поскольку некоторые транзисторы, которые тогда только начинали широко использоваться, были известны тем, что отказывались работать при температуре выше определенного уровня. Боб положил устройство в тень валуна и обмахивал его своей шляпой. Кричащий шум в наушниках медленно затихал. Пока Чарльз снимал, Боб все еще неистово обмахивал звукозаписывающее устройство. Мы закончили съемку. Примерно через минуту после того, как мы остановили камеру, солнце опустилось за буш, и пещера оказалась в сумерках.

Чарльз Лагус снимает рисунки в скалистом гроте

Никто не знает, сколько лет рисункам из Арнем-Ленда. Но некоторые признаки указывают на то, что по крайней мере часть из них достаточно древние. Мы нашли несколько изображений, покрытых тонким прозрачным слоем отложений, похожих на сталагмиты, образованных водой, капающей вниз с поверхности горы. Тот тип пистолетов, которые мы видели в Нурланджи, не могли видеть здесь уже много лет. То, что местные племена отрицают, что они сделали рисунки мими, предполагает, что они были созданы людьми, которые жили здесь достаточно давно и с тех пор перебрались на другое место или исчезли. Так или иначе, по крайней мере некоторые из них должны быть старше полутора веков, потому что Мэтью Флиндерс сообщает о том, что нашел рисунки черепах и рыб на острове Часм в заливе Карпентария во время своей большой исследовательской экспедиции в 1803 году. Изображения вполне могли сохраниться в течение длительного времени, поскольку окиси железа, которые придают цвет охре, не тускнеют, а их расположение в укрытиях защищает их от негативного воздействия ветра и дождя.

Практически нет сомнений, что этот жанр живописи уходит корнями в давние традиции аборигенов. Совершенно очевидно и то, что часть рисунков сделана сравнительно недавно. Именно такое сочетание древности и современности придает им особое очарование и значимость: во многих отношениях они похожи на первые рисунки, сделанные человеком, — на впечатляющие фрески каменного века, созданные двадцать тысяч лет назад в пещерах Европы.

Кажется, что с точки зрения сюжетов европейские изображения достаточно сильно отличаются от австралийских, поскольку на них представлены туры, бизоны, олени, мамонты и носороги. Но есть один важный аспект, объединяющий баррамунди, черепах и кенгуру с этими созданиями: обе группы представляют собой животных, на которых охотились ради еды. В испанских пещерах есть рисунки людей как палок, удивительно похожие на мими. И во Франции, и в Испании есть отпечатки ладоней. В Ласко, самой прекрасной из французских пещер, как и в других местах, есть загадочные геометрические рисунки, такие же, как и в Австралии. В обоих регионах рисунки часто бессистемно накладываются друг на друга.

Европейская и австралийская живопись также схожа по технике. И та и другая выполнена охрой; рисунки находятся в одних и тех же местах — скалистых пещерах и гротах. Во Франции вместе с рисунками были найдены приспособления для метания копий и расписные ритуальные объекты, и мы сами нашли похожие вещи в Нурланджи и Обири.

О доисторических пещерах много написано, и сделано много предположений о том, почему человек каменного века создавал свое замечательное искусство, но никто никогда не сможет знать наверняка. Но мы все еще можем понять, почему рисуют аборигены, поскольку они делают это до сих пор. Пещерную живопись больше не создают, но подобные рисунки продолжают изображать на коре. Если бы мы могли увидеть таких художников за работой, мы могли бы узнать от них причину, по которой они рисуют, и так, по аналогии, получить представление о мотивах, которые побуждали человечество до рассвета истории записывать образы краской на скале и создавать первые произведения искусства.

Чтобы найти аборигенов, которые до сих пор создают рисунки, подобные наскальным изображениям из Нурланджи и Кэннон-Хилла, нам нужно было отправиться в Арнем-Ленд — обширный регион, расположенный на дальней стороне реки Восточный Аллигатор. По своим размерам он сопоставим с Шотландией. С юга его ограничивает река Ропер, а с севера и востока — море. Через него не проходит ни одна дорога. Лишь горстка исследователей проезжала через него. Детально изображены на картах лишь непосредственные окрестности полудюжины зданий миссии и правительственных станций, вытянутые вдоль побережья. Это самый дикий и наименее изученный участок всей Северной Австралии.