Дэвид Аттенборо - Путешествия на другую сторону света

Вот его история в том виде, в котором нам удалось расшифровать ее.

Во время сновидений, когда земля была плоской и безликой, когда животные были почти людьми, а люди почти богами, две женщины вышли из страны Вавилак на юг. Их звали Мисилгое и Боалере, и, пока они шли, они дали имена животным и растениям, которые видели, которые до сих пор были безымянными. Мисилгое ждала ребенка, и, когда они подошли к водоему, который назывался Миррамина, рядом с рекой Гойдер далеко к востоку от Манингриды, она почувствовала, как малыш шевелится внутри ее, так что они разбили лагерь у водоема. Пока Мисилгое отдыхала, Боалере собирала еду: ямс и луковицы лилий, и поймала варанов и бандикутов.

Сестры не знали, что в водоеме жил большой змей, который спал на дне, под черными водами. Скоро родился ребенок Мисилгое. Это был мальчик, и они назвали его Джангаланг. Когда Боалере отправилась готовить убитых ею существ, они внезапно ожили и прыгнули в водоем. Тогда сестры заподозрили правду. «Это, должно быть, потому, что под водой есть змей, — сказали они. — Мы подождем, пока солнце опустится, а затем, возможно, сможем поймать их снова».

Но тем временем кровь Мисилгое, которую она пролила во время рождения Джангаланга, просочилась в водоем и осквернила его. Змей попробовал ее и узнал о том, что сестры были у водоема. Мисилгое собрала кору чайного дерева и сделала колыбель для малыша. Затем она построила шалаш, в котором они все могли бы провести ночь. Но змей, разгневанный порчей воды, выполз из водоема, взяв с собой варанов, укрывшихся там. Он шипел, и с его дыханием на небе появлялись облака. Мир стал очень темным. Мисилгое спала, но Боалере взяла ритмические палочки и била ими друг о друга, и пела, и танцевала, чтобы умиротворить змея. Изнуренная танцем, она присоединилась к сестре в шалаше. Она воткнула ритмические палочки в землю и поклонилась им.

Змей укусил Джангаланга в бедро и проглотил его. Затем он съел двух сестер. Он выгнулся дугой в небе. Его тело было радугой, язык — молнией, а голос — громом. Из облаков он позвал других змей со всего района и рассказал им о том, что случилось у водоема. Другие змеи высмеяли его и назвали глупым. Они сказали, что неправильно было съедать этих женщин и их сына. Смягченный, змей вернулся к водоему. Там он выплюнул женщин и ребенка, которые все еще были живы, и снова погрузился обратно в свой источник.

Это был всего лишь один эпизод длинной саги, в которой рассказывалось о деяниях двух сестер Вавилак и мужчин Вонгар, которые пришли их искать после того, как змей выплюнул их. В ходе мифа были созданы и названы все животные мира, предписаны ритуалы обрезания и шрамирования, установлены ритмы танцев и модели праздничных обрядов. Была также определена структура общества бурада — тотемы, кланы и дуальная организация общества, поскольку каждый человек был связан с главными героями этой истории, и поэтому мог выяснить свой статус по отношению к другим людям.

Джарабили и его сын

Это была история, столь же длинная, как и «Кольцо нибелунга», и столь же наполненная смыслом, как Книга Бытия. Женщины никогда не могли узнать ее в деталях, а мужчины узнавали ее постепенно в течение всей жизни. До рождения мальчика его дух покидал тотемный водоем, где впервые появились духи его предков, и затем входил в утробу матери. Когда ему было восемь или девять лет, его посвящали в некоторые наименее священные части истории. По мере того как он рос, ему открывалось все больше и больше, ему показывали все больше священных символов, пока наконец от старого и мудрого мужчины, такого как Магани, он не узнавал весь смысл жизни. В момент его смерти дух освобождался от тела и возвращался в тотемное место, из которого пришел.

Магани и Джарабили готовились к исполнению одного небольшого эпизода мифа, чтобы молодые люди, достигшие соответствующего возраста, могли увидеть священные символы и выучить песнопения и танцы, достигнув тем самым еще одного этапа в своем понимании Вселенной. Они репетировали песнопения каждый день.

Однажды, в конце своего пения, Джарабили был очень взволнован. Он неподвижно сидел с ритмическими палочками в руках, с каменным лицом, по щекам его текли слезы. «Это напоминать мне о моем отце», — объяснил он.

В то время как Магани и Джарабили готовились, в далеких углах буша тайно проводилось много других ритуалов, поскольку оба племени, бурада и гунавиджи, были разделены на несколько кланов, которые, в свою очередь, подразделялись на тотемные группы, и каждое это сообщество отвечало за свои собственные ритуалы. Более того, каждый мужчина обладал священными объектами, которые он лелеял и с которыми он общался в одиночестве и в кругу своих близких родственников, принадлежащих к тому же тотему, которым было позволено их видеть. Таким образом, прогулка по бушу требовала осмотрительности и деликатности, если вам не хотелось вторгаться в частную жизнь незнакомца.

Иногда мы нанимали мальчика для переноски нашего оборудования для съемок, и, сделав это в первый раз, я заметил лори, прекрасную птицу, похожую на попугая, с красной головой и грудью, сидящую на дереве акации. Она взлетела, и я с волнением последовал за ней, крича мальчику с оборудованием следовать за мной. Я проталкивался через кусты и медленно пробирался вперед, мои глаза были прикованы к птице. Я повернулся и увидел, что мальчик стоял, пригвожденный к земле. Птица снова взлетела, и, пока я шел за ней, я снова позвал мальчика более жестким голосом. Только тогда я заметил старика, сидящего на бревне в 20 метрах отсюда. На коленях он держал священный предмет. Мальчик остановился на некотором расстоянии от меня, но подошел достаточно близко, чтобы увидеть старика. Пока мы стояли там, старик убрал предмет с колен, оттолкнул его под бревно и накрыл куском коры. Потом он подошел к нам и поговорил с мальчиком. Между собой они договорились о штрафе, который мальчик должен был заплатить, — две банки табака. Заплатить определенно должен был я. Они, несомненно, поняли, что я сделаю это, и, соответственно, увеличили сумму. Тем не менее нет сомнений в том, что такие посягательства на ритуальную неприкосновенность всегда должны были искупаться, и по законам племени наказания, должно быть, были гораздо строже.

Наконец пришло время церемонии. Магани держал на руках свой священный предмет и сказал: «Завтра время, делаем танец». Теперь мы узнали, какие роли эти двое мужчин будут играть во время церемонии. Джарабили принадлежал к клану варанов, и он будет исполнять роль своего тотемного предка. У Магани, в свою очередь, был другой, хотя и тесно связанный тотем, или «сновидение», как он его называл. Чтобы показать нам, что это, он привел нас обратно в свой шалаш-студию. Он достал свою трубку и, убедившись, что поблизости не было женщин или детей, осторожно открепил обертку. Вдоль стебля была выгравирована линия треугольников, поочередно аккуратно заштрихованных, — символы дождевых облаков. «Это мое сновидение».