Данико Ихошвили - Реальность человека 19 века. Мир прошлого из впечатлений и мнений современников

К тому же, их физические данные оставляют желать лучшего, не говоря уже о таком качестве как стойкость. Быстро устающие, они постоянно утомлены, а также отягощены суровостью и холодом нового климата, что вряд ли можно считать надежными качествами для европейца. Зерноядные индийцы проигрывают перед плотоядными представителями западного полушария. Их физическое состояние сильно повлияло на их характер, неспособный противостоять прочной силе и личной доблести европейских войск.

Их форма тонка. Их внешний вид в целом красив. Мышечная масса минимальна, даже меньше, чем внешний вид их тел, хотя это и выраженный недостаток, но заставляет зрителя задуматься. В целом их рост ниже, чем среднеевропейский, хотя данный недостаток более заметен на юге и уменьшается к северу. Крайняя простота и легкость питания, используемая индийцами, и маленькие порции, а также обязательный «малоподвижный образ жизни и регулирующие расход энергии законы их религиозной системы» стали причиной слабости их телосложения: пища в основном состоит из риса, а в качестве питья обычно используется только вода. Пост и воздержание в то время, как они создают взаимную поддержку для других. Их работа оценивается в гроши, что кажется крайне низкой для людей из других стран.

Джангхера, или Скала Фейкер. Река Ганг, 1858

Clarkson Stanfield

Запрет индуизмом на мясо животных не насколько суров, в нем нет полного воздержания от мяса, но при этом количество потребляемого индусами мяса, несомненно, низко. Роскошь для индуса – это масло, приготовленное в своеобразной манере, которую они называют гхи.

Гхи – один из основных продуктов индийской кухни. Топленое масло, из которого удален молочный белок и прочие частицы коровьего молока. Представляет собой чистый жир золотистого цвета.

«В Индостане все расы низкорослые. Из-за большой тонкости их характера фантазия и страсти легко вспыхивают. И они обладают быстротой и скоростью интеллекта, которые тесно связаны с внешней наружностью. Но хотя тело индуса слабое, оно в высокой степени подвижное. В беге и маршировке они также сильны, а порой и превосходят людей с большей комплекцией тела. Их гонцы будут идти пятьдесят миль в день в течение двадцати или тридцати дней без перерыва.

Их пехота, если они не имеют взрывной характер, который они никак не могут сдержать, будет идти быстрее, меньше уставая, чем европейцы. Еще одно замечательное обстоятельство в характере индусов, отчасти связанное с телесной слабостью, хотя и в некотором роде, противоположное той возбудимости, коей они обладают, это вялость, бездействие без контроля, инертность, которая является любопытным аспектом для всех наблюдавших за этой своеобразной расой. Любовь к покою царит в Индии куда сильнее чем, вероятно, в любом другом регионе земли.

Вялость и флегматичная жажда пронизывает людей, которые следуют заветам Брахмы. Некоторые страдания, по мнению индуса, равны физическому напряжению, а удовольствие должно быть интенсивным, и он предпочитает полное его прекращение». Эта вялость и апатия, отчасти, является следствием климата, и отчасти следствием их политической системы – первое ухудшает состояние тела, а второе интеллектуальную энергию. Изнурение и угнетение привносят в их жизнь ненормальность и страдание. От таких условий они освобождаются после смерти, а вера в переселение душ представляет собой финал природы в свете желанной зрелости.

Тираническая и разрушительная система финансовой политики, учреждения с плохими доходами лишают крестьян всех дополнительных денег, получаемых с изнурительной и долгой работы, и оставляет лишь жалкую часть необходимого продовольствия для существования животных. Проект сельского хозяйства большого количества земель для Земиндаров (индусских землевладельцев), которые придерживаются принципа субаренды за самую высокую цену для несовершеннолетних рабочих, имеет такие же страшные последствия в Индии, как и аналогичный проект агрономов в Ирландии. Нищенство и напряженность, сдерживаемые штыком, порождают апатию и вялость.

Таким образом, правительство – абсолютное зло по сути и по форме, британское исполнительное правительство без британского права, восточный деспотизм – создало рабство для всего сельскохозяйственного населения Британской Индии. Рабочие классы, и здесь каждый человек является рабочим, кроме ростовщика, обеспечивают богатую жизнь других и в большинстве случаев едва участвуют в создаваемой ими роскоши. И тот факт, что жители многих районов, как известно, живут тем, что легко достать без возделывания почвы, например, семенами травы, грызунами и земляными шипами, и так в течение нескольких месяцев в году.

Цена в шестую часть пенни стерлингов за горсть муки, необходимую для ежедневного существования, является достаточной причиной для начала временной миграции бедняков из деревни, продукция которой пострадала от засухи, в другую деревню, которой больше повезло, пусть даже она на расстоянии нескольких дней пути.

Толпы людей, зависящих от дневной работы для добычи пропитания, можно увидеть передвигающихся по стране в лохмотьях или нагими, мчащихся от голода и эпидемий, в то время как изнеженная знать господствует во дворцах их раджей. Туземцы Индии, подчиняясь плохому правительству, результат труда которого ненадежен, не имеют желания работать не более, чем порабощенный африканец, к которому англичане оказывают самое горячее сочувствие.

За весь день мы видели огромное количество водоплавающих птиц всех сортов. Самыми распространенные по размеру и численности были утки, дикие гуси, цапли, журавли и рисовые птицы. Птицы охотились вверх и вниз по течению, аллигаторы на песчаных отмелях лениво раскалывались на солнце, а дикие свиньи осторожно выходили из укрытий с обеих сторон для валяния на отмели и в лужах, граничащих с рекой.

На одной из этих отмелей, образованных переполнением реки, мы стали свидетелями любопытного зрелища, интересного факта для натуралиста. Большая рыба, барахтавшаяся на мелководье, привлекла внимание канюка, летящей сверху. Птица сделала одну или две попытки накинуться на рыбу, когда шакал, глядя на это, вышел вперед. Он смело прошел двадцать шагов по воду, и после короткой, но драматичной борьбы, схватил рыбу и принес ее на сушу.