Джордж Кеннан - Кочевая жизнь в Сибири

15 июля барк компании «Онвард» прибыл в Гижигу с приказом продать все наши запасы, которые были пригодны для продажи, использовать вырученные средства для оплаты наших долгов, распустить туземных рабочих, собрать наших людей и вернуться в Соединённые Штаты. Атлантический подводный кабель оказался успешным, и наша компания, потратив около трёх миллионов долларов в попытке построить сухопутную линию из Америки в Европу, решила, в конце концов, смириться и отказаться от этого проекта. В письмах совета директоров к майору Абазе говорилось, что они будут готовы продолжать работу, несмотря на успех атлантического кабеля, если российское правительство согласится завершить линию на сибирской стороне Берингова пролива, т.к. они не думали, что в сложившихся обстоятельствах они смогут выполнить всю работу на американской стороне и ещё на российской.

Майор, надеясь, что ему удастся уговорить российского министра путей сообщений взять азиатскую экспедицию у американской компании и тем самым предотвратить полный отказ от проекта, решил сразу же отправиться в Санкт-Петербург сухопутным путем. Поэтому он отплыл вместе со мной в Охотск, намереваясь высадиться там, отправиться верхом в Якутск и отправить меня обратно на корабле, чтобы я забрал наши рабочие отряды с побережья.

Последние дни июля застал нас дрейфующими при полном штиле примерно в пятидесяти милях от гавани Охотска. Я весь вечер играл в шахматы в каюте, и было уже почти одиннадцать, когда второй помощник позвал меня на палубу. Подумав, что, наверное, подул благоприятный нам ветер, я поднялся наверх.

Это была одна из тех тёплых, тихих, почти как в тропиках, ночей, которые так редко бывают в северных водах, когда в безлунном небе царит глубокое спокойствие, и абсолютный покой лежит на измученном штормами море. Не было ни малейшего дуновения воздуха, которое могло бы пошевелить даже краешек паруса или тронуть тёмное отполированное зеркало воды вокруг корабля. Мягкая, почти незаметная дымка скрывала линию далёкого горизонта, соединяя небо и воду в одну большую сферу мерцающих звёзд. Земля и море, казалось, исчезли, и наш неподвижный корабль висел, заколдованный, в пустоте – единственный земной объект в окружающем его мире звёзд и планет. Широкая светящаяся полоса Млечного Пути пролегла вокруг нас полным кругом туманного света, а под нашим килем мерцали три яркие звезды Пояса Ориона. Только когда из одного из подводных созвездий с легким всплеском выскочила рыба и разбила его на дрожащие осколки света, мы увидели, что это не что иное, как зеркальное отражение небес над нашими головами.

Поглощённый красотой этой сцены, я забыл спросить помощника, зачем он позвал меня на палубу, и вздрогнул от удивления, когда он тронул меня за плечо и сказал: «Любопытная штука, не правда ли?»

– Да, – ответил я, полагая, что он имеет в виду отражение небес в воде, – это самая чудесная ночь, которую я когда-либо видел в море. Я с трудом могу заставить себя поверить, что мы в море – корабль, кажется, висит в космосе с огромной вселенной звёзд вокруг нас.

– Как вы думаете, как это получается? – спросил он.

– Получается что – отражение?

– Нет, этот свет. Разве вы не видите?

Проследив за направлением его вытянутой руки, я заметил полосу бледного рассеянного сияния, протянувшуюся вдоль горизонта на севере и очень похожую на слабое полярное сияние. Линию горизонта нельзя было различить, но светящийся силуэт, казалось, поднимался в дымке, скрывавшей его из виду.

– Вы когда-нибудь видели что-нибудь подобное? – поинтересовался я.

– Никогда, – ответил помощник, – но это похоже на северное сияние на воде.

Гадая, какова же природа этого таинственного света, я поднялся по вантам повыше, чтобы получше его рассмотреть. Пока я наблюдал за светом, он вдруг начал удлиняться с обоих концов, как быстро распространяющийся огонь, и вытянул длинную завесу светящегося тумана вокруг всего северного горизонта. Другой такой же свет появился затем на юго-востоке, и хотя он ещё не был соединён с первым, он также, казалось, расширялся в стороны, и через мгновение два светящихся занавеса соединились, образуя большую полукруглую полосу бледного, голубовато-белого сияния вокруг небес, подобно небесному экватору, опоясывающему огромную вселенную звезд. Я ещё не мог составить себе никакого предположения о причине или природе этого странного явления, которое выглядело и вело себя как полярное сияние, но которое, казалось, поднималось из воды. Понаблюдав за ним минут пять-десять, я пошёл вниз, чтобы позвать капитана.

Едва я спустился, как помощник снова закричал: «Эй, Кеннан! Поднимитесь на палубу, быстро!» – и, поспешно поднявшись, я впервые в жизни увидел во всём своём великолепии фосфоресцирующее море. С невероятной быстротой мантия голубоватого огня накрыла тёмную поверхность моря к северу от нас, и её четко очерченный край колебался и дрожал, как корона полярного сияния, в полумиле от корабля. Ещё одна вспышка света окружила нас, и мы буквально поплыли в море жидкого сияния. Вокруг корабля не было видно ни одного квадратного фута тёмной воды, а сам он, от кончика грот-мачты до ватерлинии, был освещён голубым светом. Океан казался огромной, освещённой неземной лазурью снежной равниной с нависшими над ней чернильными небесами. Млечный Путь исчез в блеске света от моря, и звёзды даже первой величины мерцали тускло, словно наполовину скрытые туманом.

Ещё мгновение назад в тёмной неподвижной воде отражалось каждое созвездие северного полушария, а очертания корабельных снастей темнели на фоне Млечного Пути. Теперь море пылало матовым светом, а реи и паруса светлели на фоне чёрного неба. Метаморфоза эта была совершенно внезапной и невероятной! Полярное сияние, казалось, покинуло свой дом в верхних слоях атмосферы и опустилось на океан пылающим электрическим покрывалом. Пока мы стояли, молчащие и изумленные, на палубе, голубоватое пламя внезапно потухло, вызвав этим своим мгновенным исчезновением ощущение полной слепоты и на мгновение превратив море в бездонную черноту. Когда глаза наши привыкли к темноте, мы увидели, как и прежде, темное блестящее зеркало воды вокруг корабля, а далеко над горизонтом появился слабый свет, который был вызван, очевидно, освещением тумана фосфоресцирующей водой под ним.

Через мгновение помощник снова возбужденно закричал: «Вот, опять!», бескрайняя огненная волна охватила судно, и мы вновь поплыли в море сияния, которое простиралось во всех направлениях до самого горизонта.

Немного оправившись от изумления, в которое меня повергла первая фосфоресцирующая вспышка, я стал как можно внимательнее наблюдать это необыкновенное явление. Во-первых, я убедился, что сияние было именно фосфоресцирующим, а не электрическим, хотя оно было неотличимо от полярного сияния в быстроте своего перемещения. Когда оно вспыхнуло вокруг корабля во второй раз, я спустился как можно ближе к светящейся поверхности воды и обнаружил, что то, что казалось с палубы мантией голубоватого огня, на самом деле было слоем воды, наполненной мелкими блёстками. Как будто в воде постоянно перемешивали светящийся песок. Световые точки были так многочисленны, что на расстоянии десяти-двенадцати футов глаз не различал их по отдельности, а видел лишь непрерывное равномерное сияние.