Евгений Бузни - Шпицбергенский дневник

Да и Андрей Деменьтьев не лучше в этом плане, хотя стихи у него есть хорошие и, кажется, искренние. Вот выступают теперь оба против ликвидации льгот пенсионерам и инвалидам. Да не потому ли, что тема эта выигрышная сегодня для всех, даже для тех, кому наплевать на народ? Говорят, выступают против отмены льгот все, кому не лень, а дело всё равно делается, как намечено президентской командой олигархов. Просто эти двое не попали в обойму власти, или попали и специально получают деньги за создание видимости демократии. Никто ведь их не запрещает. Говори, что хочешь, главное, не призывай к борьбе с властью. Хотели бы на самом деле исправить положение, так присоединились бы к коммунистам, единственной реальной силе, способной объединить народ и повести на борьбу. Пора понять, что нет другой объединяющей силы и быть не может. Не нравится персонально Зюганов или его окружение — это другой вопрос. Найдите других более решительных, более способных молодых людей, но не отвергайте саму суть коммуны. А то «аля-ля, тра-ля-ля», а где конкретные действия, где предложения по реальному выходу из создавшегося в стране безвластия, вернее, дикой власти денег и экономического хамства?

Перед обедом предложил Андрею сходить на рыбалку. Взяли свои спиннинги и спустились в порт на причал, где берут пробы воды. Дул южный, но довольно прохладный ветер. Руки подмерзали. Я забрасывал подальше, а Андрей бросил у самых свай и почти сразу попался крупный бычок. Потом ничего не стало попадаться, и мы пошли домой, выбросив бычка, а напрасно: можно было покормить кошку Маруську.

На обед Андрей приготовил жареную картошку с тушёнкой. Сделали бульон из кубиков, попили чай. Нормально. Опять посмотрели спорт, часок вздремнул и потом занялся приготовлением ужина. Отварил макароны, смешал их с майонезом, добавили лечо и отваренные сосиски. Тоже получилось нормально и сытно.

После ужина и телевизора наши пошли в сауну, а у меня настроения не было идти туда, поэтому пошёл к морю и снова с удочкой. Ветер был теперь послабее и не такой холодный. Но при первом же забросе мой тройник зацепился за что-то на дне и в конце концов оторвался, оставив леску пустой. Так что рыбалка на этом на сегодня сразу закончилась. Пошёл к ТЭЦ и возвращался по, так называемому, БАМУ. На том и завершился день, который не был солнечным. Солнце появлялось изредка, но, главным образом, из-за туч. После полуночи уже совсем вечерние сумерки. На мачте подходившей яхты светился фонарь. На ночь у причала стали, таким образом, два судна. Не исключаю, что причалили они ночью, чтобы не платить за причаливание. Следить-то некому.

Дни бегут. К концу подходит лето. Проснулся поздно. Впрочем, нет.

Где-то перед восемью утра Роскуляк разбудил, принеся телефонную трубку.

Звонил Умбрейт, чтобы сообщить о том, что собирается сегодня передать с судном обещанные стулья. Поговорил с ним заодно относительно аренды квартиры. Сказал ему, что учёные решили арендовать на год квартиру в Лонгиербюене. У Андреаса как раз есть одна квартира за 3 тысячи крон в месяц, которую он мог бы продолжать оплачивать до конца года, если ему гарантируют, что учёные возьмут её. Поговорили, я отдал телефон Саше и снова заснул. Встал в начале одиннадцатого. Андрей опять сварил ячневую кашу.

Другой крупы у нас нет. Но ячневая вкусна. Мне нравится.

После завтрака посмотрели олимпиаду и пошли приобретать продукты на оставшиеся деньги. Купили макароны, сгущёнку, на отвал селёдку, солёные огурцы и помидоры, зелёный горошек, кукурузу, сыр, масло, варёную колбасу, минеральную воду, две бутылки водки «Дар веков» по коммерческой цене — 150 р., по лимитке в буфет не завезли. Вот, пожалуй, и весь набор, представлявший интерес.

Погода не беспокоила. Не жарко, но и не холодно. Ветра почти нет.

Рассказал Старкову о телефонном разговоре с Умбрейтом. Но выяснилось, что учёные, как я осторожно предполагал, уже дали поворот в обратную сторону, сообразив на трезвую голову, что платить за годовую аренду квартиры, которой будут пользоваться лишь изредка, им нет смысла.

Меня не так удивил их отказ, как то, что они бодро говорили о том, что всё решили, все скинутся и заплатят аренду. Я высказывал свои сомнения Старкову, говоря, что не представляю, как пять организаций сделают это, что лучше этим заниматься одному кому-то, а с других брать деньги в случае, когда им требуется квартира, но Старков бодро заявил, что принято совместное решение и т. д. Но всё оказалось пьяным блефом, к сожалению. И то, что сам Старков говорил, что у него есть деньги, чтобы потянуть самому годовую аренду, оказалось таким же блефом. Сегодня он стал убеждать меня, что лучше арендовать только на три летних месяца (чего никто в Лонгиере не сделает), а на год у него денег нет. И чего я тогда колотился?

Когда Умбрейт позвонил опять, сказав, что стулья уже погрузил, пришлось попутно говорить ему и об отказе от аренды. Больше всего не люблю такие ситуации, когда говорим сначала одно, потом другое.

В два тридцать увидел из окна приближающееся судно, позвонил в ЗГМО, сел в их машину и поехал в порт. Восемь чистеньких пластмассовых стульев стояли на борту. Поблагодарил моряков, погрузили стулья и отвезли к себе.

Написал письмо в Ялту. Тем временем Андрей приготовил мясной суп с большим количеством картошки и макарон. Получилась чуть ли не каша с добавлением томата. Вкусно и сытно. Второе блюдо даже не готовили, а первое осталось ещё и на завтра.

Приняли послеобеденный сон и пошли в промтоварный магазин покупать стиральный порошок впрок. Заодно Виктор и Андрей купили себе дешёвые часы по 65 р. Мне это не нужно.

Ужин опять готовил Андрей, отварив рис и сосиски. Чай само собой.

Потом опять смотрели олимпийские баталии. Поздно вечером примчались ко мне Захаров, Державин и Колесников посмотреть с диска эксклюзивные кадры, сделанные Захаровым на ледниках. Но ничего не смогли увидеть, так как у меня не оказалось нужной программы burn room. Захаров волнуется, боясь, что эта его запись вообще не откроется, но Роскуляк утверждает, что всё нормально.

Завтра проверим на другом компьютере. Роскуляк отправил в Ялту моё письмо. Вот и весь день.

Возможно, что это моя последняя запись на Шпицбергене, поскольку собираюсь упаковать компьютер, чтобы увидеть, помещается ли всё, что надо отвезти. С трудом запихнул туфли, рубашки, несколько книг для веса, да два кусочка местных минералов, которые получил от геологов в подарок. Всё это я проделывал только что, уж после полуночи, успев перед этим пройтись к морю и сунуть в него свои ноги. А возвращался под мелким дождиком.

Встретил Солянника Виктора Ивановича, шедшего откуда-то, может, со своей ТЭЦ. Он поинтересовался, что я делаю под дождём ночью и попутно сообщил, что начал читать мою «повесть». Спросил его, какую он имеет в виду. Оказывается, ту, что в стихах, которую у кого-то взял почитать.