Евгений Бузни - Шпицбергенский дневник

Главный полицейский меня увидел, узнал радостно и пошёл здороваться. За ним и второй полицейский. Следом подошёл, весело улыбаясь, и редактор газеты.

Протянул мне руку, как ни в чём ни бывало, и достал из сумки свежий номер газеты, говоря, что моё письмо опубликовано. Показал мне мою подпись под письмом и тут же забрал газету. Понятно, что она ему была сейчас нужна, поскольку он собрался дать её нашему консулу.

Я поблагодарил и сказал, что в прошлый раз он почему-то меня неправильно понял, хотя ничего плохого я не имел в виду. Редактор понимающе кивнул головой и тем самым инцидент наш был исчерпан. Победила дипломатия.

Остающиеся в Лонгиербюене пассажиры забрали вещи и понесли в аэропорт, где у ворот нас уже ожидал Умбрейт. Увидев его, я понял, что никаких проблем у меня в этот день не будет. Консул, Старков, Державин, чета Крейдун и девушка, оказавшаяся родственницей одного из погибших в авиакатастрофе, а так же полицейские и журналист сели в вертолёт и полетели к месту, где установлен памятник погибшим. А мы с остальными археологами погрузили наши вещи на тележку и с позволения Алис, которая, естественно, не могла мне отказать, поставили тележку в ангар на хранение до нашего отправления.

Затем все отправились пешком прогуляться в посёлок, а мы с Умбрейтом подъехали в его офис рядом с аэропортом, где он хотел показать мне на компьютере последние снимки, сделанные им вчера на Пирамиде.

Вид покинутой Пирамиды, конечно, неприятный. Всё разрушается и заливается водой. Двери всех зданий распахнуты, всё ломается, разворовывается, поскольку туристы понимают, что русским уже ничего здесь не нужно.

Умбрейт дал мне все снимки на компакт диске. Короче, он сделал максимум возможного, чтобы я и Михайлов могли вести работу по защите Пирамиды от полного разрушения. Затем сели в машину и вскоре догнали наших путешественников. Только отвезли их к зелёному домику, как услыхали возвращающийся вертолёт и поехали встречать Старкова (он очень беспокоился, как мы управимся с транспортом в Лонгиербюене, и я никак не мог убедить его в том, что, если я есть, то ему не о чем заботиться. Ему почему-то никак в это не хотелось поверить: всё пытался сам что-то предпринять, хотя практически ничего не мог реально кроме внесения ненужного волнения).

Встретили прилетевших. Все пошли в машину консула, а Старков с Державиным в зелёный фургон Умбрейта. Опять заехали в офис и теперь по моей просьбе показывали снимки Старкову, чтобы он тоже имел представление об обстановке на Пирамиде. Старков правильно решил, что эти снимки он обязательно покажет в Москве членам МВК (межведкома), как только эта комиссия по Шпицбергену будет вновь создана. Может, хоть это окажет какое-то воздействие на них.

Поехали в зелёный домик и стали пить чай. Съездили с Умбрейтом в контору губернатора, где передали отчёт Старкова о работе археологов.

Поехали в Нью-Бюен и провели переговоры с хозяйкой гостевого дома о возможной аренде комнаты учёными в следующем году. Она пришлёт мне по электронной почте цены, и мы примем решение, что и на какой срок арендовать.

Умбрейт повёз нас в центр и покормил обедом в Люмпене, сказав в ответ на якобы возникшие возражения, что мы его будем кормить обедом в Москве. Потом он поехал делать ещё кое-какие переводы для меня, а мы пошли в зелёный домик. Впрочем, я оставил там Старкова отдыхать, а сам пошёл к собачьей ферме отдать Кате с Серёжей обещанную книгу — путеводитель по музею с дарственными подписями.

Меня удивило, что ребята нас не встретили в аэропорту. Но, придя к ним домой, увидел, что машина их не стоит на месте, и понял, что хозяева отсутствуют. Зашёл в прихожую, положил книгу и ушёл.

Собачки в клетках живо интересовались моим появлением, вскакивали на ящики, но не издали ни одного звука, молча наблюдая за моим приходом и уходом. Иначе вели себя крачки при моём подходе к дому. Издали я видел, что они кормили птенцов неподалеку от дороги и предвидел их атаку. Вынул из кармана газету «Свальбард постен» и, как только птицы начали поочерёдно заходить издали на атаку и пикирование, я поднял над головой газету, свернув её трубкой, и слегка помахивал из стороны в сторону. То есть, если будут клевать в пике, то газету. Этому приёму научил меня Уле, когда его атаковали крачки на берегу моря. Но на обратном пути почему-то крачек не было. Они не успели меня увидеть выходящим из дома, а потом я уже удалялся, а не приближался.

Пришёл в зелёный домик, где все спокойно пили чай и отдыхали. Отх одной завершающий ужин, на который пригласили и Умбрейта, был намечен на одиннадцать вечера. Умбрейт, правда появился значительно раньше, и мы сидели, чаёвничая и обсуждая последние новости, в частности и мою публикацию в «Свальбард постене», которая, насколько я понял, всем понравилась.

К вечеру появились Катя с Сергеем. Они, оказывается, были с туристами в Долине приключений, где устроили для них пикник. Катя, как всегда, была жизнерадостна, болтала во всю на английском, не смущаясь никаких своих ошибок, разбирая их тут же с Умбрейтом.

Приехал Рой, и Зингер сразу стал просить его отвезти к Свейну с Верой.

Но Рой смеялся, говоря, что спешить некуда. Потом появились и Вера со Свейном. Всем наливали чай, съели весь пакет печенья, который Зингер поставил на стол. Наконец Вера и Свейн забрали Зингера и Роя по какой-то их договорённости.

Тут приехал Ян Эгиль и присоединился к нашей весёлой компании.

Короче, весь вечер был в гостях. Но вот Катя с Сергеем ушли, за ними поспешил и Ян Эгиль, пообещав мне помочь Крейдун с получением материнской платы для компьютера. Правда, всё же поинтересовался, почему Крейдун, будучи лидером профсоюза, не может взять один из тех компьютеров, которые Ян Эгиль передавал раньше тресту бесплатно. Разумеется, мне самому это казалось странным, но, тем не менее, сказал, что не знаю, какие там взаимоотношения, однако знаю, что Игорь хороший человек, а с компьютером его обошли. Вот такие были мои последние усилия в помощи друзьям.

В одиннадцать вечера ребята накрыли стол, поставили единственную бутылку водки, намеренно оставленную мною от вчерашнего застолья, закуски, и всё было прекрасно. Попили, поели и мы с Умбрейтом отправились к нему в офис, пообещав ровно в три часа ночи приехать и забрать всех в аэропорт.

Но в офис Умбрейта я не пошёл, решив прогуляться к дачным домикам на берегу моря в районе аэропорта, пока он копирует диски со снимками Пирамиды для Старкова. Собственно, день на этом закончился, хотя, конечно, ночь, как таковая, не наступила, ведь ещё август. Но смеркается.

Спустился по тропочке, прошёл мимо палаточного лагеря дешёвых туристов, которых принимает Умбрейт, вышел на дорогу, ведущую в Медвежью долину, памятуя, что сегодня по местному телевизору предупреждали жителей о том, что вблизи Лонгиербюена ходит белый медведь. Смотрю далеко впереди и позади себя и на всякий случай намечаю, где можно быстро спастись бегством. Далеко ведь от медведя не убежишь, так как он бегает быстрее существенно, однако, бросая поочерёдно вещи, его можно задержать и тем самым увеличить свои шансы на спасение. Глупый медведь любит обнюхивать всё, что неожиданно встречается на пути.