Борис Лавров - Первая Ленская

Мы знали, что путь будет тяжел. Но все-таки всей тяжести его мы тогда еще не предвидели.

После утомительной трехдневной работы в снегу и воде берег показался нам чрезвычайно уютным и привлекательным. Под ногами твердая и почти сухая почва. Пески кое-где покрыты моховым покровом. Перелетают и кричат темно-серые кулички. Чайки пролетают над нами и как бы в недоумении делают несколько кругов около живых людей, вероятно, ранее не виданных ими. Вдали видна гуляющая пара гусей.

После вязкого, мокрого снега, после безмолвия снежной равнины – такая жизнь! Линдель начал ставить палатку, выбрав для нее почти совсем сухое место. Я отправился обратно в снега за оставленным грузом. В эту ночь мы чувствовали себя прекрасно по двум причинам: во-первых, сделано неплохое начало пути, и, во-вторых, мы сегодня спим в хороших условиях. Питались мы крайне скудно. Есть не хотелось, больше хотелось пить. Вероятно, это было результатом естественного в нашем положении нервного напряжения.

16 июня. Мы проснулись хорошо отдохнувшими, выпили чай, съели по три галеты и по небольшому куску хлеба с маслом. Это то, что нам полагалось по раскладке. Немного времени потеряли за курением и затем выбрались из палатки. Погода сегодня довольно хорошая. Дождя нет. Слабый меняющийся ветерок. Температура, вероятно, держится около нуля. Термометра у нас, к сожалению, теперь нет.

За песчаным берегом мыса Кржижановского видно большое пространство чистой воды, дальше за ним опять льды, сначала ровные, затем торосистые. Там должна проходить кромка подвижного льда, которую мы искали с самолета. Теперь будем видеть ее во время своего пешеходного путешествия.

Чудесный вид представляет собой ледник. Одна часть его уже освободилась от снега. Черное пространство уходит наклонно, несколько в глубь горы, образуя как бы театральную сцену. Снег, висящий на вершине ледника, образовал над ней замечательный занавес. Мы – маленькие, миниатюрные фигурки перед этим ледником. Около него образовались небольшие озера, заполненные совершенно красной водой. Это сделала почва мыса Кржижановского. Ближе к морю есть моховой покров. Кое-где торчат головки цветов. Это полярные маки, которые не теряют времени для своего цветения и созревания. Посредине довольно большое и, видимо, глубокое озеро. Несомненно, оно непостоянного характера и является глубоким только в период таяния снегов. В северной части мыса лежит большое высохшее русло реки. Сейчас только небольшая часть его, с одного боку наполнена водой, но когда-то здесь была, по-видимому, довольно широкая и глубокая река, питаемая снегами этого ледника.

Наши сани бесполезны при переходе через этот мыс. Снег только местами покрывает его. Берем груз себе на плечи и в два перехода перебираемся на северную часть песков. Разбиваем там палатку в высохшем русле реки. Здесь будет наша ночевка. Завтра мы пойдем уже по снегам и льдам Полярного моря.

После краткого отдыха пошли искать плавник для костра, чтобы просушить свои сапоги и одежду. Плавник надо искать на берегу моря. Подошли к нему. Вдали виднелись темные очертания какой-то суши в самых разнообразных сочетаниях снега и воды, – острова, бухты, мыски и т.д.

Что это за острова? Неужели уже отсюда виден архипелаг Каменева? Так близко!..

Беру их направление по компасу и сверяю по карте. Склонение здесь очень большое – 32°30’. Компас не решает загадку. Эти видимые острова не совсем на том курсе, как это показывает карта. Но разница очень небольшая. Наш компас не выверен. Едва ли можно рассчитывать, что здесь, именно в этой точке, где мы сейчас стоим, правильно и склонение, указанное у острова Каменева. Но если это не архипелаг, то откуда же взялась эта суша, которую на карте мы нигде не видим на этом месте? Линдель твердо уверен, что это архипелаг. Он очень бурно реагирует на это.

– Три перехода, и мы будем там.

Он еще не отказался от суждений, привычных при полете на аэроплане. Север так часто обманывает расстояниями, что здесь нельзя верить ни своим, ни чужим глазам.

Нас привлекают две черных точки, лежащие не очень далеко от мыса. Они ярко выделяются на белом фоне льдов.

– А вдруг это собачьи нарты с зимовки Северной Земли, вышедшие нам на помощь?

Как ни доказывает нам разум, что на помощь нам рассчитывать нельзя, но в глубине души все-таки живет маленькая затаенная надежда. Мы долгое время смотрим на эти черные точки.

– Нет, они что-то не движутся.

– Может быть, отдыхают.

Мы пошли дальше в поисках плавника. Нашли два прекрасных строевых бревна с архангельскими метками. Они плавали, по-видимому, очень не долго. Это послала, несомненно, зимовка с Северной Земли в период своего строительства. Однако для нас было бы лучше их видеть гораздо более тонкими. Среди нашего груза нет ни топора, ни пилы. Без них это богатство не по нашим силам. Другого плавника нет.

Пора уходить в нашу палатку для отдыха. Черные точки оставались на месте. Несомненно, это не нарты. Надо раз навсегда выбросить мысль о возможности посторонней помощи. Она демобилизует. Завтра в путь без всяких иллюзий и колебаний.

17 июня. Черные точки – «нарты» – остаются на своем месте. Мы смеемся над своими иллюзиями. Больше они деморализовать нас не будут. Путь непроходим для собак.

Сегодня яркий солнечный день. Вся снежная равнина блестит. От нее идут заметные струйки в воздухе. Рефракция изумительная. Небольшие торосы кажутся огромными айсбергами. При продолжительном наблюдении за ними они начинают как бы двигаться. Огромный ледник, который по карте стоит далеко за проливом Сталина, появляется совсем близко. При этой рефракции еще более соблазнительными нам кажутся близкие пятна суши, лежащие на норд-весте от нас. Мы еще живем надеждой, что это архипелаг Каменева. Это по прямой линии совсем недалеко от нас.

– Может быть, это крайний, так называемый Восточный, остров? От него не так далека и зимовка!..

Главная задача – найти этот скрывающийся от нас остров Каменева. Надо попробовать идти прямым путем, перерезая снежную равнину ближе к плавучим льдам.

В отмену своего маршрута, указанного в первой записке, оставленной около самолета, мы сообщаем на этой ночевке, что взяли курс на видимый конечный остров.

Осмотрели сани. Они произвели грустное впечатление. Не им выдержать этот путь. Количество груза нужно убавить, если мы хотим дойти с ним хотя бы до островов. Мы бросаем промокшее собачье одеяло, одну паяльную лампу и ряд других нужных вещей. Но выбора нет. Осмотр сапог показал, что кожаные сапоги еще могут держаться, меховые же летные для похода уже не годны. Голенища перетерлись о жесткую снеговую кромку во время нашей двухдневной работы над спасением самолета.