Борис Лавров - Первая Ленская

Они размокли и стали скользкими наощупь. Тащить такую тяжесть нет смысла. Мы производим с ними нужную операцию. Голенища отрезаны, остались одни опорки. Они высохнут и будут служить нам «спальными туфлями». Основательно ремонтируем сани.

С облегченным грузом спускаемся на снег, держа курс на далекие черные пятна. На линии нашего похода лежат «нарты».

Рыхлый снег и вода. Сначала это не так тяжело.

«Нарты» начинают шевелиться. Это действительно живые существа. Поднимаются две черных головы. Внимательно смотрят по направлению к нам. Еще момент, и они скользнули головой вниз, скрывшись подо льдом. Это были нерпы. Мы констатируем факт их наличия с большим удовлетворением. В случае крайности есть возможность держаться охотой, но сейчас нам не до нее. Нет возможности терять ни одного дня. Можно ожидать очень быстрого и внезапного взламывания ледяного покрова.

Дорога между тем становится все хуже и хуже. Чем дальше мы уходим в море, тем глубже наши ноги уходят в снег, смешанный с водой. Начинается какое-то глубокое болото, наполненное ледяной кашей. Мы долго месим эту смесь снега и воды, надеясь выбиться на более мелкое место. Скоро вода уже дошла почти до пояса. Идти дальше нельзя. За торосами впереди синеет еще большее пространство, залитое водой, прерываемое снежными грядами. Надо избрать другой курс. По пояс в воде долго не протянешь.

Так обманула нас прямая линия. Мы сделали большой зигзаг по трудной дороге. Однако, конечно, нельзя сказать, насколько была бы легче на этом участке дорога ближе к берегам. Сегодня мы получили урок, из которого следует вывод – не все прямые пути самые короткие.

Намеченное темное пятно не только стало ближе, но, казалось, ушло от нас еще дальше. Пора делать остановку. Однако остановка на снежной воде совсем не привлекательна. Мы выходим после длительной работы на низкий песчаный берег, оставив в стороне ледник Кржижановского.

Резким поворотом к востоку уходит этот горный ледник от моря. С северной стороны на него смотрит такой же седой великан. Дальше, в глуби острова, видны небольшие сопки, покрытые снегом. Они образуют ущелье, через которое несется ветер, туман, снег, в зависимости от настроения суровой Северной Земли.

Все это дает величественную прекрасную панораму дикого, необжитого места, цельную в своем нетронутом мертвом покое. Не нарушает этого мертвого покоя и присутствие двух людей. Молчание нас покоряет. Каждый шум кажется здесь дисгармонией. Мы перекидываемся только короткими нужными фразами. Палатка разбита на сухом песке, около небольшого пресного озерка. С наслаждением освобождаются ноги от намокших сапог, все остальное должно просохнуть на нас. Линдель пробует из винтовки подстрелить куличка. После выстрела на месте остаются клочки мяса и перьев. Не стоило терять патронов и губить птицу, которой здесь так мало. Это для нас не дичь. Дробовика же у нас нет. Теперь он нам очень пригодился бы. Многого нам недостает. Но самолет «У-2» – только маленький учебный самолет, на который нельзя дать все необходимое на случай такого вынужденного арктического путешествия.

18 июня. Четырехчасовой отдых, горячий чай с галетами и немного шоколада вполне восстановили наши силы. Сегодня наш маршрут проложен по компасному курсу на норд. Склонение места нашей ночевки, конечно, неопределенно. Мы руководствуемся только склонениями, указанными на карте для острова Каменева. Этот курс взят условно. Трещины, полыньи, торосы нас заставят не раз менять его. Нам важно перерезать залив Сталина и выйти на его северный берег.

Низкий песчаный берег местами обнажен от снега. Эти места издали кажутся островами. Это делает линию береговых очертаний совершенно не похожей на то, как она нанесена на карте. Дорога по-прежнему тяжелая, с тем же глубоким снегом и подснежной водой. Но около берега прибавились еще многочисленные глубокие трещины. Сверху они запорошены снегом. Только иногда узенькая впадина показывает их наличие. Но и это еще далеко не точный показатель. На самом деле трещины гораздо шире, чем показывает эта впадина. То один, то другой из нас попадает в эти капканы, глубоко уходя в «гости к нерпам». С проклятием вылезаем из них, чтобы вскоре опять попасть в эту же западню. Лучше уйти в море, ближе к плавающим льдам. Там трещины, по крайней мере, отлично видны.

Мы идем теперь гораздо увереннее и легче. Уже выработался шаг, привыкли к определенному напряжению мускулы, и не так режет плечо веревочная лямка. Береговые пятна начинают отклоняться на норд-норд-ост. Это значит, что мы проходим залив Сталина. Низкие отдельные островки, прерываемые белыми низменными пространствами, создают впечатление новых бухт, проливов и непонятных возвышенностей.

Мы внимательно опять рассматриваем карту, затем со всем напряжением глаз стараемся уловить непрерывность противоположной береговой линии, чтобы взять правильный курс на пересечение залива. Но это решительно невозможно. Рефракция не позволяет иметь правильное суждение о расстоянии. Наши глаза уже начали испытывать первое влияние солнечных лучей. Появилась резь. Зрение несколько затуманено. В конце концов мы сходимся во мнении – та точка, наверное, конечный пункт залива Сталина. Пошли наперерез. И на этот раз путь не оправдал себя. Глубина воды быстро возрастала. Наши ноги уходили все глубже и глубже в снег и воду. Больше того, вода дает первые признаки солености. Где-то среди этого водного пространства близко большая полынья морской воды. Перспективы купания в море нас совсем не привлекают. Наш курс меняется – ближе к берегам, в обход этой полыньи, туда, где больше лежит снега. Но и здесь дорога исключительно трудна. Мы еще нигде на пройденном пути не встречали такого глубокого снега, с такой упорной двойной ледяной коркой, которая одна за другой ломается под ногами, а затем усиленно задерживает ноги внизу. Продвижение становится крайне медленным. Приходится останавливаться все чаще. Работа становится непроизводительной. Сегодняшний день мы, как загнанные лошади, можем работать только рывками.

Погода в это время окончательно испортилась. Из горного широкого ущелья на нас подул сильный холодный ветер с мокрым снегом. Вершины ледника исчезли в тумане. Дальше идти сегодня бесполезно. Надо беречь силы, впереди еще большая часть пути.

Где поставить палатку? Это серьезный вопрос – кругом снег и вода.

– Пока спишь – накупаешься на всю жизнь, – иронизируют шутливо наши языки.

Но в душе нет этого шутливого настроения. Каждый переход ставит нам все больше и больше препятствий. Однако ясно, что от паники мы так же далеки, как всегда были далеки во время наших полетов и наших зимовочных приключений. Есть только естественное физическое утомление сегодняшнего дня, но не истощение и тем более не моральное разложение. Но спать сегодня, очевидно, не придется. Мы можем только вскипятить чай в наскоро поставленной палатке. Вода быстро набегает в нее по мере углубления снега под нашей тяжестью. Из отколотой льдины сделали себе стулья, чтобы не сидеть в воде. Горячий чай нас хорошо согрел. Мокрые одежды снимать бесцельно. Палатка намокла и сверху. Через полотнище на нас уже падают небольшие капли. Мы закуриваем трубки, наслаждаясь наступившим отдыхом.