Бенгт Даниельссон - Бумеранг

До 1941 года восток и запад не были соединены шоссе. Но в начале второй мировой войны немецкие каперы стали угрожать морскому сообщению между восточными штатами и Западной Австралией. Тогда федеральное правительство поручило армии построить трансконтинентальную автомагистраль. «Строительство» длилось всего три месяца и заключалось в том, что все наличные тракторы и бульдозеры пропахали широкую колею через полупустыню неподалеку от побережья. Ее назвали Эйр-хайвей в честь первого путешественника, которому удалось благополучно пройти из Южной Австралии в Западную. Но более распространено название Нулларборская дорога (по пустынной равнине, которую пересекает шоссе; слово «нулларбор» — латинское, означает безлесный).

От Аделаиды до Перта две тысячи восемьсот километров, столько же, сколько от Стокгольма до Рима. Всю первую половину пути почти нет населенных пунктов, и я очень обрадовался, когда мой друг и соотечественник Стен Якобссен вызвался быть нашим попутчиком. Стен много лет жил в Сиднее. Он не только хорошо разбирался в автомобилях, но был веселым и добродушным человеком; лучшего спутника трудно себе пожелать.

На моей роскошной автомобильной карте Нулларборское шоссе было тоже помечено жирной зеленой линией. Но, наученный опытом, я решил на этот раз как следует все разузнать, прежде чем трогаться в путь. В дорожном управлении мое желание вызвало недоумение. Зато в автоклубе Аделаиды меня встретили с неизменной любезностью. Один из служащих мигом достал из высоченного шкафа с множеством отделений десятка два карт и протянул мне:

— Здесь вы найдете все сведения. Внимательно их изучите, остальное будет очень просто.

Я не очень-то надеялся найти на картах абсолютно все, что нужно знать бедному невежественному иностранцу. Выбрал себе уголок тут же в клубе и стал их рассматривать, сопоставляя с моей собственной чудесной картой. Странно, на картах клуба не хватает многих населенных пунктов, даже один город куда-то запропастился. Я робко спросил служащего, в чем дело. Он не смог мне ответить ничего определенного. Разве что составитель моей карты пометил несколько лишних поселков «ради лучшего впечатления».

Ладно, будем верить клубным картам. Я продолжал изучать их. На первом же листке безымянный автор горячо советовал всем путешествующим перед выездом позаботиться о том, чтобы машина была в безупречном состоянии. Естественное требование. Но когда я дальше прочитал, что надо запастись продовольствием, водой и бензином на весь путь, мне стало не по себе. И уж совсем я опешил, узнав, что на протяжении тысячи ста шестидесяти четырех километров не встречу ни одной автомастерской.

Попросив служащего еще раз извинить меня за беспокойство, я осведомился, не знает ли он случайно, как быть, если посреди пустыни откажет мотор? Он удивленно поднял брови и ответил:

— Очень просто. Вы отдадите сломанную часть первому же автомобилисту и попросите его отвезти ее в ближайшую мастерскую. Когда деталь починят, владелец мастерской перешлет ее с оказией. Только ставьте машину на видном месте, чтобы вас можно было найти. Если любите охотиться, можете убить время, убивая кроликов. Их там миллионы.

Действительно, куда проще. Конечно, если будут другие автомобилисты. И я спросил, насколько это вероятно.

— Не волнуйтесь, — сказал служащий. — Сейчас на этом шоссе оживленное движение, в сутки по нескольку машин идет. День, от силы два прождете. Что вам стоит, с фургоном-то.

Тоже верно. Но можно ли вообще проехать там с фургоном на буксире?

Служащий был совершенно уверен в этом.

— Многие едут с фургонами. Конечно, кое-где рыхлый грунт, и в дождь не везде пробьешься. Но сейчас, по нашим данным, все в порядке. Дальше на запад есть кемпинг и мастерская. Там вам все в точности разъяснят. Счастливо!

Мне не очень улыбалось проехать половину пути лишь для того, чтобы потом услышать, что проезд закрыт из-за наводнения, или лесного пожара, или еще какого-нибудь стихийного бедствия. Но что делать? И пока Стен проверял мотор, Мария-Тереза и я занялись пополнением наших запасов воды и провианта.

Во вторник рано утром мы покинули Аделаиду и, миновав густонаселенный район с великолепными виноградниками, через каких-нибудь семь часов завершили первый этап в Порт-Огасте, в трехстах тридцати семи километрах северо-западнее Аделаиды. Другими словами, мы ехали со средней скоростью почти пятьдесят километров в час. Не так уж плохо, учитывая, что машина и фургон были тяжело нагружены.

Клубная карта сообщала, что сразу за Порт-Огастой кончается асфальт. Самое время навести справки. Мы отправились в справочное бюро дорожного управления, однако часы показывали четверть пятого, и бюро уже было закрыто, чтобы служащие, согласно доброму австралийскому обычаю, могли поспеть домой к пяти, когда официально кончают работать все учреждения. Обратились к владельцу бензоколонки, которая стояла на самой магистрали. Он любезно ответил, что дорога очень пыльная. Этим все его познания исчерпывались.

Кемпинг оказался всего-навсего одним из многочисленных лагерей, где прочно обосновались люди, потерявшие надежду получить жилье. Почти все фургоны были поставлены на колодки. Я все-таки нашел фургон на колесах и вежливо постучался в дверь. Выглянул мальчуган лет десяти. Он сказал мне, что папы нет дома, в порту картину пишет, а мама здесь, жарит котлеты. Мама сообщила, что они сами едут на запад и, следовательно, знают о дороге не больше нашего.

— Значит, вместе поедем? — весело спросил я.

— Да, если вы подождете недельку-другую или месяц. Муж хочет задержаться здесь. Он художник, нашел тут много интересных сюжетов. Мы постоянно путешествуем, и заранее не угадаешь, сколько где простоим.

Завидная жизнь… Но тут же я подумал, что, наверно, не так-то просто бродяжничать, когда сын в школьном возрасте. Может быть, они его сами обучают? Меня тоже вскоре ожидали подобные проблемы, поэтому я не смог удержаться от вопроса.

— Он ходит в школу, как все, — отвечала мамаша. — Где остановимся, там я его и определяю в ближайшую школу. В пути он теряет очень мало дней, их можно быстро наверстать. Не помню уж, сколько всего школ Питер посещал, но в год набирается около десяти. Только в Западной Австралии, куда мы теперь направляемся, еще не учился.

— И учителя не возражают, когда вы вдруг приводите в класс нового ученика?

— А почему они должны возражать? Их долг обучать детей. В Австралии многие путешествуют с детьми. Мне кажется, перемена обстановки им только на пользу.

Восхищенный этим новым доказательством простоты нравов в Австралии, я поблагодарил за сведения (хотя ничего нового не узнал о дороге!) и вернулся к своей машине. Быть может, нам скажут что-нибудь в следующем кемпинге? До него было триста девяносто пять километров, а дальше начиналась полупустыня…