Федор Талызин - Под солнцем Мексики

Из-под корней кактуса появляется морда молодой гремучей змеи. Она раскрывает пасть, словно зевая после хорошего ночного сна. Но тотчас настораживается, увидев длинноногую кукушку роад раннера. Еще миг — и змея скрывается под корни. Слишком уж велика опасность.

Кукушка не пьет воды, для нее достаточно жидкости тех животных, которыми она питается. Бегает кукушка чрезвычайно быстро. Может и летать на небольшие расстояния, совершать длинные прыжки. Напав на гремучую змею, она совершает подскоки, стараясь схватить змею позади головы и перекусить спинной мозг. Змея пытается измотать птицу, бросаясь от нее то в одну, то в другую сторону. Но победа почти всегда остается за кукушкой. Если же змея сумеет укусить птицу, то яд убивает храбрую кукушку через несколько минут.

При помощи бинокля рассматриваю крошечную длиннокрылую птичку с ярко раскрашенными перышками. Это красноголовый колибри. Он вьет гнезда под колючками кактусов и юкки. Его пение напоминает мелодичные звуки флейты. А вот малиновый мухолов пироцефалус с огненно-красной головкой. Мексиканцы э^у певчую птицу называют «драгоценным камнем» за ее исключительно красивое оперение.

Озираюсь на машину с безмятежно спящими товарищами по путешествию и решаю, что могу позволить себе взглянуть поближе на мексиканскую полупустыню. Так вот она какая! А кто это там так стремительно атакует цветок, прячет в нем голову и с такой же поспешностью улетает прочь? Какой грубый налет! Венчик поникшего цветка надорван и даже исцарапан. Таинственный посетитель не похож на всегда деликатного и осторожного колибри. Крошечная птичка застывает в воздухе на одном месте, прежде чем войдет в венчик. Она как бы примеряется, перед тем как введет в цветок со всей осторожностью свой длинный клюв, и только после этого погружает его внутрь венчика.

А вот другой бесцеремонный летун делает круг и бросается в атаку на скромный серенький цветок. Проникнув в глубину чашечки, он вместе с ней склоняется до самой земли. Подбегаю и быстро накрываю цветок ладонью. Осторожно раздвигаю пальцы, но летун уже в воздухе. Это летучая мышь. В длину она достигает шести сантиметров, голова около двух сантиметров, на сильно вытянутой, в виде цилиндра, мордочке торчит загнутый назад шип, крылья — как и у любой летучей мыши.

Сзади раздается хруст сухой травы.

— Нет, доктор, не удастся вам поймать эту тварь, — улыбается Франко. Не найдя меня под машиной спящим, он направился на розыски. — У летучей мыши тонкие эхолокаторы. В ушах торчат антенны, а на носу рог. Можете быть уверены, остальных мышей вы уже распугали, и они больше не появятся. Пойдемте завтракать.

— Доктор! — умоляюще складываю я ладони рук вместе. — Расскажите, пожалуйста, все, что знаете об этих таинственных существах. Ведь я впервые в жизни вижу, чтобы млекопитающее летало с цветка на цветок и пило, как бабочка, нектар. Буду дома рассказывать — не поверят!　

Франко курит сигарету и не торопится с рассказом.

— Летучими мышами я интересуюсь с юных лет и перечитал о мексиканских летунах уйму литературы. Те, которых вы увидели сейчас, — особые. Они относятся к семейству длинноязычных летучих мышей макроглоссиде. Их ближайшие родственники вампиры глоссофагине питаются исключительно кровью. Мышь, посещающая зывается по рониктерис Встречается Франко куцветы, на латыни кемексикана. она кроме Мексики в Парагвае и Боливии. Это самый мелкий представитель семейства, в котором есть и гиганты, достигающие в размахе крыльев до 90 сантиметров. А этот небольшой собрат великанов молниеносно налетает на чашелистик цветка, высовывает длинный и толстый, в виде стержня, язык и быстро лакает нектар. На конце языка находятся шипики. С их помощью мышь слизывает также пыльцу, после чего визит окончен и сладкоежка с такой же поспешностью исчезает. Спешка при налете на цветок, по-видимому, связана с опасностью для мыши стать жертвой ночных хищных птиц.

Такие же шипики на языке, как у мыши, есть у колибри, птиц-нектарниц, у насекомых. Щетинистая бахрома позволяет собирать, как кисточкой для акварели или щеточкой, нектар и пыльцу. У керониктерис надобность в зубах отпала, поэтому они едва выступают над поверхностью десен. Подобная атрофия — следствие неупотребления органа.

В Мексике летучая мышь на протяжении, может быть, тысячелетий приспособилась пить нектар цветов, венчики которых днем плотно сомкнуты и раскрываются лишь ночью. Не нужна «полуночнику» яркая окраска цветов, они распространяют резкий аромат, помогающий мышам ориентироваться в темноте. Устройство чашелистника поразительно приспособлено для того, чтобы мышь могла с комфортом держаться в цветке, быстро просунуть в него язык и вычерпать нектар. В свою очередь тычинки, как по команде, склоняются к шерсти головы мыши и посыпают ее пыльцой. Остатки пыльцы мышь успевает слизать. Попав на женский цветок, «визитер» механически переносит на рыльце пестика пыльцу и тем самым осуществляет опыление цветов.

В некоторых цветах есть особые питательные тельца — сладкие мясистые выступы, являющиеся по существу лакомством для мышей. Острый выступ на носу мыши помогает ей фиксировать голову в момент работы языка, как насоса. Венчик цветка обладает прочностью. Несмотря на тяжелый вес мыши, цветоножка пружинит, круто поникая к земле, и тотчас выпрямляется, как только улетает посетитель. И все-таки мышиные коготки рвут венчик.

Завтрак возле машины не отнимает у нас много времени, зато окончание ремонта после вчерашней аварии позволяет мне продолжить интересный разговор о мышах.

— Не приходилось ли вам, доктор, слышать подробно о случаях нападения мексиканских вампиров на человека, — не унимаюсь я, продолжая расспросы.

— К нам вампиры залетают частенько, главным образом с острова Тринидад. Здесь они селятся в дуплах деревьев, на чердаках. Вылетают ночью, чтобы напасть на животных, а иногда и на спящих людей. Известен случай, когда один и тот же человек па протяжении ночи подвергся нападению вампиров несколько раз. При этом была не столь опасна кровопотеря, а возможность передачи от вампира вируса бешенства и некоторых других заболеваний. В 1920, 1934 и 1954 годах на Тринидаде погибло от бешенства несколько человек. Был падеж сельскохозяйственных животных. Вампир десмодус ротундус считается одним из главных источников заболевания бешенством.

У жителей Мексики и соседних с ней стран вампиры издавна считаются оборотнем злого духа Джумби или Сосуна. Покусанный вампиром человек нередко верит в то, что на него ночью нападала старая ведьма Сосун. Существует легенда, будто каждую ночь, ложась спать, старуха снимает с себя особую верхнюю шкуру и прячет под жернов ручной мельницы. Затем она просыпается и вылетает через окно в виде огненного шара, способного проникать в любой дом сквозь щели или замочные скважины. Далее ведьма принимает человеческий облик, прокусывает зубами кожу спящего человека и сосет из ранки кровь. Для того чтобы селению избавиться от кровожадной ведьмы, следует отыскать ночью под жерновом шкуру и густо посыпать ее горячим перцем. Надев шкуру, ведьма сожжет себе кожу и погибнет. Во избежание проникновения в дом огненного шара около входа в дом рассыпают рис. Жадная ведьма, согласно поверью, начнет считать зерна риса. Если ее застанет за этим утро, она будет вынуждена убраться восвояси.