Александр Усовский - Кровавый Дунай

— Пока не вижу противоречий. Шансы невозбранно проехать по Будапешту у нас есть. И дальше?

— И дальше мы едем на улицу Тигриш, в Кристинавароше, дом семнадцать.

— А там кто?

— Там проживает супруга генерал-лейтенанта Дюлы Ясберени, милейшая Вера Антоновна Смольянинова — у которой мы и спросим, как нам быстро и максимально достоверно узнать, какими силами немцы и мадьяры собираются защищать Будапешт.

Котёночкин пожал плечами.

— А она-то откуда это может знать?

— Она, может быть, и не знает. Но она ТОЧНО знает, к кому нам нужно будет обратиться за этой информацией…

Котёночкин кивнул.

— Поедем вчетвером?

— Нет. Впятером. Чепрага с нами поедет, вместе с рацией. Как мой денщик. Я посмотрел этот «паккард», там семь мест — есть два откидных сиденья за водительским и пассажирским. Ты с радистом на них сядете. Ну а я, как пан, поеду один на заднем диване. Генерал-лейтенанты только так и ездят.

— Зачем Чепрагу с собой брать, да ещё с рацией?

Савушкин вздохнул.

— Затем, Володя, что обратно мы можем и не вернутся. Если милейшая Вера Антоновна подскажет нам, к кому надо обратиться за информацией, и мы её получим — то надо будет сразу же её и отправить в Центр. Немедля!

— Логично. — Кивнул Котёночкин. И осторожно спросил: — Если всё получится, как вы спланировали, дальше — куда?

Савушкин вздохнул.

— Если выберемся — то на «Гизеллу» и вниз по течению на полном газу. За Пакшем — уже наши…Но ты шибко-то на это не рассчитывай. Документов у нас нет, первый же КПП, командир которого решится остановить генеральскую машину — станет нашим полем боя. И дай Бог нам в этом случае подороже продать свои жизни… — Савушкин помолчал и добавил: — Мы обязаны выполнить приказ. Который ты сам видел, что от нас требует. А вот выжить — нам никто не приказывал…

Котёночкин пожал плечами.

— Пока вроде выкручивались… Правда, и вас в Варшаве задело, и Некрасова, и меня в Словакии, и Женю мы потеряли… Но группа уцелела и приказ выполнила. Может, и сейчас повезёт?

— Может. Но ты шибко на это не рассчитывай. Иди, экипируйся. И позови Некрасова, остальным дай команду собираться, за полчаса должны успеть. Карту Будапешта и окрестностей, что Гёза дал — чтоб назубок! Утром едем в Буду.

Лейтенант кивнул и покинул кабинет. Тотчас же на пороге образовался снайпер.

— Звали, товарищ капитан?

Савушкин кивнул.

— Звал. Смотри, Витя, завтра утром мы едем в город, с одной интересной дамой побалакать. Едем впятером. Ты остаёшься на хозяйстве. Собаку покормишь, ворота закроешь, и будешь нас ждать.

— Сколько?

Савушкин вздохнул.

— Если бы я знал… До нашего возвращения. Ну, или пока Шорокшар не займёт Красная армия. В этом случае явишься в СМЕРШ той дивизии, в расположении которой ты окажешься, и доложишь подробно, кто ты, зачем и почему.

— А вы?

— Много ненужных вопросов задаёшь, сержант… Всё, передай личному составу — через полчаса отбой! И чтоб Будапешт выучили наизусть!

Предрассветная мгла только начала рассеиваться — когда тяжёлый «паккард» покинул уютный дворик на Тёрок Флориш и, солидно — при этом почти беззвучно — урча своими двенадцатью цилиндрами, бодро понёс своих пассажиров на север, вдоль Дуная. Савушкин, усевшись на задний диван и поставив между ног саблю — которую ему навязал Костенко, упрямо повторяя «Вси мадьярски генералы з саблямы, мы шо, хуже всих?» — внимательно озирал окрестности венгерской столицы; впрочем, остальные пассажиры «паккарда» были заняты тем же.

С каждым кварталом выражение лица капитана становилось всё мрачнее. Котёночкин, с детским восторгом озиравший доходные дома в стиле «сецессион», повернувшись к командиру — увидел это и удивлённо произнёс:

— Товарищ капитан, а что вы такой мрачный? Красиво же!

Савушкин тяжело вздохнул.

— Володя, мы уже десять минут едем по Белварошу Пешта. Что ты скажешь по этому поводу?

Лейтенант пожал плечами.

— Застройка мощная, многоэтажная, дома каменные, улицы узкие…

— Вот! — Кивнул Савушкин. И продолжил: — Ты на окна первых этажей глянь — стены толщиной в метр. В метр, Володя! Каждый дом — это форт. Каждый квартал — отдельная крепость. Сколько тут этих крепостей? Десятки! Ты понимаешь, о чём я?

Лейтенант, побледнев, кивнул.

— По…понимаю…

— Это не Варшава, с её двух-трехэтажной кирпичной застройкой. Это не Банска-Бистрица и прочие словацкие городки, которые из сорокопяток можно раскурочить. Это каменный монолит, будь он неладен! Тут наши дивизионные пушки — да и стодвадцатидвухмиллиметровые гаубицы тоже! — ни к чёрту не годятся! Сюда надо с серьезными калибрами приходить, с корпусными пушками, с тяжёлыми гаубицами от шести дюймов и выше… А улицы узкие! С верхних этажей простреливаются насквозь!

— Ну, может, наши и не полезут сюда…

Савушкин тяжело вздохнул.

— Полезут. Это не просто город, это тет-де-пон, опираясь на который немцы будут держать под угрозой фланги наших войск, наступающих южнее и севернее Будапешта. И чтобы иметь свободу рук за Дунаем — нам придется брать город. Который на самом деле — сплошная крепость на ста квадратных километрах…

— И гарнизон которой… — Лейтенант не успел закончить фразу — его прервал Костенко:

— Товарищ капитан, бачу злева той мост старый, пид которым нас мало шо не раздавило.

— Выворачивай. Он нам и нужен.

На подъезде к Ланцхиду «паккард» наткнулся на контрольный пункт — личный состав которого, издалека узрев в глубине роскошного авто генеральные звёзды, мгновенно попрятался за мешками с песком. Савушкин про себя улыбнулся — однако, как здесь поставлено чинопочитание… Третий контрольный пункт проезжаем — и лишь на первом, близ железнодорожного депо, наблюдалась попытка их остановить для проверки — немедленно пресеченная одним из вратарей, разглядевшем в глубине салона носителя расшитого золотом мундира… Хорошо быть генералом!

Костенко, не снижая скорости, промчался мимо поднятого шлагбаума и его притаившейся меж мешками с песком прислуги, выехал на мост и спросил, не поворачивая головы:

— Товарищ капитан, а далей?

— Увидишь туннель — ныряй в него. Теоретически он должен нас вывести в искомый район. На въезде тоже должен быть КПП, смотри осторожней там…

Старшина презрительно хмыкнул.

— Кого нам боятися? Машине генерал-лейтенанта… Кто вы, товарищ капитан?

— Генерал-лейтенант Ясберени Дюла.

— О! Одна хфамилия чего стоит… Не беспокойтесь, товарищ капитан, доедем! С такой хфамилией и не доехать…

Перед въездом в туннель располагался не контрольный пункт, а позиция зенитной батареи — шесть сорокамиллиметровых «бофорсов» были расставлены открыто, в ряд, как на параде, только что песочком огневые не посыпали, для красоты. Савушкин про себя изумился такой беспечности — манёвры это им, что ли… Зенитчики подчёркнуто равнодушно проследили взглядами за шикарным лимузином — дескать, и не таких видывали, тоже мне, графья выискались — и вернулись к своим занятиям. Савушкин облегчённо вздохнул — расшитый золотом мундир, конечно, аргумент серьезный, но отсутствие каких бы то ни было документов для его подтверждения — штука очень неприятная…