Александр Усовский - Парашюты над Вислой

В которой для группы капитана Савушкина начинаются сложные времена…

— Пан Чеслав, где выход на крышу? — Савушкин для надежности встряхнул замершего от ужаса ксендза.

Пан Хлебовский, всё ещё пребывая в прострации от столь резкой смены обстановки — тем не менее, махнул рукой на главный вход в костёл:

— Там, злева… такая дверь чарна…

— Некрасов, патроны с собой?

— Да. — Снайпер перехватил свою винтовку и указал на четыре подсумка на ремне.

— Беги наверх, осмотрись, найди там позицию, чтобы видеть двор — но не стреляй. Откроешь огонь, когда здесь пальба начнется. Бегом! — Некрасов тут же сорвался с места и побежал к главному входу.

— Женя, упаковывай рацию! — Строганов вырвал штепсели от антенны и принялся укутывать свою машинку в дерюгу — чтобы рация в ранце не болталась.

— Панове, оружие у кого-нибудь есть? Бронь, зброя?

Старший из поляков молча кивнул, распахнул бушлат и принялся доставать из-за поясного ремня пистолет — судя по всему, что-то типа «браунинга». Они всерьез считают пистолеты оружием, с жалостью подумал Савушкин. Ладно, в данной ситуации годится…

— Строим баррикаду напротив той двери! — и Савушкин указал на противоположный выход. Нет времени этим чертям объяснять, что немцы — не дураки, стучат они в одну, а входить будут — в другую… Молодые поляки во главе с ксендзом бросились таскать скамьи к левому пределу.

Так, автомат Строганова, его «парабеллум» и «браунинг» старшего поляка. Негусто, негусто… Да еще у Жени на его «шмайсер» — всего три обоймы. Чёрт, совсем невесело…

— Женя, дай рацию вон тому молодому! Занимай позицию! — Радист передал ранец с «бендиксом» ближнему хлопцу и залёг за груду скамей. Савушкин кивнул старшему поляку:

— К бою, пан с пистолетом!

— Адам! — зачем-то представился старший поляк.

Савушкин молча кивнул. Хорошо, пусть будем Адам…

— Пан Чеслав, с Данутой за алтарь! И вы оба! — обернулся он к молодым полякам. Четверо безоружных персонажей разворачивающейся драмы едва успели укрыться в алтарном предел — как противоположная от той, в которую ломились, дверь, распахнулась, и в проём ввалилось четверо мужчин — двое в какой-то неведомой Савушкину форме и двое в штатском; все четверо держали в руках пистолеты.

— Огонь! — скомандовал Савушкин и, взяв на мушку неприятного типа в сером жилете и кепке, трижды выстрелил в него — одновременно с радистом, выпустившим длинную, на полмагазина, очередь по незваным гостям.

Гестаповцы повалились на пол — но Савушкин, на всякий случай, разрядил магазин своего «парабеллума» до конца, выпустив по пуле в каждого из лежащих. Так-то оно надежнее… Сменив магазин, капитан осмотрелся — свои пока все живы, что есть гут.

С чердака костёла раздались винтовочные выстрелы — всё ясно, эти четверо были не одни, во дворе есть ещё враги. Что ж, надо прорываться…

— Пан Чеслав, берите остальных и сюда! — Сам Савушкин подскочил к двери и, присев на корточки, выглянул во двор.

Чёрт! Автоматная очередь прошла по косяку, разнося его в щепу. Савушкин мгновенно спрятался за простенок — успев оценить силы противника: как минимум трое, один с автоматом и два с карабинами. Плохо… И ещё неизвестное число врагов с той стороны. Совсем скверно! Были бы они со Строгановым и Некрасовым одни — прорвались бы в парк влёгкую. Но ещё пять поляков… И ведь не бросишь же их! Теперь вся надежда на Некрасова…

С чердака вновь загремели выстрелы — один за одним, почти без перерыва. Всё понятно, Некрасов подавляет эту троицу огнём, надо воспользоваться ситуацией! Савушкин выскочил в проём двери — так и есть, один из гестаповцев корчился на земле, отбросив в сторону карабин, двое других целились вверх. Савушкин немедленно открыл огонь, успев подстрелить автоматчика — второй же гестаповец, бросив карабин, бросился бежать. Не ожидая такого развития событий, капитан замешкался, промедлил буквально три секунды — которые для последнего из нападавших стали поистине спасительными: он успел, перепрыгнув ограду, скрыться в парке. Вот чёрт!

— Сюда! Бегом! — обернувшись, скомандовал Савушкин. Из проёма двери показался Строганов, за ним — Адам, а потом толпой вывалились остальные поляки во главе с ксендзом.

Так, ждём Некрасова и уходим. Витя, не тормози, чёртушка!

Снайпер не заставил себя долго ждать — через минуту он был во дворе.

— Бегом!

Некрасов дёрнул капитана за рукав.

— С той стороны — трое или четверо! Одного я подстрелил, остальные укрылись в мёртвой зоне!

Чёрт!

— Мы с тобой остаёмся. Женя, веди остальных в парк, бегом!

Тут из-за угла выскочили трое жандармов — Савушкин в последнее мгновение разглядел на них характерные нагрудные бляхи. Гестаповцы подстраховались, подтянули дополнительные силы — хотя шли брать практически невооружённых штатских… Что ж, у штатских появились неожиданные вооруженные друзья! Савушкин бросился на землю, схватил брошенный карабин одного из гестаповцев — отлично, обычный маузеровский «курц», машинка знакомая — и, передёрнув затвор, выстрелил, не целясь, потом еще и ещё — после чего затвор выскочил назад и уже не закрывался. Патроны всё… Рядом раздалась очередь — это Некрасов выпустил по врагу остатки магазина убиенного немца.

С той стороны тоже раздались выстрелы — а затем что-то, промелькнув в воздухе, ударилось о камни двора с характерным глухим звоном метрах в пяти от Савушкина и его снайпера. Граната! Твою мать!

Взрыв! Острая боль пронзила его левое плечо, рядом застонал Некрасов. Чёрт, вот же незадача! Левая рука враз онемела, похоже, осколок задел нерв…

— Некрасов, жив?

— Жив. Осколок в бедре. Течёт…

Как бы артерию не перебило… Савушкин, трижды выстрелив в сторону жандармов из своего «парабеллума» — одним броском добрался до своего снайпера. Не, вроде артерия цела — течёт, конечно, но так, тыхэнько-тыхэнько, как сказал бы Костенко… Внезапно со стороны немцев раздались пистолетные выстрелы — густо, как будто мальчишки на бегу колотили палками по забору. Это что за чёрт? — изумился Савушкин.

Приподнявшись на локте, он посмотрел туда, где только что с колен по ним лупили жандармы — все трое лежали на земле, карабины — отдельно. Ничего себе явление Христа народу… Кто их?

Тут же загадка разъяснилась — из кустов позади убитых жандармов показались Строганов, Адам и… маленькая Данута! Все трое — с пистолетами в руках. Вот те раз…

— Строганов, я кому приказал бечь?

Подошедший с остальными стрелками радист развёл руками.

— Как можно, товарищ капитан? Да и девка эта…

— Nie jestem dziewka! — отчего-то вскипела маленькая барышня.

— Ладно, проехали! Адась, зови своих хлопакув, збирайте зброю. Чи бронь, як то по-польску… — Адам кивнул, бросил: «Я панимаю!» — и, крикнув в кусты «Гжегож, Янек!», потрусил к убитым жандармам. Его бойцы побежали за ним.