Анна Субботина - Лук для дочери маркграфа

Он взглянул на Такко открыто и дружелюбно.

— То, что ты делаешь для Агнет, стоит куда дороже трёх марок.

— Я не делаю ничего особенного.

— Именно. Ты не жалеешь её, не твердишь, как она больна, не бегаешь вокруг неё с бесконечными порошками и каплями. Не пугаешь её глупыми сказками. Поверь, это дорого стоит.

Он встал, и Такко поднялся за ним.

— К счастью, мне есть чем отплатить тебе, помимо пустых денег. В знак своей признательности я хочу доверить тебе тайну. Тайну, которая ныне известна мне одному. Даже Агнет, моя наследница, моя кровь, не знает её.

Он обошёл кресло и отдёрнул гобелен, закрывавший часть стены за резной спинкой. За ним оказалась простая, ничем не украшенная дверь. Оллард достал из складок одежды ключ; дверь отворилась почти бесшумно, и маркграф поманил Такко в тёмный проём. За дверью была очень узкая винтовая лестница, уходившая вниз.

Такко задержался на мгновение:

— Позволите один вопрос? — и, дождавшись кивка, выдохнул: — Тот человек, который знал лечебное дело и был в замке за лекаря — с ним нельзя поговорить, потому что он тоже пропал? Спустя два…

Оллард остановил его, подняв ладонь:

— Достаточно. Ты хорошо осведомлён. Очень хорошо.

И сделал приглашающий жест:

— Иди первым.

Узкая лестница — двоим не разойтись — окончилась небольшой площадкой, откуда выходила тяжёлая, обитая железом дверь. Оллард отпер её и широко распахнул. За порогом царили холод и непроницаемый мрак. Слышались металлические щелчки и негромкий треск.

Маркграф с фонарём прошёл первым, и из тьмы выступили неясные очертания движущихся механизмов. Пятно света выхватывало то скопление зубчатых колёс, то скользящую цепь, то острие стрелки. Такко остановился на пороге, вглядываясь внутрь до боли в распахнутых глазах.

— Раньше здесь была не то темница, не то пыточная, — пояснил Оллард, зажигая светильники на стенах. — Потом садовники хранили всякий хлам. Когда я был ребёнком, эта комната была заброшена уже добрых полвека. Я распорядился разобрать её и привести в порядок. Дверь, которая вела в тогда ещё отцовский кабинет, заклинило, и никто из ныне живущих в замке не знает, что мне удалось её открыть. Все уверены, что я давно прекратил возиться с железками.

Стало светлее, и Такко увидел длинный стол, на котором были расставлены и разложены механизмы, названий и назначений которых он не знал. Вращались колёса разных размеров, крутились шарниры, сжимались и расправлялись пружины. Шпеньки на движущихся валах цепляли спицы с крюками, молоточки ударяли по металлическим пластинам. По стенам тянулись полки с ящиками, в которых тоже поблёскивал металл. Маркграф поставил на стол фонарь и торжественно произнёс:

— Добро пожаловать в мои владения! Единственное, на что и в мыслях не посягают те, кто давно строит планы на наследие Оллардов. Моя мастерская, мой истинный дом, моя тайна.

Такко стоял растерянный и ошеломлённый. Маркграф приблизился, чтобы зажечь светильник у него над головой, и, встав почти вплотную, проронил:

— Ты, никак, испугался?

Такко едва разлепил заледеневшие не то холода, не от изумления губы:

— Я никогда не видел ничего подобного. Что это?

Оллард улыбнулся и подтолкнул его к столу:

— Подойди. Здесь у меня много всего. Вот, например, заготовка для простейших часов. Всего три зубчатых колеса, на одно из которых крепится стрелка. Сюда накидывается цепочка с гирями. Именно так устроены часы, которые ты видел на башнях ратушей. Маятниковый механизм посложнее…

Его пальцы касались деталей с ловкостью, выдававшей многолетний опыт. Маркграф протянул заготовку Такко, и тот поспешно шагнул вперёд, чтобы рассмотреть ценную вещь над столом.

— Это из латуни?

— Верно.

Правильность очертаний завораживала. Плавные линии перетекали друг в друга, образуя совершенный узор. Такко осторожно потянул длинный зубец, и механизм в его руках пришёл в движение.

Это было так необычно и красиво, что он не удержался от восхищённого вздоха. Поднял глаза на Олларда и встретил его пристальный, словно бы впившийся взгляд.

— Я знал, что ты поймёшь, — проговорил маркграф. — На полках у стены стоят ящики с деталями и инструментами. Там чего только нет! — Он бросил на стол свёрнутые в трубку бумаги и дёрнул связывавшую их тесёмку. — Здесь разные чертежи. Можешь попробовать собрать что-нибудь.

Линии и буквы прыгали перед глазами. Такко осторожно перебирал листы плотной, дорогой бумаги: колёса, цепи и пружины аккуратно прорисованы цветными чернилами, стрелки обозначают направление, на полях какие-то пометки… Оллард положил перед ним пару увесистых томов: это были описания механических деталей с подробными рисунками, подписями, таблицами. Похожие таблицы были в отцовских книгах, только там перечислялись серебряные и золотые сплавы, а здесь — железные и медные. Пожалуй, он сможет разобраться.

— Неужели я заслужил столько доверия? — спросил Такко.

— Ну не Агнет же мне учить возиться с железками, — откликнулся Оллард. — Мне давно не хватало толкового помощника.

— Эти чертежи, наверное, стоят целое состояние… — растерянно проговорил Такко, перебирая рисунки; на некоторых из них были гербы и печати. — Не может быть, чтобы не нашлось более достойного!..

— Более достойного — это более высокого по рождению? — усмехнулся маркграф. — Ты же видел Фредрика. Все они одинаковы. Разгуливают по замку, как хозяева, ищут, что прибрать к рукам… В своём кругу у меня мало друзей. Впрочем, если у тебя не лежит сердце к механике, не могу настаивать.

Он поднял руку, чтобы забрать чертёж, который рассматривал Такко, и тот невольно потянул лист к себе. Маркграф негромко рассмеялся:

— Вот и хорошо. Работай. Для начала повтори эту заготовку, она совсем простая, — Оллард, почти не глядя, выбрал из ящиков нужные детали, а после набросил Такко на плечи толстый плащ — в подземелье было холодно.

Новое занятие увлекло Такко. Ему быстро удалось соединить колеса и цепи так, что механизм пришёл в движение. Оллард стоял слева за его плечом, пару раз что-то подправил, но больше от нетерпения, чем по необходимости.

— Детали и инструменты в твоём распоряжении, — сказал маркграф, обведя мастерскую широким жестом. — Можешь смело испортить пару десятков — здесь этого добра хватит на много лет. Для начала советую собирать по чертежам, затем сможешь и сам что-то придумать. Если запутаешься, в книгах есть ответы на все вопросы. Начни с простых чертежей. На них нет печатей, и они тебя ни к чему не обяжут.

Такко склонился над рисунками, пытаясь сопоставить их с деталями. А когда поднял голову, обнаружил, что остался в одиночестве.