Ксения Чепикова - Человек, научивший мир читать [История Великой информационной революции]

Предполагается, что первый из официально документированных случаев применения цензурыотносится к 605 году до н. э., когда царь Иудеи Иоаким приказал сжечь книгу пророчеств Иеремии. Впрочем, пальму первенства оспаривает другой зафиксированный случай: в V веке до н. э. в Афинах по распоряжению властей у граждан были изъяты сочинения известного софиста Протагора, собраны на городской площади и сожжены по обвинению в «безбожии».

Христианская церковь тоже любила жечь книги, да и вообще любые тексты, не совпадающие с официальными догматами. Поскольку даже в самой церкви догматического единства никогда не было – на Соборах до хрипоты спорили о том, как толковать Священное Писание, – костры горели часто. С появлением книгопечатания светские и духовные власти задумались о том, как не допустить массового распространения «опасных» идеи и ересей.

В 1485 году курфюрст (он же архиепископ) Майнца и городской совет Франкфурта официально ввели цензуру – для всех выпущенных изданий.

Первый закон о предварительной цензуре появился в Испании в 1502 году. В 1513 году V Латеранский собор запретил издавать книги без разрешения епископов. Вормсский эдикт (1521 год) ввел предварительную цензуру в Германии, в 1538 году она появилась в Англии, оказавшись с 1559 года в ведение «Звездной палаты», в 1585 году запретили выпуск книг во всех городах, кроме Лондона, Кембриджа и Оксфорда.

2 августа 1546 года на площади Мобер, недалеко от Собора Парижской Богоматери, сожгли на костре Этьена Доле –писателя, поэта, филолога и издателя. Он учился в университетах Парижа, Падуи и Тулузы, жил в Орлеане, Венеции и Лионе. Ему принадлежит множество сочинений на латыни и французском: стихи, гуманистические трактаты, лингвистические работы – «Комментарии к латинскому языку», «Способ наиболее верного перевода с одного языка на другой».

Работал в Лионе корректором в одной из типографий, затем открыл собственную, напечатав за пять лет 70 книг. Из Тулузы его изгнали, потому что он критиковал власти за религиозную нетерпимость. В Лионе – после того как он поддержал стачку подмастерьев-наборщиков – другие типографы донесли в инквизицию, что он печатает работы реформаторов Меланхтона и Кальвина. В 1542 году Доле арестовали, но год спустя освободили, после того как он отрекся от своих «заблуждений». В 1544 году в результате провокации со стороны врагов – новый арест, он бежал из-под стражи, но по неосторожности вернулся в Лион, где его опознали, схватили и затем доставили в Париж. После двух лет в тюрьме он был казнен.

Не то чтобы Плантен, переезжая в Антверпен, не догадывался о том, что там есть цензура. «Кровавому плакату» предшествовало множество других документов. И костры в те времена не были чем-то необычным: не только книги, но и люди горели довольно часто. Но вот 28 ноября 1545 года в Антверпене сожгли типографа. Якоб ван Лизвельт в 1526 году издал первый перевод Библии на голландский язык. Еще до Цюрихской Библии и до полного издания Библии Лютера (хотя Новый Завет он переводил с немецкой версии Лютера). Он умер не за свои религиозные убеждения, а из-за того, что он напечатал. Для Плантена это – хороший повод задуматься, даже если печатников жгли и в его родной Франции. Проблему с лютеранами, из-за которых пострадал антверпенский типограф, испанская администрация к 1562 году решила, но теперь ее главным врагом стали кальвинисты. И типографы, печатающие кальвинистские тексты, сейчас оказались в той же ситуации, что и ван Лизвельт, имея все шансы повторить его судьбу.

Официальным началом Реформации считается 31 октября 1517 года. А уже в 1518 году тексты Лютера свободно продавались в Антверпене. В этом городе, как мы знаем, жили грамотные люди, так что они внимательно все прочитали и пересказали тем, кто читать не умел. В 1519 году лютеранские идеи там проповедовал Якоб Пропет – приор католического августинского монастыря. С 1520 года переведенные в Антверпене на голландский язык тексты Лютера начинают распространяться по Нидерландам. И делается это через типографов.

Рассказывая историю цензурных предписаний в Нидерландах, исследователь Йохен Фюнер возвращает нас в 1518 год. К тому времени теологический факультет Лувена уже признал труды Лютера еретическими и потребовал прекратить их печать. Антверпенские типографы вежливо покивали головами и продолжили печатать дальше. Хотя лувенские профессора по совместительству исполняли в Провинциях обязанности инквизиторов, без санкции императора у них оказались связаны руки.

В сентябре 1520 года Карл V был в Антверпене, где его нашел папский посланник Иероним Алеандр. После серьезной беседы 20-летний император проникся опасностью «лютеранской ереси» и принял меры. В феврале 1521 года состоялся рейхстаг в Вормсе: после личной встречи Карла с реформатором Лютером 10 марта последовал Эдикт против ереси. Тексты Лютера подлежали уничтожению. 13 июля эдикт торжественно зачитали на рыночной площади Антверпена, а затем показательно сожгли около 400 книг [92] Здесь и далее о цензурных предписаниях см. исследование Фюнера: Fühner (2004), 177–320. .

Должного эффекта это представление не дает. На эдикт демонстративно не обращают внимания. Год спустя магистрату приходится выпустить специальное предписание, напоминающее, что соблюдать его все-таки необходимо. А граждане снова делают вид, что ничего не происходит. Типографы и дальше печатают лютеранские тексты и религиозные памфлеты. В 1525 году магистрат выпускает новое предписание, и на этот раз все серьезно: каждое издание должно иметь имя и адрес автора и типографа – иначе тираж не просто конфискуют и сожгут, а на издателя наложит штраф, но и лишат его гражданства и изгонят из города на 10 лет. В 1526 году запрещаются любые публичные и частные дискуссии по вопросам веры и религиозных практик, штраф за первое нарушение – 20 гульденов, за второе – 40, за третье – 80.

Однако это как раз тот случай, когда строгость закона компенсируется необязательностью его исполнения.

Ни у магистрата, ни у испанской администрации нет эффективных способов контроля. Нашли анонимную брошюру, отпечатанную непонятно где и непонятно кем? И кого наказывать? Ее торжественно сожгут, но тут же появится новые. Разве что кого-то из типографов поймают с поличным…

В 1528 году испанские власти выпускают похожие правила для всех нидерландских провинций – с тем же результатом: еретические тексты продолжают печатать и распространять. Все-таки все дело в людях. В странах, где разворачивается масштабная охота на еретиков и подозрительных субъектов массово тащат на костер, – действительно ли причина только в свирепости инквизиции? А те, кто всячески поддерживают казни, слепо верят приговорам, активно пишут доносы? Без их поддержки инквизиция ничего не смогла бы сделать. Голландцам не нравятся цензурные предписания, и они просто делают вид, что их не существует. Не протестуют. Соблюдают осторожность. Не выдают друг друга.