Генри Хаггард - Земля теней

– Ах, глупая вы девушка! – сердито сказала портниха. – Вы меня напугали!

– Дайте мне его скорей! – тихо попросила Джоанна.

Миссис Бёрд подняла его с пола и отдала девушке. Джоанна прижала письмо к груди, как будто оно было живым существом – так мать прижимает к себе свое новорожденное дитя, когда муки и страх перед родами закончились, а любовь и радость остались. Какое-то время она сидела молча, а потом заговорила:

– Я не думаю, что когда-нибудь выйду за него замуж, но теперь мне все равно: что бы ни случилось, у меня был мой час счастья, и теперь я уже никогда его не потеряю – он останется со мной навеки.

– Не говорите ерунды, Джоанна! – фыркнула миссис Бёрд. – Не выйдет она за него! Да почему это?

– Потому что этому наверняка что-то помешает. Кроме того, это было бы неправильно с моей стороны. Он должен жениться на богатой наследнице, а не на девушке без гроша.

– Ох, да бог с этой вашей богатой наследницей! Мужчина, способный променять любовь на деньги, не стоит и булавки, но я вам точно говорю: этот – не из таких, раз написал этакое письмо!

– Он может получить и любовь, и деньги, – тихо отвечала Джоанна. – И он не охотится за состоянием – деньги нужны ему, чтобы спасти свою семью. У него был старший брат, он их разорил, и теперь Генри должен спасти их, женившись на девушке, которой принадлежат закладные… и которая любит его и станет хорошей женой – по крайней мере, я в это верю, хоть он сам никогда мне об этом не рассказывал.

– Чувствуете ли вы себя в силах прочитать одно письмецо, дорогая?

– Чепуха на постном масле! Вот что, Джоанна, перестань говорить глупости и послушай меня – я тебя старше и повидала гораздо больше. Я тебя ни в чем не виню, но, по правде сказать, ты ведь согрешила – и сама об этом знаешь. Что ж, Богу было угодно показать тебе свою доброту и позволить выбраться из той беды, из которой большинство девушек так и не выбираются. Да! Ты можешь стать честной женщиной и заполучить в мужья того, кого ты любишь – и очень может быть, что это даже больше, чем ты заслуживаешь. Я скажу прямо: не будь дурочкой и соглашайся! Деньги – это хорошо, но ты не имеешь с ними ничего общего. Выходи за него и будь счастлива. Если и есть на свете что-то хуже тщеславия – так это желание купить счастье за деньги, за землю или за что-то в этом роде. В девяти случаях из десяти женщина, которая жертвует собой, чтобы ее возлюбленный мог получить денежки, не приносит ему никакой пользы, только это выяснится намного позже! Она просто разобьет себе сердце впустую – и очень может быть, что и ему тоже! Вот тебе мой совет, девочка; и если б я думала, что ты станешь ему плохой женой, я б тебе этот совет не давала. Но я так не думаю! Я считаю, что ты для него – чистое золото, и он никогда не пожалеет о том, что женился на тебе, даже при том, что он – баронет, а ты – никто!

– Да, я могла бы…. – прошептала Джоанна.

– Не «могла бы», а «буду», и вот на это себя и надо настраивать. Но теперь я слышу, что сиделка уже вернулась, а значит, мне пора заняться обедом. Ты не вздумай нервничать и не разболейся снова, не то сиделка не сможет завтра уйти от нас, как собиралась. А я напишу этому джентльмену, что он может приехать и увидеться с тобой в следующую пятницу: к этому времени ты должна поправиться!

Джоанна была еще очень слаба после болезни, и когда первая дикая радость от письма Генри прошла, на смену ей пришло недоумение.

Как ее тело было вырвано из лап смерти, так и письмо Генри превратило тьму отчаяния в яркий рассвет надежды – и этот контраст ослепил ее разум. Джоанна ничего не помнила о своем письме, на которое ссылался Генри: будь она в здравом уме, она никогда бы не написала его… но и теперь она понятия не имела, что именно она высказала в том письме. Доброта Генри, его великодушие тронули ее, тронули глубоко, и она благословляла его – но ни собственные чувства, ни уговоры миссис Бёрд не могли убедить ее, что было бы правильно воспользоваться ими. Врата земного рая внезапно распахнулись перед ней; после мучительного стыда, одиночества, печали, мыслей о грехе теперь она могла получить мир в душе, утешение, безопасность и любовь – то, к чему стремится всякая цивилизованная женщина…. Но должна ли она войти в эти врата? Инстинкт говорил ей: «Нет!»… и все же ей недоставало сил, чтобы последовать ему. Почему она должна отказываться от счастья? Если бы она судила о будущем из прошлого, это сыграло бы с ней злую шутку: она была бы уверена, что счастье недоступно такой грешнице, какой она была… Она не могла об этом забыть – и все же, пока еще ничего не было решено, она тешила свое воображение, оставаясь на пороге небесного блаженства и населяя свой разум сияющими картинами счастья, которое могло бы быть…

Джоанна была еще слишком слаба, чтобы бороться с соблазном этих видений, ибо на самом деле не верила в их реальность – скорее, она просто покорилась им, удовлетворяясь ложным, но искренним восторгом. Так люди цепляются за свои счастливые сны…

Лишь в одном она была уверена: Генри любил ее. В этой уверенности нашла она награду за все, что ей пришлось пережить в прошлом и предстояло пережить в будущем. Если бы он не любил ее, он никогда бы не предложил ей стать его женой. Он любит ее – и они увидятся, а дальше пусть всё идет, как идет, она же заслужила хоть немного отдыха и надежды на счастье…

В субботу, стоя на платформе железнодорожной станции в Брэдмуте, леди Грейвз заметила человека, чье лицо показалось ей знакомым; человек этот приветствовал ее с большим почтением. Он был одет во все черное, словно священник; единственным цветным пятном был ярко-красный шарф – и этот контраст показался леди Грейвз тревожным и вызывающим… Долгое время она ломала голову, пытаясь вспомнить, кто этот человек. Он не был похож на обычного фермера, но было очевидно и то, что он не принадлежит к местному духовенству, так как ни один пастор не позволил бы себе носить столь вызывающий шарф. Решив, что это один из местных диссентеров, леди Грейвз попросту перестала о нем думать. Однако уже в Лондоне, на Ливерпуль-стрит она снова увидела его, хотя он, кажется, пытался укрыться от ее взгляда, и тут вспомнила: это Сэмюэл Рок, хозяин Мур Фарм. Леди Грейвз несколько рассеянно удивилась, что могло привести его в Лондон – и снова выбросила эти мысли из головы.

Если бы леди Грейвз обладала даром ясновидения, этот человек заинтересовал бы ее куда больше, поскольку дело, которое привело мистера Рока в Лондон, было самым поразительным образом связано с ее собственными делами. Сэмюэл Рок впервые в жизни прибыл в Лондон, чтобы встретиться с Джоанной Хейст, чей адрес он приобрел накануне по столь высокой цене.