Бернард Корнуэлл - Война волка

– Господин? – с тревогой окликнул меня Финан.

– Я слушаю.

– Скёлль и Мерсии угрожает, – продолжал он. – Раз ему не удалось захватить Эофервик, Сестер может послужить ему утешением.

– Призвав Этельстана в Нортумбрию, мы признаемся в своей слабости, в том, что не способны управлять своим королевством. К тому же ему в первую очередь нужно помочь отцу расправиться с мерсийскими мятежниками. С Кинлэфом покончено, но есть и другие бунтовщики.

– А если их уже разбили?

– Никто не знает. Но если Этельстан поможет нам побить Скёлля, то что станется с западной Нортумбрией?

Финан уловил ход моих мыслей:

– Этельстан сохранит за собой Кумбраланд?

– И сделает его частью Мерсии, – подхватил я. – Частью Инглаланда. Тогда как Кумбраланд принадлежит Нортумбрии, а мой зять – король Нортумбрии. – Я некоторое время помолчал. – И если Этельстан поможет нам, он потребует от меня присяги.

– Которой не получит.

– Пока я жив, – процедил я. – К черту христиан. И к черту Инглаланд Эдуарда. Я сражаюсь за свою страну.

– Так, значит, мы идем на восток, – подвел черту Финан.

– На восток.

– Я поведу полдюжины разведчиков, – предложил ирландец.

– Просто удостоверься, что мы можем выйти на дорогу. Потому что по ней можно быстрее всего добраться до Эофервика.

– И мы выступаем завтра?

– Мы выступаем завтра, – согласился я.

Но мы выступили в полдень, потому что охота на нас продолжалась.

Скёлль Гриммарсон жаждал мести. Когда я только-только прослышал о жестокой смерти Стиорры, первым моим порывом было броситься на убийц, но меня остановил рассудок. Скёлль, обнаружив раненого сына, наверняка испытал подобное стремление: поскакать за негодяями, нанесшими ему оскорбление, и сжить их со свету самым изобретательным способом, какой сможет изыскать его извращенный ум.

Я уступил велениям рассудка, потому что нас было меньше и нападение на Скёлля означало неизбежное поражение. А перед Скёллем такого препятствия не было. Он знал, сколько нас, и осознавал свое численное превосходство. Ему оставалось найти нас и перебить.

Вот только в гаснущем свете и дождливом сумраке предыдущего дня его разведчики, хотя и обнаружили наши следы, ведущие на восток, прозевали то место, где мы свернули к югу. Надо полагать, всю холодную и сырую ночь отряд Скёлля простоял под голыми деревьями, чтобы на заре продолжить погоню. К счастью для нас, норманны шли все дальше на восток, пока не убедились наконец, что мы сменили направление. Финан и его люди видели, как они возвращались.

– Полагаю, они заметили тут дым и теперь идут, чтобы проверить, откуда он поднимается. Господин, скоро будут здесь.

– Сколько их?

– Три корабельные команды, примерно. Сложно было подсчитать среди деревьев. Но много. Слишком много. И с ними точно Скёлль.

– Вчера я его не видел.

– Он здесь. Белый плащ трудно не заметить. И под его началом по меньшей мере три корабельные команды.

Три корабельные команды – это примерно сто двадцать воинов. На дороге мы видели гораздо больше. Это означало, что Скёлль разделил свои силы, отослав часть домой, сопровождать скот и рабов, а сам отправился с ударными силами на наши поиски.

И вот теперь он находился к востоку от нас, а это означало, что мы не можем ни вернуться на дорогу, ни продолжить путь к Эофервику. У меня не оставалось иного выбора, как идти на юг.

– Интересно, как далеко отсюда до Мамесестера? – спросил я у Финана, когда мы выезжали из усадьбы.

– По соображениям здешней хозяйки, дня два.

– Она как-то не очень уверенно говорила.

– В любом случае это недалеко.

Нам следовало идти на юг, разыскать Мамесестер, и, если мы сумеем убедить гарнизон открыть нам ворота, тогда все будет хорошо. Мне ненавистна была мысль уносить ноги и искать убежища, но идея погибнуть выглядела еще менее привлекательной, и мы отправились на юг. Впереди, как всегда, шли разведчики, но на этот раз я еще отрядил шестерых добрых воинов держаться позади дружины и следить в оба, не покажутся ли преследователи. Я пытался припомнить, как зовут коменданта Мамесестера, того самого, который не пустил меня в крепость по пути в Сестер. Треддиан! Этельстан обмолвился, что Треддиана должны сменить, и я очень надеялся, что новый командир, если его успели назначить, окажется более гостеприимным, потому как Скёлль упорно шел за нами по пятам: мне позарез требовалось укрытие за стенами форта.

Прежде чем покинуть усадьбу, я позаботился о предосторожности. Уплатил Вибург рубленым серебром и посоветовал ей взять всех своих людей, ценные вещи и скот и укрыться в лесу за усадьбой.

– Скёлль Гриммарсон идет, – предупредил я. – Он захочет узнать, видела ли ты меня. Лучше бы тебе оказаться в этот момент где-нибудь в другом месте. И другие усадьбы в долине предупреди.

Женщина вздрогнула:

– Он, скорее всего, спалит здесь все.

– Ну, значит, отстроитесь заново, как все мы делаем, – сказал я. – Мне жаль.

Мне действительно было жаль. Жаль ее, жаль Нортумбрию, жаль самого себя. Моя дочь погибла. Эта мысль не давала мне покоя, порождая острую печаль и взывая к мести. Но чтобы отомстить, мне требовались люди: воины Сигтригра или мои, оставшиеся в Беббанбурге. Заполучив их, я исполню свою клятву и предам Кумбраланд огню и мечу. Возмездие служило для меня единственным утешением.

Мы ехали вдоль уходящей на юго-запад долины, и в дальнем ее конце свернули в более широкую долину, ведущую на юг. Направление мне подсказала Вибург. Там, по ее словам, мы найдем воловью тропу на юг.

– Это старая дорога. Она всегда там была. Задолго до того, как пришли мы. – Женщина провожала нас у ворот в усадьбу. – Если встретите Хергильда с братьями, – продолжила хозяйка, – предупредите его насчет Скёлля.

Хергильд был ее мужем, и я обещал предостеречь его. По моим предположениям, ту дорогу проложили погонщики, перегонявшие стада и отары для пропитания римских поселений вокруг Мамесестера.

– Дорогу вы не пропустите, – заверила нас Вибург и оказалась совершенно права.

Шли мы быстро. Погода благоприятствовала, земля обсохла после сильного дождя. Наш тыловой дозор не поднимал тревоги, и я уже надеялся, что нам удастся оторваться от отряда Скёлля. Быть может, мы не будем даже искать убежища в Мамесестере, а снова повернем на восток и поскачем в Беббанбург.

Тут показался один из высланных вперед разведчиков. Из-под копыт его коня взлетали комья сырой земли.

– Господи помилуй, – едва слышно промолвил Финан, наблюдая за приближающейся фигурой.

– Может, заметили мужа Вибург, возвращающегося домой, – предположил я. Объяснение казалось вполне разумным. Мы знали, что даны из Долины братьев ушли в набег на окрестности Мамесестера, и я почти ожидал встретиться с ними на обратном пути.