Эванжелин О'Нет - Зови меня Амариллис [СИ]

Еще через день Франсуа, Патрисия, Бенито и Мими уехали в Париж. По мере удаления от родного юга все больше мрачнел Франсуа, все больше волновалась Мими и все нарастало возбуждение Бенито. А Патрисия, оглядывая купе, радовалась, что они все вместе. Конечно, остался дома маленький Анри, вернулся в свою школу Жюльен, но эта разлука теперь уже ненадолго.

Серое осеннее утро не сулило ничего отрадного. Проклятье, середина октября, а уже такая гадость! Марина неохотно вылезла из-под атласного одеяла и всунула ноги в розовые пушистые тапочки. Прошлепав в ванную, она рассеянно посмотрела на умывальник и решила от мытья временно отказаться. Все равно никуда идти по такой погоде невозможно…

Она уперлась лбом в холодное стекло эркера. Все никак не привыкнуть к своему «интересному положению» — она фыркнула и нашарила сигареты. Дым благотворно повлиял на настроение, но желудок снова запротестовал. Хорошо, что вчера она сдержалась и не стала есть устриц — сегодня изжога бы просто сглодала…

Если бы еще знать — что с этим фантом сделать. То ли ловить на крючок зеленого юнца Николя и окончательно превращаться в дебелую многодетную мадам де Сансе (Марина содрогнулась), то ли, пока не поздно, принимать меры и все же пускаться в авантюры на пару с элегантным, но ненадежным Этьеном?..

Пришлось сигарету затушить и поставить кофейник. Она пошарила в шкафчике и обнаружила только кусок подсохшего сыра. Накрутив патефон, она плюхнулась обратно в постель и задремала под звуки аргентинского танго. Разбудил ее настойчивый звонок в дверь и запах горелого кофе, от которого страдалицу просто скрутило. Кофейник! Будь оно все проклято, неужели все женщины так мучаются? Удивляясь, что человеческий род еще не прервался, если его продолжение связано с такими нечеловеческими ощущениями, она выключила плитку и выглянула в коридор — консьержка Элиза нетерпеливо стучала, звонила и вопила:

— Мадам, у вас ничего не горит? Мадам!

— Нет, нет, Элиза, просто убежал кофе, — рявкнула Марина. — Извините, я не одета!

— Не надо ли вам чего, мадам? Я как раз иду за продуктами!

— Будьте любезны, парочку круассанов и холодного молока.

Консьержка удалилась. На кухне стоял чад и смрад, кофе уже не хотелось. Однако принесенное Элизой молоко и свежие булочки вдохнули в Марину новую жизнь. Она заставила себя вымыть голову, привела в порядок ногти и уселась возле калорифера с журналом и сигаретой.

К половине второго гнусные ощущения немного стихли, а холодный воздух с капельками дождя взбодрил ее окончательно.

Этьен уже ждал ее в «Ласточке», небрежно потягивая «Виши». Он вскочил, картинно растопырив руки, и потянулся чмокнуть ее в щечку, но она уклонилась, и он мгновенно перестроился: так, Марина не в духе, граждане, будем бдительны, чтобы не платить за разбитые вазочки и солонки…

— Вы завтракали, дорогая? Может быть, устриц?

Марина испепелила его взглядом, заказала подбежавшему гарсону салатики и оранжад и принялась жевать артишоки и спаржу, снисходительно наблюдая, как Этьен уничтожает судака орли.

— Итак, вы уже в курсе? Этот идиот Насдак наложил в штаны (Марина поморщилась) и не нашел ничего остроумнее, чем удавиться! Как теперь добираться до интересных фактов из истории Сен-Клеров и их кладов?

— Удавился? Животное! — Марина пожала плечами. Может быть, его тошнило?.. — Да и вы хороши — зачем было его так запугивать? Наверное, и полиция в замок набежала?

— Ну, это ненадолго. Дело ясное, суицид, криминала нет. Спишут в архив. Вопрос в том, с кем теперь дело иметь придется…

— Прекратите ныть! — фыркнула Марина. — Видно, надо мне опять ехать в замок. Позвоните, узнайте, когда возобновятся экскурсии… Нет, не то; не сезон. Надо подумать…

Марина дожевала совершенно безвкусную капусту и встала. — Идемте отсюда! Хочу на свежий воздух. В этой духоте невозможно думать!

На набережной играл духовой оркестр, ветер носил разноцветные листья по мокрой плитке под ногами, за столиками сидели немногочисленные крепкие телом и духом отдыхающие и пили кофе. Марина забралась в укрытый от ветра закуток веранды и тоже заказала горячий кофе с печеньем. Этьен заботливо укутал ее шарфом и получил в награду благосклонный взгляд. Гроза, кажется, миновала, можно было продолжать разговор.

— Пожалуй, я буду любимой племянницей, которую прислала убитая горем тетушка покойника. Бумаг мне, конечно, не отдадут, но разведку произвести можно. Тетушка желает получить медальон покойной сестрицы с локоном, который мсье Насдак хранил в память о маменьке…

Этьен задумался. Легенда была шита белыми нитками, но попробовать-то можно!..

— А это не опасно для вас, дорогая? — спросил он. Расчет тут же оправдался: Марина завелась с пол-оборота и заявила, что поедет непременно, прямо завтра.

— Но в вашем положении… Как бы сказать… несколько деликатном… (Этьен боялся опять разбудить тигрицу и держался обходительно как никогда).

— Каком положении? — изумилась Марина. — Ах, это… Так это была шутка! Никакого положения нет. Я и забыла об этом маленьком розыгрыше!

Этьен умело продемонстрировал восхищение, и был удостоен визита очаровательницы в его апартаменты.

Негромкая музыка, отличный коньяк и рассчитанно-ненавязчивые ласки Этьена совсем примирили Марину с ужасами существования, а предвкушение завтрашнего рискованного предприятия придало жизни даже некоторое очарование. Какой там де Сансе, какой семейный очаг? Может, еще доить коров и сажать патиссоны? Причудится же такое!.. Ей еще рано погружаться в халаты и чепцы и утирать носы крикливым наследникам! С проблемой деторождения, правда, придется разобраться — но для этого есть специалисты и средства. А Николя по сравнению с Этьеном — все-таки сосунок.

И Марина заснула, положив кудрявую головку на локоть Этьена в убийственно неудобной для последнего позе.

В замке Сен-Клер суматоха уже улеглась, новый управляющий, сухой англичанин мистер Хьюго, входил в дела и совершенно не жаждал беседовать с родственниками покойного Насдака. Однако Марина выступала с таким достоинством и так повела разговор, что британец немного оттаял и даже выпятил грудь и подкрутил усы.

Он настолько впечатлился благородной повадкой дамы, что поведал ей: у Насдака оказался сын. Правда, он живет черт-те где, в Латинской Америке, но ему уже отправлено извещение о прискорбном событии. Вот приедет наследник, ему и отдадут все, что осталось от покойного. А до тех пор, извините, ничем помочь не могу, всего наилучшего — чертов британец был непреклонен, невзирая ни на какие чары. И Марина временно отступилась.

Ну что ж, придется подождать этого самого отпрыска. Ему должно быть лет 25, а все эти латиноамериканцы ужасно падки на женский пол. «Тут уж Марина развернется», — подумал Этьен, неожиданно ощутив в груди укол неудовольствия от такой мысли. Ее флирт с молокососом Николя — это было что-то привычное и неопасное, но представив себе Марину в объятиях черноусого потомка гаучо, он сжал кулаки. Хватит с него шуток! Может быть, надо просто на ней жениться?..