Эванжелин О'Нет - Зови меня Амариллис [СИ]

Франсуа теперь каждый день, как на работу, ездил в полицию, пролистывал там рапорты, поступавшие от местных жандармерий, пытался проследить, вычислить путь Мими.

Уверенно опираться можно было на два заявления. Первым по времени следовало признать показание кондуктора, обслуживавшего поезд Тулон — Перпиньян утром 25 сентября. Кондуктор заявлял, что в Монпелье в вагон третьего класса села девушка, по описанию похожая на разыскиваемую, а именно — имела густые черные волосы и коричневое форменное платье. Из вещей при ней находился сундучок. «Сундучок! сундучок! — это она, это наша Мими, — подтвердила Патрисия. — Клементина говорила, что Мими, уезжая в монастырь, сложила свои вещи в домашний сундучок». Кондуктор не мог точно указать, где разыскиваемая покинула поезд, но уверенно утверждал, что это случилось западнее Вэ.

Вторым заслуживающим внимания рапортом было донесение жандарма, видевшего черноволосую девушку в коричневом платье на вокзале городка существенно западнее Вэ. Был ли у девушки сундучок, жандарм не сообщал. Также за рамками донесения остался факт, что этот же жандарм неоднократно видел Мими и после, а именно в домике бабушки Бриджиты. Не сработало жандармское чутье! Девушка была та же, но вот платье на ней уже было другое, к приметам разыскиваемой не подходящее.

Почему Мими не сошла с поезда в Вэ, зачем она поехала дальше, куда делась, уйдя с вокзала — эти загадки занимали капитана гораздо сильнее, чем отчет, который ему следовало уже совсем скоро представить в министерство. Но ответов не было. Жандармерия Сен-Тибери по неустанному требованию Франсуа рассылала все новые запросы, но на получение хороших ответов можно было только надеяться.

А отчет тем не менее надо было писать. В этом был его долг перед памятью погибшего Мориса. Долг перед верным Жан-Полем. Долг перед семьей, наконец. Перед женой и сыновьями. Позорная отставка никому и ничему не поможет.

И капитан заставлял себя запираться в библиотеке, открывать атласы то Океании, то Африки, и писать. Но все время отвлекали его мрачные приступы отчаяния. Ах, если бы не злосчастный бунт! Если бы не тяжелая болезнь, вызванная попыткой отравления. Они бы тогда раньше оказались в Дакаре. Они бы раньше смогли уплыть во Францию. Он бы успел застать дочь еще в монастыре. Только один человек виноват в пропаже его Мими. И этот человек — Треплиц!

Кончилась забастовка, пришел телеграфный вызов из Парижа с предложением лично представить отчет в Министерство и выступить с публичным докладом по линии Географического Общества, и Франсуа уже паковал вещи перед отъездом, когда вечером позвонили из полицейского участка и попросили приехать к ним возможно скорее. Франсуа едва дождался утра.

Жандарм, занимавшийся делом пропавшей девицы де Нартен, дал капитану газету. Это был номер «Пари-матч» примерно недельной давности. На недоуменный вопрос Франсуа, зачем ему дают старую газету, жандарм, усмехаясь, предложил ему открыть и внимательно посмотреть седьмую страницу. На седьмой странице капитан нашел разухабистый фельетон некоего Живерни о потерявшем память моряке, коротавшем свои дни в больнице Сериньяна.

— Ну и что? — поднял он глаза на полицейского.

— На рисунок посмотрите, — все еще усмехаясь, отвечал жандарм.

С рисунка, сопровождавшего публикацию, на капитана смотрело лицо молодого человека.

— Да это же Морис! Мы считали его погибшим! Как замечательно, что он жив! Написано, что он потерял память и ничего не помнит? Но главное, что он жив! Как вы узнали о моем младшем помощнике? — в радостном возбуждении обратился он к полицейскому служаке.

— Знать не знаю ни о каком Морисе. Взгляните на подпись под рисунком.

— Рисунок Эмилии де Н-н, — прочел Франсуа. — Но как, откуда?!

— Узнаете руку дочери? — жандарм все не сходил со своего суховатого тона.

— Не могу вам сказать наверняка. Но Мими немножко рисовала. Откуда газета?

— Газета уже старая, — получил он ответ. — Вчера вечером, когда поезда снова пошли, из Парижа прислали целую пачку. И наши ребята случайно заметили. Кого будем сначала запрашивать, редакцию или больницу?

В Сериньян вызвался слетать Бенито. Франсуа согласился, справедливо полагая, что если Мими и побывала в больнице и видела Мориса, то это было уже довольно давно и найти ее следы теперь скорее можно будет в парижской редакции.

Он оказался прав. Бенито, вернувшись, рассказал, что да, больничный персонал видел несколько раз девушку, похожую на Мими. Она всегда была в компании других молодых женщин и старушки из соседнего городка (того самого, где на вокзале ее видел жандарм, все сходилось!). Репортера там запомнили куда лучше. Он появился в больнице через несколько дней после того, как старушка забрала домой своего больного мужа. О, этот репортер! Истинный парижанин! Какой стиль! Как он говорил! Статья из «Пари-матч» была аккуратно вырезана, вставлена в рамочку и теперь гордо красовалась в вестибюле больницы. А как же! В плохую больницу столичный журналист приезжать не станет.

Увы, этим новости исчерпывались. Адреса, где жила старушка, никто не записал, за Морисом (в больнице его все почему-то именовали Мареном) приехал парижский профессор и увез его в свою клинику. Двух телеграмм в столицу хватило, чтобы узнать, что Морис-Марен лежит в госпитале Святого Креста, профессор его лечит, лечение почти закончено и больной готовится к выписке.

Запросы в парижскую редакцию тоже прояснили немного. Да, Живерни является штатным сотрудником редакции. Уже целую неделю. А до того год работал внештатно и был принят на постоянную должность после на редкость удачного материала из лангедокской больницы. Но сейчас его нет. У него срочное редакционное поручение в Бретани. Вернуться должен через пару дней.

В общем, все сходилось на том, что дальнейшие поиски Мими надо вести в Париже. И Патрисия, не говоря ни слова, побежала укладываться. Если Франсуа будет слишком занят своими делами, то она сможет и в госпиталь попасть, и в редакцию наведаться. Бенито тоже заявил, что хочет быть полезным и уверен, что именно он первым из всех увидит свою пропавшую племянницу.

На следующий же день все трое отправились в столицу.

Доктор Фабиан Куше, сопровождаемый молодым врачом и старшей сестрой, подошел к Марену.

— Как вы себя чувствуете, Марен? Выглядите совсем молодцом.

Пациент благодарно улыбнулся:

— Спасибо, доктор Куше. Сегодня я замечательно спал. И совсем не болит голова.

— Что же вам снилось?

— Мне… кажется… нет, не помню…

— Какое сегодня число?