Эванжелин О'Нет - Зови меня Амариллис [СИ]

К вечеру того же дня Дениз, уже отдохнувшая, приодетая — шляпка, туфли, платье, сумочка, духи, прическа — все по моде, но по-прежнему ничего не понимающая, сидела за столом в ресторане марсельской гостиницы «Мистраль». Она была пока одна во всем кабинете. Стол был уже накрыт, но блюд еще не подавали. Лакеи бесшумно сновали за спиной, то принося на стол набор каких-то странных вилочек, то поправляя стулья или тарелки. Минут двадцать назад Аристид привел ее в этот кабинет и сказал:

— Посидите тут, мадмуазель Дениз. Господин Лекруа скоро должен прийти. — И голос его, произнося имя Лекруа, дрогнул в волнении.

— А кто это — Лекруа? Директор киностудии?

— Директор? Да, пожалуй директор. Можно назвать директором. Гастон Лекруа — хозяин и генеральный директор компании «Аксьон Женераль». Вы должны ему понравиться. Ваша и моя судьба зависят сейчас только от того, сумеете ли вы понравиться господину Лекруа. — Аристид нервно и не к месту хихикнул. — Пожалуйста, очень вас прошу, не зажимайтесь, беседуйте с ним, потанцуйте с ним, если он попросит. И, ради Бога, ни в чем ему не отказывайте. Ни в чем! Можете, понятно, пококетничать слегка, но ни в чем не отказывайте.

Аристид не вышел, а выбежал из кабинета. Дениз ничего не оставалось, как сидеть одной. Потом вдруг зашел очень широкоплечий, коротко подстриженный мужчина лет 30-ти, представился Домиником, пожал ей руку, как-то липко и неприятно оглядел ее всю, сказал: «Мое почтение, мадмуазель», цепко окинул взглядом кабинет и тоже вышел.

За дверью кабинета Доминик столкнулся с Аристидом. Он больно шлепнул его по плечу и зашипел в ухо:

— Ты кого привез, придурок? Господин Лекруа ясно сказал: аристократку.

— Что вы, мсье Доминик! Дениз — настоящая аристократка, очень родовитая. У меня документ из городского архива есть. Тут все честно.

— Где ты видел таких аристократок? Ты на ее руки смотрел? А что у нее за шляпа? Это у них в Монпелье такие моды нынче? А духи!..

— Руки ее я видел. Там следы иголочных уколов, ничего больше. Они с теткой шитьем и плетением зарабатывали. Обедневшая аристократка, молодая, приятная на лицо и фигуру, с образованием и без претензий — то, что и заказывали. И родни большой нет, только тетка. Идеальная кандидатура. Если господин Лекруа одобрит, то тетку подкупим элементарно. И полиции взятку не забыть.

— Ишь разошелся. «Подкупим, взятку». Еще подождать надо, что господин Гастон скажет. — Доминик внезапно подобрел. — И как девочка? Небось полный инструктаж с ней провел? Или только облизывался на хозяйское блюдо?

— Фи, мсье Доминик. Духи и шляпка, к вашему сведению, прямо от…

Если бы Дениз могла слышать хоть часть этого диалога, вряд ли она провела бы в «Мистрале» еще хоть одну минутку. Она бы уже мчалась… куда? В полицию? На вокзал? Искать телефон? В полицию — страшно, на вокзал — денег ни гроша, телефон — кому звонить? У тетки телефона нет, а в монастырь же не будешь звонить. Но ноги бы ее в этом ресторане точно не было. Если бы слышала… Но она не слышала. А продолжала тихонько сидеть на стуле, куда ее посадил Аристид, и размышляла, что еще ей преподнесет судьба и кто же такой таинственный господин Гастон Лекруа, которому нельзя ни в чем отказывать, и почему Аристид так его боится.

За дверью наконец раздался шум, она открылась, и в кабинет вошли мужчины: Аристид, Доминик и еще несколько человек. Центром компании был шатен среднего роста, лет 40, в элегантном черном костюме, в хорошо начищенных ботинках, с цветочком в петлице. Обладатель черного костюма выглядел явно уставшим и лицо его никак нельзя было назвать красивым. Аристид подвел его к Дениз:

— Позвольте представить: мадмуазель Дениз Орейль де Каркассонн; господин Гастон Лекруа.

Дениз учтиво присела в приветствии. Гастон склонил голову, обдав Дениз облаком дорогого одеколона, и поцеловал ей руку. Сердце Дениз глухо стукнуло.

Судьба Дениз теперь зависит от того, как оценит ее Гастон Лекруа.

Сумеет она ему понравитьсяили нет .

Дениз проснулась в незнакомой комнате. Она лежала на роскошной кровати и на ней была надета тонкой работы ночная рубашка. Болела голова и ломило все тело. Как она здесь оказалась? Кто ее раздевал и одевал? Вчера за обедом, когда мужчины расселись по местам, Гастон оказался рядом с ней. Он подливал ей шампанского (мужчины пили коньяк) и подкладывал на тарелку еду. Как вкусно было! И шампанское ей тоже понравилось. Правда, очень быстро куда-то побежала голова и все предметы вокруг начали приобретать несколько расплывчатую форму. Но в остальном все было просто отлично! Аристида за столом не было, и куда и когда он исчез, Дениз заметить не успела. Доминик тоже за стол не садился, он встал у входа и сам открывал дверь лакеям, бегающим с блюдами, бутылками и уносившими пустые тарелки. И он так неприятно глядел ей в спину! Мужчины говорили о делах, упоминали далекие страны и незнакомые Дениз названия. Обсуждали Аравию, какой-то Баку, ругали турок за несговорчивость. Она сначала пыталась следить за разговором, старалась получше отвечать на вопросы, которые ей задавал Гастон (и пару раз, кажется, попала очень удачно), потом голова совсем закружилась и… Что было дальше? Ах да, еще когда Дениз могла видеть и слышать, в кабинет вошла дама лет тридцати и заняла последний стоявший свободным стул. Все мужчины относились к ней с подчеркнутым уважением и называли мадам Роже. Мадам Роже смотрела на Дениз оценивающим взглядом, но к ней не обращалась и вообще она все больше молчала. Ох, как болит голова! Кто же ее переодевал? И… неужели кто-то из мужчин воспользовался ее состоянием? Руки и ноги совсем не слушаются.

— Ну что, проснулись, душечка? Головка бо-бо? Это поправимо. Марш в душ, а после поговорим. — С этими словами мадам Роже (а это именно она вошла в спальню, где Дениз тщетно пыталась вспомнить, что же с нею произошло накануне) стянула с девушки одеяло, вытащила ее из постели и легким шлепком направила к двери в ванную комнату. В ванной Дениз провела не менее часа. Во-первых, соображать было трудновато. Во-вторых, попробуй разберись со всеми этими рукоятками, кнопками, рычажками. В-третьих, сколько разнообразных баночек и флакончиков стояло на полочках!

Когда умывшаяся и несколько поздоровевшая Дениз, закутавшись в найденный в ванной комнате пушистый теплый халат, вернулась в спальню, кровать уже была аккуратно прибрана, а на столике посреди комнаты был сервирован завтрак.