Эванжелин О'Нет - Зови меня Амариллис [СИ]

Патрисия при этих словах резко встала.

— Нет! Это невозможно!

Поймав удивленный взгляд Клементины, она взяла себя в руки.

— Спасибо, Клементина, я подумаю, посоветуюсь с мсье Франсуа. Я знаю, что в любом случае я могу на вас рассчитывать, не так ли?

— О, мадам, конечно! Я так привязана к детям, я сделаю все, что в моих силах.

— Я знаю. Чтобы я без вас делала…

Патрисия повернулась к дверям и натолкнулась на отчаянный взгляд Мими, которая слышала разговор.

— Мама! Ты хочешь оставить меня, отдать в монастырь?! — и с ненавистью посмотрела на Клементину:

— Это все вы придумали! Вы любите только Жюльена и Анри, а от меня хотите избавиться! Мама! Зачем тебе уезжать? Пусть они все приедут сюда! Почему только ты? А когда я была маленькая, ты брала меня с собой! А сейчас нельзя? Я не хочу так! Противные письма, они все портят!

На глазах Мими показались слезы. Патрисия и Клементина ошеломленно молчали.

— И папе эти письма не нравятся! я знаю!

— Мими, — нашла в себе силы Патрисия, — нехорошо подслушивать, и ты неправильно поняла…

— Я все поняла! Меня никто не любит! Ну и отдавайте в монастырь, не хочу вас видеть!

До самого отъезда Мими молчала, забившись в какой-нибудь угол в стороне от всех, но когда пришло время прощаться, крепко прижалась к матери и совершенно по-детски разрыдалась.

— Мими, придет время, я все тебе объясню, дорогая. У нас все будет хорошо, я скоро вернусь.

Заныло сердце. Патрисия встала и подошла к открытому иллюминатору. Где же этот долгожданный берег?

В воскресенье девицы проспали до полудня: Мадлон коварно не разбудила их утром, «чтобы деточки отдохнули». Позавтракав, они сказали, что пойдут погулять, поблагодарили ее за гостеприимство и кров и попытались распрощаться. Но Мадлон вцепилась в Дениз: она непременно желала знать, где же девушка будет жить. Узнав, что работа у нее уже есть, а жилья пока нет, тут же предложила остаться у нее, пока Дениз не найдет себе недорогую квартирку.

— Доктор Фаржо уехал, а мне тут совсем одиноко, — сетовала она. — Неужто я отпущу девушку неизвестно куда?

— Но, право, мне неудобно, мне пока нечем заплатить…

— Э, голубка, — махнула рукой толстушка. — Ешь-то ты как птичка, да и место на диване у меня не купленное. Устроишься, тогда и переедешь! Я расспрошу соседок, может, где сдадут комнатку — недорого и в приличном доме! А то и у нас останешься!

Дениз подумала и согласилась. В самом деле, будет у нее получка, и она сможет внести свою долю за питание. Можно предложить Мадлон помощь по хозяйству… А тем временем и квартира найдется. Мими тепло попрощалась с почтенной Мадлон, которая не преминула всучить ей пухлый сверток с пирожками «на дорожку», и девушки отправились на поиски улицы Курбе.

Поиски привели их на Монмартр, в квартал, где жила богема. Дениз пугливо смотрела на каждого художника, сидевшего на улице с мольбертом: вдруг это Клод? Художников было великое множество, но Клода среди них не оказалось. Наконец нужный дом был найден.

Сидевшая в загородке консьержка, худая и желчная особа с узелком жидких волос на затылке, отнеслась к ним неприязненно.

— Ходят и ходят… И все девицы молоденькие… Им бы дома сидеть! Живет тут такой. Нету его дома! Не знаю, где он! Непутевая братия — художники эти, поэтишки… Спят до полудня, по ночам шляются… Девок водят! Богопротивный народ! Ох, гореть им в геенне огненной! И девушкам потерянным, что с ними водятся, тоже! Тьфу, прости Господи, не согреша согрешишь! — и она, поджав тонкие губы, захлопнула окошечко.

Обескураженные девушки отошли на другую сторону улицы и остановились в растерянности. Как же быть?

— Знаешь, Дениз, — осенило вдруг Мими. — Ты напиши ему. Если он… одним словом, он тебе ответит, и тогда вы встретитесь. Где-нибудь в парке… В самом деле, приходить к мужчине домой не совсем удобно.

— Пожалуй, так и придется, — вздохнула Дениз. — Ну, пойдем на вокзал, посажу я тебя в поезд. Эх, жалко расставаться, да что поделаешь…

И они побрели было восвояси. Но не успели девушки отойти достаточно далеко, как к парадной с гневливой консьержкой подкатила карета, а из нее вышел Клод! Дениз замерла на месте, но он галантно протянул руку, и из кареты выпорхнула эффектная блондинка в вызывающе синем платье и шляпке-каскетке! И пара скрылась в парадной двери.

— Ну вот, и писать-то, выходит, не надо… — сухо произнесла Дениз. — Старуха права…

— Зачем ты так сразу? — укоризненно воскликнула Мими. — Ведь он художник! Может быть, это заказчица? И он пишет ее портрет? Или родственница…

— Ладно. Поживем, увидим. Одно мне ясно: сейчас я к нему не пойду. Вот устроюсь в Париже, обживусь, приоденусь, тогда посмотрю. Может, и напишу. Пошли на вокзал!

Поезд прибывал заполночь. Николя долго торговался с извозчиком. Когда он наконец приехал домой, то застал Марину сидящей на диване с журналом в руках. В легком домашнем халате, без макияжа она выглядела молоденькой девушкой. Мягкий свет торшера освещал ее фигуру, оставляя лицо в тени. Перед глазами Николя одно за другим поплыли видения. Девочка с розой в волосах, девушка в красных туфлях, бездонные нежные глаза и хрупкая фигурка, уютно свернувшаяся на диване. Глухо застонав, Николя бросил саквояж и кинулся к Марине, на ходу срывая с себя пиджак и развязывая галстук.

Уже под утро, засыпая, Николя нежно погладил прижавшуюся к нему Марину по влажным волосам. Ведь им хорошо вдвоем. Женщина в его объятьях была теплой, доступной. Зачем же мечтать о том, что недосягаемо?

Их разбудил громкий настойчивый стук в дверь. Николя с трудом разлепил веки, чмокнул заворчавшую Марину в нос.

— Нас нет дома, — он натянул одеяло на голову, — сегодня нас ни для кого нет дома. Я тебя никуда не выпущу, женщина.

Марина на минуту открыла глаза, потерлась щекой о небритую щеку Николя и собралась еще поспать.

— Марина! — голос Этьена нарушил эту идиллию. — Марина, ну где же вы, вы обещали мне сегодня обед и ужин, вы не забыли?

Этьен по-хозяйски распахнул дверь спальни и остановился на пороге.

— Боже мой, Этьен, как вы посмели! — Марина села в кровати, старательно прикрываясь одеялом. — Что вы здесь делаете? Вот отсюда, наглец!

Николя потрясенно переводил взгляд с Марины на Этьена и обратно. Опомнившись, он вскочил, выпихнул незваного гостя в гостиную и захлопнул дверь.

Потом он медленно повернулся к Марине.

— И с каких это пор он вот так запросто заходит в вашу спальню, мадам де Сансе? Что здесь происходит, черт возьми?