Вадим Самборский - Лихолетье. Книга I. День летнего солнцестояния

Внезапно, со стороны юго-востока русской обороны, громко звучат слова, которые долетели до командира полка и которые не смог услышать Манфред Пик:

Господин лейтенант! Подойдите к нам, мы нашли... Живой русский "иван"! Мы наши русского! Он ранен!

Кугель и все присутствующие поворачивают головы на крик: Русский? Это интересно! оживает оберст-лейтенант. Его надо допросить, решает офицер и направляется к пленному. Обер-лейтенант Вернер, лейтенант Шельман, денщик Кугеля и солдаты стараются не отстать от своего командира и идут немного позади. Они подходят к трём солдатам с направленными вниз винтовками, стоящими поверх окопа, точнее большой бесформенной ямы с вывернутыми грубыми досками, ещё недавно бывшими стенками пулемётного гнезда. Видны несколько смятых жестяных коробок из-под патронов, пустые ленты, местами присыпанные землёй, беспорядочно валяются около бойницы. От нескольких тысяч гильз на траве образовалась гигантская блестящая латунью горка. Впрочем, глаз Кугеля замечает, что стреляными гильзами завалено и всё дно окопа. У разбитого станкового "максима" ствол неестественно задран вверх, в нескольких местах защитный кожух пробит, но отверстия забиты деревянными щепками. Рядом с пулемётом мёртво застыли два номера расчёта. У одного из убитых пулемётчиков можно разглядеть явно азиатские черты лица, широко раскрытые раскосые глаза немигающим взглядом смотрят на солнце. Третий русский солдат был жив. Он только что очнулся, пришёл в себя и теперь, опустив голову, сидит на дне окопа ничуть не страшась направленных на него винтовок. Кугель обводит взглядом окоп и прежде чем начать допрос в голову лезет мысль: Опять много гильз, пустые ленты и не вижу патронов.

Иван", поднимай свой голов и смотреть на менья! вспоминая русский язык и медленно подбирая слова, произносит оберст-лейтенант, затем отдаёт команду солдатам: Его надо поставить на ноги и обыскать... Только осторожно!

Два штурмовика быстро спрыгивают на дно окопа, ставят пленного на ноги и прислоняют к дощатой стенке окопа и тщательно обыскивают.

Герр оберст-лейтенант, мы его проверили. Оружия нет. Документов тоже нет, докладывает один из солдат.

Раненый русский, подпирая спиной стенку, нетвёрдо стоит на ногах, рассматривает стоящих рядом с ним врагов, потом криво улыбаясь, тихо произносит: Это вы хорошо придумали, с-суки... к стенке далеко ходить не надо...

Што ты говорить, "Иван"? звучит вопрос офицера.

Меня зовут... Василий Богд... Кха-кха-эха, из-за кашля, вырвавшегося из груди пленного, офицер не смог разобрать произнесённую русскую фамилию, повторять которую "иван" больше не счёл нужным, а произнёс на своём варварском языке нечто непонятное и трудно переводимое Клал я на вас всех, котов помойных... большую кучу с прибором!

- Мне не надо знать тфой тайн. Я хочу просто говорить, тщательно выговаривая чужие слова, спрашивает Кугель. Зольдат, ты дафно служить в армий?

Меньше года...

А, тфой комарад... тофарищи? Они тоже служить меньше код?

Треть - точно...

Сколько фас фсех здесь быль? Кде остальные? Отошли? Бросать фас?

Нет... не бросать! Мы сами остались... раненый пытается выпрямить ноги и встать повыше. Он медленно поднимает руку, пробует описать круг, показывая всю оборону, но рука валится в бессилии. Здесь... все... все тридцать человек!

Вы есть сумашетшие?

Нет, мы русские пограничники...

Этот убиватый монгол... он тоже русский? оберст-лейтенант тычет пальцем на лежащее рядом мёртвое тело Семёна Грачина...

Русский... "погранец", с трудом отвечает боец. После этих слов тело раненого без сил сползает на дно окопа...

Непостижимо! Горстка солдат, часть из которых "зелёные клювы", смогла так долго продержаться! Что будет, когда мы начнём сражаться с регулярными частями где-нибудь под их Шмоленском? с ужасом подумал Кугель, прежде чем один из солдат обратился к нему: Герр оберст-лейтенант, разрешите, я заколю штыком эту грязную свинью?

Нет, не разрешаю! Колоть его надо было раньше, в бою, когда ваш батальон столько времени топтался возле этого фольварка и не смог одолеть горстку этих зеленоголовых солдат! резко отвечает офицер, поворачивает голову и отдаёт распоряжение Шельману: Лейтенант, прикажите вашим героям, чтобы отнесли этого раненого к докторам. Пусть его осмотрят и окажут необходимую помощь. Отправим его в лагерь для военнопленных. Германии нужны такие молодые и сильные рабы...

Оберст-лейтенант закончил разговор с пленным и подал знак рукой, чтобы солдаты забрали раненого и унесли в деревню...

В ту самую минуту, когда два штурмовика подняли безвольное тело бойца с земли, вытащили из окопа, взяли под руки и уже собрались вести в деревню, старший стрелок Манфред Пик решил забрать себе планшетку. Штурмовик легонько тычет её штыком, проверяя плотность. Чувствуя, что внутри что-то находится, солдат, успевает подумать: Она и правда, чем то набита! Сейчас я её подниму, загляну вовнутрь и выпотрошу, всё содержим...

Манфред поднимает свою находку с земли, выпрямляется, успевает заметить, что вместе с планшетом он потянул отрезок тонкой нити, со стальным кольцом на проволочной шпильке, привязанным на конце...

В следующий миг слышится негромкий щелчок и спустя мгновенье, за которое в сознании солдата с бешеной скоростью проносится вся его недолгая жизнь, под ногами раздаётся сильнейший взрыв, взметнувший к небу комья земли и с лёгкостью подхватив ввысь изрубленный обрубок человеческой плоти, секунду назад бывшей телом Манфреда Пика...

Сила внезапно прогремевшего у овражка на окраине деревни взрыва заставила вздрогнуть всех солдат и офицеров, находившихся на прочёсывании территории вокруг пограничного поста, вынудила свалиться на траву нескольких штурмовиков, оказавшихся рядом с местом подрыва...

Оба солдата, державших пленного под руки, отпустили его и схватились за оружие. Раненый пограничник, лишившись поддержки, не устоял на ногах, упал на землю и застонал от боли. У бойца хватило сил повернуть голову в сторону прогремевшего взрыва и он, видимо что-то вспомнив, вымучено улыбнулся.

Спустя минуту штурмовики оправились от взрыва. Две пары крепких рук схватили пленного за одежду, оторвали от земли и поставили на ноги. Пограничник смотрит на своих конвоиров и тихо, со злостью в голосе произносит: А это... вам всем... в разлуку... последний привет... от нашего артиллериста...

Послесловие

СВОДКА

Главного Командования Красной Армии

за 22.VI - 1941 года

С рассветом 22 июня 1941 года регулярные войска германской армии атаковали наши пограничные части на фронте от Балтийского до Чёрного моря и в течение первой половины дня сдерживались ими. Во второй половине дня германские войска встретились с передовыми частями полевых войск Красной Армии. После ожесточённых боев противник был отбит с большими потерями. Только в ГРОДНЕНСКОМ И КРИСТЫНОПОЛЬСКОМ направлениях противнику удалось достичь незначительных тактических успехов и занять местечки КАЛЬВАРИЯ, СТОЯНУВ и ЦЕХАНОВЕЦ (первые два в 15 км. и последнее в 10 км. от границы). Авиация противника атаковала ряд наших аэродромов и населённых пунктов, но всюду встретила решительный отпор наших истребителей и зенитной артиллерии, наносивших большие потери противнику. Нами сбито 65 самолётов противника…