Адам Уильямс - Дворец райских наслаждений

— Ваше высокопревосходительство, прошу, — жестом он попросил мандарина встать, подойти к кафедре и дернуть за рычаг. Они с Чарли все тщательно спланировали. Бутылка шампанского, которую они закрепили на шесте, полетела к паровозу и вдребезги разбилась о борт. Одновременно с этим рычаг выдернул веревки, крепившие к крыше навеса сеть, и на собравшихся обрушился дождь сухих лепестков.

— От имени железнодорожной компании Пекин−Мукден я официально объявляю перегон Тяньцзинь−Шишань открытым, — объявил герр Фишер.

Подали шнапс. Слова инженера были также сигналом маленькому оркестру, с которым Чарли промучился немало месяцев. Музыканты весело, пусть и не в лад, заиграли «Гарри Оуэн».

Прошло некоторое время, прежде чем солдатам майора Линя не без усилий удалось восстановить порядок. Чудовищная машина напугала толпу, люди были потрясены гибелью боксерского священника, а когда никаких следов тела обнаружить не удалось, заволновались еще больше. Значит, магия боксеров сильнее волшебства варваров? Значит, слухи о том, что люди из отрядов «Мира и справедливости» неуязвимы для оружия заморских демонов, — правда? Многие вообще впервые убедились в том, что движение боксеров не вымысел. До этого лишь поговаривали, что оно набирает силу в других городах. Но сегодня жуткий вид дьявольской иноземной машины, которая оглушительно грохотала, изрыгая дым преисподней, паника, поднявшаяся при ее приближении, и отвага боксерского священника, не убоявшегося мужественно встать у нее на пути, заставили многих задуматься над речами, которые прежде считали не более чем фанатичным вздором возмутителей спокойствия. Больше всего народное негодование вызвало поведение Фишера, выпустившего тучу лепестков, и оркестр, продолжавший как ни в чем не бывало играть торжественную иноземную мелодию. Людям казалось, что заморские варвары насмехались над их верованиями и глумились над смертью священника. Некоторые задумались над высокомерной речью инженера — ее мало кто слушал, но сейчас, после всего произошедшего, собравшиеся принялись лихорадочно вспоминать и перевирать слова Фишера. Разве он не хвастал, что призовет новые силы, которые сметут древние обычаи и традиции? Разве он не пошел дальше и не заявил, что новая западная наука, другими словами, колдовство, изменит образ жизни народа и уничтожит древние устои, наполнив общество новыми идеями. Разве это не попытка нарушить вселенское равновесие и покуситься на императорский трон? Толпа быстро закипела, в поезд полетели первые камни, в вагонах посыпались стекла.

Майор Линь бросил роту солдат на спасение доктора, его супруги, монашек, Тома и Элен, которые все еще оказывали помощь раненым. Их окружила толпа молодых мужчин, которые сначала осыпали иностранцев оскорблениями, потом стали швырять в них грязью, а затем и камнями, один из которых попал сестре Елене прямо в лоб, отчего она потеряла сознание. Чтобы разогнать нападавших, солдатам хватило одного залпа в воздух. Майор приказал окружить доктора и его помощников так, чтобы они смогли продолжить работу. К счастью, тяжелораненых было немного. Им быстро и ловко оказали помощь, и вскоре иностранцы смогли вернуться в тепло и безопасность шатра, установленного на платформе.

Боуэрса, истопников и двух пассажиров, прибывших в Шишань, также эскортировали в шатер. Боуэрс — высокий бородач пуританского вида — не мог найти себе места, снедаемый чувством вины. Услышав, что тело погибшего исчезло, машинист только фыркнул:

— Я видел. Видел своими глазами, как он кувыркался под колесами. Ни черт, ни дьявол не уцелеет, если его собьют поездом. Если вы не нашли труп, значит, его кто-то спрятал. Другого объяснения у меня нет.

Меннерс узнал одного из прибывших на поезде пассажиров.

— Таро-сан, — крикнул он через весь шатер. — Старый пес. Все-таки откликнулся на мое приглашение!

Он подошел к высокому, хорошо сложенному японцу и обнял его. Таро великолепно смотрелся в европейской одежде. Он был одет в элегантный твидовый костюм, открытые кожаные туфли и черную военную шинель, наброшенную на плечи. Японец отгладил тоненькие усики и деланно нахмурился:

— Меннерс, мой добрый друг, — произнес он на великолепном английском. — Когда я получил телеграмму, в которой ты рассказывал об охоте в здешних краях, я просто не мог отказаться от твоего приглашения.

— Пойдем, я тебя представлю, — сказал Меннерс.

Мандарин сидел у маленького столика, дегустируя шнапс и сложенные перед ним горкой бутерброды с солониной. Если его и взволновало поведение толпы, он это ничем не выдал, продолжая, как и в момент своего прибытия, излучать спокойствие и добродушие.

Он поднял взгляд на мужчин и улыбнулся. Таро щелкнул каблуками и склонился в глубоком поклоне.

— Да-жэнь , позвольте представить полковника Таро Хидэеси, приписанного к японской дипломатической миссии в Пекине.

— Ах да, — кивнул мандарин, откусывая от бутерброда крошечный кусочек. — Я о вас, полковник, наслышан. Ma На Сы-сяньшэн и командующий моим гарнизоном Линь Фубо рассказывали мне о вас.

— Я имел честь познакомиться с майором во время недавней войны, да-жэнь, — Таро, как и Меннерс, бегло говорил по-китайски. — Несмотря на то, что Линь, находившийся тогда в чине лейтенанта, и я были противниками, между нами быстро установились присущие воинам дружеские отношения.

— Дружеские, говорите? Иными словами, ваши отношения были явно не из тех, что обычно устанавливаются между тюремщиком и его узником. Мне кажется, майор Линь крайне вам признателен. Должно быть, вы были к нему очень добры. И в вашей, и в моей культуре мы уважаем обязательства, которые на нас накладывает дружба. Мы так же считаем позором потерпеть поражение в битве и презираем тех, кто позволил взять себя в плен. Здесь можно усмотреть некое противоречие, и я крайне рад, что вам с майором Линем удалось его разрешить, установив между собой присущие воинам дружеские отношения.

— Ma На Сы-сяньшэн в своих письмах не раз упоминал о вашей проницательности. Знакомство с вами — большая честь, — улыбнулся Таро.

— Уверен, полковник, что майор Линь с нетерпением ждет встречи с вами. Насколько я понял с его слов, вы были с ним очень близки?

— Вы очень добры, ваше высокопревосходительство, — промолвил Таро. — Вы абсолютно правы — мы были очень дружны. Позвольте осведомиться, а где майор Линь?

— Снаружи. Стреляет по крестьянам, которых напугало прибытие вашего поезда. Не сомневаюсь, он скоро вернется, — мандарин взял еще один бутерброд. — Добро пожаловать в Шишань, полковник. Ma На Сы поведал мне о ваших планах поохотиться в здешних местах. Он обсудил их с майором Линем, который после обо всем мне доложил. Я крайне заинтересован, чтобы ваша охота увенчалась успехом и вы получили бы то, зачем сюда приехали. Как вы понимаете, в связи с положением, которое я занимаю, к сожалению, я не смогу присоединиться к вам, однако я с нетерпением, большим нетерпением, жду того момента, когда наконец смогу увидеть ваши охотничьи трофеи.