Александр Усовский - Иосиф Первый, император всесоюзный

Нет, бумажек мы подписали очень много. Сначала вышеуказанным господином Барту весь 1934 год (вплоть до его убийства вместе с югославским королем Александром) разрабатывался проект «восточного пакта» с участием СССР; мсье Барту пытается создать систему коллективной безопасности в Центральной и Восточной Европе, которую дополнил бы франко-советский договор о взаимопомощи.

В рамках выстраиваемой Францией стратегии единой системы европейской безопасности мы тоже старательно, высунув язык, подписываем уйму разных договоров и пактов — долженствующих создать нерушимый мир на нашем континенте лет на сто вперед.

4 апреля 1934 года возобновляются на десять лет Пакты о ненападении (увы, дорогой читатель, даже так!) с Литвой, Латвией и Эстонией, а 7 апреля на такой же срок возобновляется Пакт о ненападении с Финляндией.

5 мая возобновлен на 10 лет Пакт о ненападении с Польшей (ей-богу, стыдно писать такие вещи, но из песни-то слова не выкинешь…)

18 сентября 1934 года Советский Союз принимают в Лигу Наций при 39 голосах «за», 3 «против» (Голландия, Швейцария, Португалия) и 7 воздержавшихся. СССР сразу же становится членом Совета.

2 мая 1935 года подписывается советско-французский Договор о взаимопомощи сроком на 5 лет (который, однако, не дополнен военным соглашением из-за нежелания премьер-министра Франции П.Лаваля идти на это), а 16 мая, в свою очередь, советско-чехословацкий договор о взаимной помощи (который должен был вступить в силу лишь в случае соблюдения Францией своих обязательств по оказанию помощи стороне, подвергшейся нападению).

1 октября 1936 года СССР присоединяется к подписанному 25 марта лондонскому Договору о морских вооружениях.

Странно, не правда ли? До 1933 года Советский Союз для всех без исключения европейских (да и не только) государств был каноническим злодеем. От нас ждали всего — Мировой революции, переворотов, мятежей, бунтов черни и прочих страхов и ужасов. Нас боялись и нами пугали детей, общим местом европейской прессы считалось, что за всеми классовыми конфликтами (не говоря уж — вооруженными выступлениями с революционными лозунгами) стоит страшная Советская Россия, в которой творятся дикие вещи (типа обобществления жен, что особенно нравилось французским порнографическим листкам) и которая спит и видит, как бы устроить резню буржуев по всей Европе.

И вдруг — СТОП!

Мы стали желанным партнером. С нами подписывают не просто Пакты о ненападении (что есть вещь, в общем-то, обычная) — с нами оформляют СОЮЗНЫЕ ВОЕННЫЕ ДОГОВОРА! И не какие-нибудь «пролетарские» Монголия и Тува — а самые что ни на есть буржуазные Франция и Чехословакия!

И ладно бы против какого-нибудь действительно страшного и коварного врага. А то против Германии!

Может быть, кто-то сочтет мою иронию неуместной — позволю же себе в этом случае напомнить, что вермахт, созданный Адольфом Алоизовичем в дни подписания всех этих многочисленных международных бумажек — был не более чем ничтожной величиной.

На 1 января 1936 года вермахт имел в строю 219 пулеметных танкеток Pz-I — ужасающая танковая мощь! Куда там французам с их жалкими тремя тысячами Рено FT-17, «Гочкиссов» и Рено-35, не говоря уже о Чехословакии, которая со смехотворными 279 танками ЛТ-35 вообще выглядит жалкой нищенкой! Не важно, что у немецких танкеток всего два пулемета МГ-34, а у французов и чехословаков в танках установлена 37-мм пушка — это не имеет никакого значения. Главное — что немцы измышляют агрессию, посему надо срочно строить антигерманский союз свободных наций.

И мы послушно принялись его строить. А как же! Нас приняли в европейскую семью народов! С нами считаются! На нас рассчитывают солидные европейские государства как на гаранта сохранения мира в Европе!

Это было бы смешно — если бы не было так грустно. Наш наркоминдел товарищ Литвинов либо не знал, либо старательно забыл хорошую восточную пословицу — «Осла ведут на пир не за дастарханом сидеть, а воду таскать».

Нам говорят, что фашисты начали подготовку к войне — посему мы, дескать, активно включились в построение системы общеевропейской безопасности.

Ну-ну. Сначала мы, разбрызгивая чернила, подписываем тучу антинемецких по своей сути международных бумаг — и лишь после всего этого, 25 ноября 1936 года, Германия и Япония заключают Антикоминтерновский пакт, направленный против Советского Союза. Через год к нему присоединится Италия. Странно, не правда ли?

Правда, Испанская война, в которой мы оказались по разные стороны баррикад, вроде как утвердила правоту нашей предыдущей внешней политики — действительно, Германия есть очаг агрессии в Европе, и мы правильно поступили, что связались с Францией и Чехословакией, создав единый антигерманский фронт — ишь, что эти нацисты выделывают на многострадальной испанской земле!

И до самого конца испанской эпопеи мы убеждали сами себя в том, что угроза миру исходит из Берлина. Именно там засели самые ярые ненавистники тишины и покоя, именно оттуда предстоит ждать ужасов войны.

Момент истины наступил в ночь с 29 на 30 сентября 1938 года.

В этот день в городе Мюнхене прошла Конференция Великобритании, Франции, Италии и Германии, получившая в советской прессе название «Мюнхенский сговор». Британский премьер-министр Невилл Чемберлен, французский премьер-министр Эдуард Даладье, Адольф Гитлер и Бенито Муссолини приходят к согласию по вопросу о немецкой военной оккупации Судетской области при условии предоставления гарантий неприкосновенности границ Чехословакии. Германия превращается в господствующую державу в Европе, в результате чего теряют смысл и существование Малой Антанты, и французская система сотрудничества в Восточной Европе. По прибытии в Лондон Чемберлен заявляет, что он привез «почетный мир»; он говорит о своей вере в то, что это будет действительно мир для всех.

Это был не мир. Это было предательство Чехословакии, которое произошло настолько быстро, что вызвало оторопь даже у нацистских вождей. Геринг на Нюрнбергском процессе, вспоминая о Мюнхене, говорил: «Практически все уже было заранее согласовано. Ни Чемберлен, ни Даладье, ни капельки не были заинтересованы в том, чтобы рисковать чем-либо ради спасения Чехословакии. Судьба Чехословакии была в основном решена в течение 3-х часов».

Англичане сдали Германии Чехословакию вовсе не потому, что так уж боялись Гитлера. Осенью 1938 года численность населения Германии с присоединенной Австрией была около 80 млн. человек, численность населения Британской империи с доминионами и колониями около 530 млн. человек. К осени 1938 г. Германия довела численность армии всего до 2,2 млн. человек, при 720 танках и 2500 самолетах. Численность армии Чехословакии была около двух миллионов человек, при 469 танках, 5.700 артиллерийских орудиях и 1582 самолетах. На каждый немецкий танк у чехов было запасено по три противотанковые пушки, и Чехословацкая армия базировалась на мощных оборонительных сооружениях.