Леонид Пузин - Евангелие от козы [СИ]

Люди-ящерицы до того заждались дождя, что ни слепящие молнии, ни страшно грохочущий гром не пугали пришедших в восторг Мару и Урса — девочка-Пчела и мальчик-Леопард прыгали и скакали под дождём до тех пор, пока не замёрзли. Почувствовав, как сникла сестра, мальчик-Леопард взял Пчёлку за руку и повёл в пещеру — радость радостью, но когда зубы начинают стучать от холода, не худо оказаться у огня.

По счастью, костёр в пещере хоть и прогорел, но не погас; бросив на тлеющие угли сухих веток, Урс мигом развёл огонь. Быстро согревшись у костра, Мара зевнула и, привалившись к боку связанной козы, закрыла глаза — сон сморил девочку. Рогатая пленница, как ни странно, ничуть не воспротивилась Пчёлкиной фамильярности — лишь слегка дёрнула ногой да пошевелила ушами. Глядя на спящую сестру, мальчик-Леопард подивился её прозорливости: в Марином предложении, отвести в стойбище пойманную козу, несомненно, есть рациональное зерно. Если пугливое животное, смирившись с неволей, перестало вздрагивать от прикосновений девочки, то — почему бы и нет! — со временем признает человеческого детёныша, как своего? И будет давать девочке вкусное молоко? А почему бы и нет?

Вообще-то, люди-Ящерицы и прежде приводили в стойбище детёнышей тех или иных животных — чаще всего, коз — но все они, в лучшем случае, доживали до очередного сухого сезона; когда наступали голодные времена, четвероногих пленников сразу съедали. И пойманного ими козлёнка постигла бы та же участь, а вот взрослая коза — другое дело. Если она будет давать молоко не только своему детёнышу, но и Пчёлке, то рогатую маму не следует резать даже в сухой сезон: козы неприхотливы и, питаясь скудной растительностью, четвероногая пленница в голодные времена выручит людей-Ящериц своим молоком. Ага — размечтался! Много ли молока у одной козы? Сестрёнке — и той не хватит! А если поймать ещё одну? И ещё?..

Согревшемуся у костра, сытому Урсу хотелось спать, но, захваченный необычными мыслями, мальчик-Леопард сопротивлялся этому желанию: варан укуси, если наловить достаточно коз, то люди-Ящерицы навсегда забудут о голоде!

Поразительное открытие потребовало так много умственных и духовных сил, что, сделав его, мальчик-Леопард лёг рядом с сестрой, положив голову на связанные передние лапы рогатой пленницы. Коза, испугавшись, вздрогнула, однако, проблеяв и услышав в ответ тоненькое блеяние сосунка-детёныша, успокоилась, смирившись с соседством мальчика-Леопарда. Засыпающий Урс обрадовался такой реакции осторожного животного: похоже, его грандиозный замысел может осуществиться!

Во сне душа мальчика-Леопарда переместилась в будущее: он — уже не юноша, а взрослый воин — идёт по бескрайней саванне во главе огромного стада коз. А вокруг него — неисчислимое множество людей невероятно разросшегося рода Ящерицы: мужчины, женщины, дети и, самое удивительное, седобородые старцы. Притом, что в настоящее время мало кто доживает до своей сороковой весны, а уж подобные пережившему шестьдесят сухих сезонов шаману Огру — редчайшее исключение.

Зачарованный увиденным, Урс не сразу понял, что является не простым воином, а Великим Вождём людей-Ящериц. Куда более значительным, чем Зеб-Зар. Да что — Бешеный Слон: в мире, в который переместилась душа мальчика-Леопарда, с Урсом не мог сравниться ни один из бывших, настоящих и будущих Предводителей рода Ящерицы! «Слава мне, слава!», — возликовало наполнившееся гордостью сердце юноши, однако мальчик-Леопард не успел насладиться своим величием, как до него донёсся испуганный голос Пчёлки: «Урсик, проснись!»

Очнувшийся юноша ничего не увидел в окружающей тьме, зато услышал пронзительные вопли Мары, блеяние козы и громкое бульканье ручья. Ручья? Да никакого, варан укуси, не ручья, а стремительно несущегося потока!

«Урсик! Урсик! — вопила Мара, — м-е-е! м-е-е! м-е-е! — отчаянно блеяла коза, — свиу-слям! свиу-слям! блям! буль-буль олям!», — ревела прибывающая вода — мальчик-Леопард растерялся. По счастью — на несколько мгновений, Почувствовав на левом запястье судорожно сжавшуюся ладошку Мары, а под головой бешено брыкающуюся козу, Урс сразу пришёл в себя и вскочил на ноги: Де-Рад побери, где была его глупая голова?! В такой ливень улечься спать в этой пещере?! Которая находится ниже уровня вышедшей из берегов реки?! О чём он думал, когда они с Кликом умилялись ровно покрывающему пол песку?! Глупец, как он сразу не сообразил, откуда здесь взялся этот пляжный песочек?! Бежать, немедленно бежать из пещеры! Бежать, но — куда?

Глаза в темноте ничего не видели, но уши слышали, и мальчик-Леопард понял: по подземному ходу несётся водяной поток — хватит ли у них сил, чтобы одолеть стремительное течение? Особенно — у Пчёлки?

Раздумывать было некогда, Урс схватил за руку сестру и потащил её к выходу. Однако Мара крикнула брату, чтобы он развязал козу. Мальчик-Леопард кремнёвым ножом перерезал путы и, оттолкнув вскочившее животное, потянул Пчёлку навстречу бешено несущемуся потоку — поздно! Вода в подземном ходе доходила Урсу до пояса, а течение было таким стремительным, что юноша почувствовал: даже в одиночку — без Мары — он не справится с разбушевавшейся стихией.

Вода стремительно прибывала, Мара дрожала и плакала, коза испуганно блеяла — мальчик-Леопард лихорадочно искал выход: если он немедленно ничего не придумает — они с сестрой утонут! Ведь им постоянно приходится перебираться с камня на камень — отыскивая всё более крупные глыбы. Причём — на ощупь: раз за разом окунаясь в холодную воду. К тому же, насколько он помнит, в этом углу пещеры, нет более крупных камней, чем приютивший их обломок скалы.

— Урсик! — вскрикнула Мара, сорвавшись с камня, — держи меня! Ур… буль-буль!

Мальчик-Леопард мгновенно нырнул вслед за сестрой, сориентировавшись на звук — на полоснувшее по сердцу «буль-буль». Слава варану-предку, Урсу хватило скорости — вцепившись в Пчёлкины волосы, юноша выдернул её голову из воды. Причём, так быстро, что Мара не успела не только захлебнуться, но даже по-настоящему испугаться. И трижды слава доброй богине Ие — поток не затянул Урса с сестрой в глубину, а прибил их к скальному уступу.

Выбравшись на узкий (не шире локтя) карниз, юноша одной рукой, утешая, стал гладить по голове дрожащую Мару, а другой — ощупывать неровную каменную стену, надеясь обнаружить расположенный выше уступ.

«Богиня-мать, помоги, — мысленно взмолился Урс, — дай мне и Пчёлке такое место, куда не доберётся вода!»

Добрая богиня Ия услышала мальчика-Леопарда — на уровне плеч рука Урса нащупала каменный карниз. Причём, настолько широкий, что снизу юноша не смог дотянуться до стены пещеры. Обрадованный открытием, мальчик-Леопард захотел взобраться на этот уступ, но был отвлечён плачем сестры.