Томас Рид - Пиратский остров; Молодые невольники

– Я могу разглядеть их лица, – пробормотал он, – ну и страшилища! У одного рожа желтая, у другого черная, как сажа, вероятно, это негр… Так и есть, негр: вишь, голова какая курчавая. Он-то и сидит на верблюде, который так похож на нашего. У желтолицего всадника длинная борода клином. Ух! Какой у него острый взгляд, точь-в-точь как у тех мавров, которых мы видели в Тетуане. Наверное, он араб и господин этого негра. Я вижу, как он движением руки приказывает негру что-то сделать. Ну, вот они остановились и смотрят в нашу сторону.

– Господи, помилуй! – прошептал Старик Билл. – Что, если они заметили стекло!

– Скорее всего, так и есть, – подхватил Теренс, – стекло-то блестит на солнце, должно быть, остроглазый араб увидел его.

– Не лучше ли вытащить трубу назад? – шепнул Гарри.

– Хорошо бы, только, боюсь, поздно, – отвечал Колин, – если нас заметили, то прятаться уже поздно.

– Во всяком случае, если они не успели ее увидеть, то никак уже не заберутся сюда.

Колин, извлекая трубу, бросил последний взгляд и тотчас увидел, что всадники поспешно направляются к берегу, как будто они увидали там что-то любопытное, заставившее их уклониться от прежнего пути.

К счастью для четырех наблюдателей, не блеск линзы привлек внимание бедуинов. Овраг между грядами холмов, гораздо шире той трещины, в которой засели наши моряки, выходил чуть ниже по берегу. Он-то и заинтересовал всадников. По их жестам Колину показалось, что они рассуждают: идти по этой дороге или держаться прежнего направления.

Каждый из них поочередно прикладывал глаз к подзорной трубе

Кончилось тем, что желтолицый пришпорил лошадь и пустился галопом, к долине, а за ним последовал и чернокожий на верблюде.

По поведению обоих всадников, по тому, как глаза их постоянно что-то искали на земле и только изредка поднимались, чтобы осмотреть всю местность, легко было догадаться, что они искали верблюдицу, которая сама застряла в трещине на привязи, как раз около наших моряков.

– Они напали на ложный след, – сказал Колин, отрываясь от подзорной трубы, когда коротенький пучок верблюжьего хвоста исчез за склоном песчаного холма, – тем лучше для нас. У меня душа ушла в пятки. Мне казалось, что с нами все кончено.

– Вы думаете, они не заметили блестящего стекла? – спросил Гарри.

– Разумеется, не заметили, а иначе они непременно подошли бы посмотреть, что это такое, а не поехали бы в сторону. Теперь они углубляются в пустыню… и вот уже совсем скрылись из вида.

– Слава тебе, Господи! – воскликнул Теренс, поднимая голову и глядя вдоль ущелья.

– Ох! Мастер Терри, истинно слава Богу! Подумайте только, какими дураками мы оказались все вчетвером и как же это никто из нас не подумал о следах! – С этими словами Старик Билл показал пальцем на берег в том направлении, куда он ползал за моллюсками. На мокром песке ясно виднелись следы его путешествия вперед и назад, как будто там проползла огромная черепаха или крокодил.

Истина его слов была очевидна. Чистая случайность, а не их хитрость спасла их на этот раз. Если бы всадники проехали еще сотню шагов по берегу, то наверняка увидели бы эти два следа и непременно последовали бы по ним до места их пребывания. Но бедуины, по-видимому, полагали, что достаточно изъездили по берегу впустую, а потому пустились теперь внутрь материка, по проходу между грядами холмов, вероятно, в надежде найти там следы верблюдицы.

Но, независимо от причины, всадники исчезли, и перед глазами моряков вновь простирался необъятный пустынный берег.

Несмотря на безжизненную неподвижность обозреваемого пространства, наши моряки не сочли благоразумным выбираться из своего ущелья и не рисковали даже высовываться над песчаной насыпью. Только изредка они осмеливались взглянуть на берег и, убедившись, что он чист, еще ниже склоняли головы к песку.

Кто не очень хорошо знаком с обстановкой аравийских пустынь, тому, может быть, покажется, что наши моряки чересчур уж трусливы и что, испытав все ужасы крушения, они должны бы радоваться встрече с людьми. А они, наоборот, избегали столкновений с подобными себе, так как считали, что в этой пустыне могут наткнуться лишь на врагов либо еще хуже – на тиранов или палачей.

Старик Билл был уверен в этом потому, что много слышал об этих местах. А Колин и Гарри знали это потому, что много читали. Один Теренс не верил, что могли существовать такие жестокие люди, как уверял старый матрос. Однако Теренс, несмотря на свою нетерпеливую горячую натуру, не противился своим благоразумным товарищам. А потому до самого заката моряки тихо просидели в убежище, без попыток оттуда выбраться.

Терпеливый верблюд разделял это безмолвное уединение; моряки, впрочем, приняли меры предосторожности на случай его намерения бежать от них и связали ему ноги. К вечеру они опять подкрепились верблюжьим молоком и приготовились с радостью покинуть это ущелье, несмотря на дружеское гостеприимство, которое оно им оказало.

Их приготовления не заняли и десяти секунд: они развязали ноги верблюду и пустились в путь, или, как пошутил Гарри, снялись с якоря и отправились в море.

Последние лучи света озарили белоснежные вершины песчаных холмов и погрузились в синие волны океана, когда моряки украдкой вышли из своего приюта и отправились в путь, которому никто из них не знал ни конца ни края.

Даже о направлении своего бесконечного путешествия они не имели ни малейшего понятия. Они предположили, что берег тянется на север и на юг и что нужно руководствоваться одной их этих точек – но какой именно? Ничего не зная о местности, это было все равно что кидать монетку: орел или решка? В какую сторону ехать, чтобы попасть в поселение цивилизованных людей?

Они ничего не знали, но все же были уверены – а Старик Билл больше всех, – что вдоль этих берегов располагаются португальские форты и что, держась южного направления, можно выйти к ним.

Не думая о неосуществимости предприятия, наши смельчаки двинулись по выбранному пути с бодрым духом, достойным награды.

Некоторое время Старик Билл вел верблюда в поводу. Все они достаточно отдохнули за день, и никому не требовалось ехать верхом. Прилив начал прокрадываться в низменные трещины; чтобы не мокнуть, моряки решили держаться верхней части берега, так что идти пришлось по волнам сыпучего песка, что было крайне утомительно.

Один за другим молодые люди начали жаловаться на усталость. Тогда Билл предложил, чтобы хоть один из товарищей влез на верблюда, и таким образом все бы отдыхали по очереди, сидя на животном, которое шагало по сыпучим волнам с легкостью кошки.