Уилбур Смит - Муссон

Фоад искусно провел дау по протоке между островом и материком и показал на зеленые холмы над белыми берегами:

– У принца есть дворец вон там, на материке, он в нем живет в сухое время года, но, когда становится влажно, он перебирается на остров.

Фоад ткнул пальцем в сторону белого строения, которое издали выглядело как волна, ударившаяся о коралловый риф.

– Ламу богаче Занзибара. И дома здесь красивее и пышнее. Султан Занзибара – вассал нашего принца и платит ему дань.

В гавани стояло множество судов, и еще десятки выходили в море или возвращались к причалам. Иные из них были большими, тяжело нагруженными торговыми судами или лихтерами; видел Дориан и быстроходные суда работорговцев. Все это говорило о важности и процветании порта.

Те суда, мимо которых они проходили, узнавали дау принца по зеленым вымпелам, поднятым на мачте, и сразу замечали впечатляющую фигуру Абд-Мухаммеда аль-Малика, сидевшего на возвышении и окруженного свитой.

В знак уважения на окружающих кораблях приспускали флаги и вымпелы и выкрикивали приветствия и благословения.

– Да пребудет с вами всегда любовь Аллаха и улыбка Его пророка!

Те дау, что стояли в заливе на якорях, принялись палить из пушек, на палубах били в военные барабаны. Грохот выстрелов донесся до берега, и когда дау принца подошло к причалу, там уже собралась огромная толпа.

Тахи в их маленькой каюте нарядила Дориана в чистую белую одежду и накрыла его сияющие волосы повязкой.

Надев ему на ноги кожаные сандалии, она взяла мальчика за руку и вывела на палубу.

Фоад подвел дау к берегу. Вода быстро уходила с отливом – здесь весной уровень воды менялся на двадцать футов. Дау коснулось земли, отлив быстро выгнал из-под нее воду. Целая толпа рабов бросилась к оказавшемуся на мели судну, чтобы перенести принца и вельмож на сушу. Огромный черный мужчина, одетый лишь в набедренную повязку, перенес принца на своей спине, а ожидавшая на песке толпа упала на колени, выкрикивая приветствия. Оркестр играл какую-то пронзительную мелодию, оскорблявшую слух Дориана. Трубы и дудки рыдали, барабаны гремели безо всякого ритма.

Тахи собралась перенести Дориана на берег, но он увернулся от ее рук и весело прыгнул в воду, намокнув до самых подмышек. На берегу состоялась краткая церемония встречи принца, потом аль-Малик сел на черного жеребца. Быстро посмотрев кругом, он поймал взгляд Тахи. Она уже стояла в толпе, держа Дориана за руку. Она бросилась вперед вместе с Дорианом, и принц властно заговорил с ней:

– Отведи аль-Ахмару в зенану. Каш покажет, где вы оба будете жить.

Дориана так заинтересовал конь принца, что он не обратил внимания на слова, решившие его судьбу.

Дориан любил лошадей почти так же сильно, как корабли и море. Том научил его ездить верхом еще тогда, когда Дориан едва научился ходить. А конь аль-Малика был поистине великолепным животным, совсем не похожим на тех, что жили в Хай-Уилде. Небольшой и грациозный, с огромными влажными глазами и широкими ноздрями, этот скакун обладал длинной спиной и сильными стройными ногами. Дориан протянул руку и погладил коня по морде. Тот обнюхал пальцы мальчика и встряхнул головой.

– Он просто замечательный! – засмеялся Дориан.

Принц посмотрел на него сверху вниз с легкой улыбкой, смягчившей его суровые ястребиные черты. Мальчик, который являлся прирожденным моряком и при этом любил лошадей, ему нравился.

– Хорошенько за ним смотри. Следи, чтобы он не попытался сбежать, – приказал принц женщине и евнуху Кашу, который уже подошел к ним.

Аль-Малик, слегка тронув поводья, заставил коня вскинуть голову и поскакал по улице, ведущей от причала, – ее уже успели усыпать листьями пальм в его честь. Музыканты побежали за ним, толпа сомкнулась за спиной принца, и шум начал удаляться в сторону высоких стен крепости.

Каш собрал женщин из гарема Аль-Малика, когда те тоже выбрались из дау на берег. Среди них были две очень молодые наложницы, плотно закутанные в покрывала, но их стройность и гибкость просматривались даже под плотными черными одеждами. Руки и ноги девушек имели безупречную форму, были выкрашены хной и украшены драгоценными кольцами с сапфирами и изумрудами – кольца красовались и на руках, и на пальцах ног. Девушки постоянно хихикали, что раздражало Дориана, а их служанки шумели еще больше, как стая скворцов. Дориан порадовался, когда Каш загнал этих женщин в первую повозку, запряженную волами.

Тахи повела Дориана ко второй. Волы, все чистого белого цвета, обладали огромными рогами и массивными горбами на спинах – как на изображениях верблюдов, которые Дориан видел в книгах о путешествиях в библиотеке Хай-Уилда.

Ему хотелось пробежаться рядом с повозкой, но Каш удержал его, схватив толстой рукой за плечо. На каждом из пальцев евнуха красовалось золотое кольцо, а драгоценные камни в них сверкали, ловя лучи тропического солнца.

– Сядешь рядом со мной, маленький, – сказал он высоким женским голосом.

А когда Дориан попытался возразить, Тахи сильно, до боли, ущипнула его за руку. Дориан понял это как предупреждение, что Каш – человек… то есть нечто, обладающее властью, и с ним нужно быть поосторожнее.

Процессия повозок и телег с пожитками отправилась прочь от берега, миновала окраину порта и выехала за городок.

Они тащились по узкой пыльной дороге в глубину зеленого острова. Проезжали через рощи колыхавшихся кокосовых пальм, диких фиговых деревьев.

Целые стаи разноцветных попугаев и диких зеленых голубей сидели на ветках, жадно поедая зреющие фрукты. Дориан никогда не видел подобных птиц. Он с восторгом следил за взмахами их драгоценных крыльев. Каш внимательно всматривался в него живыми черными глазами, почти скрытыми в складках жира.

– Неверный, кто научил тебя говорить на языке пророка? – внезапно спросил он.

Дориан со вздохом произнес ответ, который уже навяз у него в зубах от постоянного повторения.

– Ты мусульманин? Или правду о тебе говорят, что ты неверный?

– Я христианин, – с гордостью ответил Дориан.

Каш скривился, как будто укусил зеленый плод хурмы:

– Тогда почему твои волосы такого же цвета, как волосы пророка? Или это ложь? Какого цвета твои волосы? Почему ты их прячешь?

Дориан поправил повязку на голове. Ему до смерти надоело говорить на эту тему. Вокруг было столько интересного! Ему хотелось, чтобы этот толстяк оставил его в покое.

– Покажи мне твои волосы! – настаивал Каш и уже потянулся к повязке Дориана.

Дориан хотел отшатнуться, но Тахи резко прикрикнула на него, и он позволил Кашу снять со своей головы повязку. Каш в изумлении уставился на густые волнистые волосы, упавшие на плечи Дориана и вспыхнувшие в солнечном свете, как огонь в сухой траве.