Сергей Моисеев - Переход через пропасть

А мне виделось, что пророческое служение — это призвание простых людей, вышедших на общественное поприще. Бог не дает приватизировать какой-то одной структуре все лестницы в небо. Таинства находятся в руках духовенства, но формы служения поделены между священством, царством и пророчеством. Если священство и царство наделены явными атрибутами, такими, что и слепому видно, кто перед ними, то пророки — это незнатное мира, которых избирает Бог и ими сокрушает знатное. Пророк — это нерв общества и эпохи: он первый чувствует боль и начинает кричать. Задача пророка не предсказывать будущее, а стоять в Правде и Воле Божией.

Принято считать, что крайним пророком был Иоанн Креститель, так как главной задачей Ветхозаветных пророков была подготовка общества к пришествию Христа.

И тем не менее задача пророков шире — Моисей, Иона, Илия не пророчествовали о Христе. Первым пророком Новой эры можно считать апостола Иоанна Богослова.

В Новозаветное время слово «пророк» вышло из употребления, но пророческое служение никуда не ушло, только теперь задача подготовить общество ко Второму пришествию Христову.

В современных условиях это может быть и музыкант, и поэт, и журналист, и художник, и писатель. Пророки — агенты Господа, ревизоры, которые служат вне формы. И чтобы распознать пророка, надо быть чутким, иметь духовное зрение. Их задача предупреждать, назидать, взывать, обличать, потому что Бог без предупреждения никогда не наказывает. Истинный пророк познается по плодам своих слов и дел. Гордые вспоминают их слова лишь тогда, когда расшибутся, когда им остается лишь сокрушенно посыпать голову пеплом.

На следующий день, утром 12 апреля 2002 года, в День космонавтики, с чувством исполненного долга закинул письмо Путину. Думалось, что на этом моя общественная жизнь закончилась, я вновь вернусь к своей привычной издательской деятельности. У Путина голова большая, пусть думает, кому много дано, с того много взыщется, а я человек маленький и сделал все что мог.

Напоследок мой друг потащил меня в дом чайной церемонии. Мы беседуем в спокойной и уютной обстановке. Покой и тишина, вопли и стоны метущегося мира за стенами этой искусственной тишины, за которую в Москве надо платить.

Забегая вперед, отмечу, что в 2014 году, когда мой товарищ с семьей в Москве будет жить уже 12 лет, то будет в отчаянии из-за невозможности получить российское гражданство. У него начнутся проблемы с трудоустройством и с определением сына в первый класс. Когда сам буду получать гражданство, то в числе прочих наших активистов-общественников впишу и Пашу (имя изменено). Ему будут отказывать в ФМС, мотивируя тем, что он давно уже живет в Москве, а не в Харькове. Паша снова придёт в отчаяние.

Тогда я позвоню в ФМС, найду убедительные слова, объясню, что Паша, находясь в Москве, работал на общее дело, выполнял поручения нашей организации «Русь Триединая». И я тогда не врал. Ведь свой подвиг веры в неочевидное он совершил еще тогда, в апреле 2002-го. «Кто принимает пророка во имя пророка, получит награду пророка; и кто принимает праведника во имя праведника, получит награду праведника» (Матф.10:41). В итоге Паша по ускоренной программе вместе со мной за несколько месяцев получил российское гражданство и сейчас работает архитектором в Москве, проектирует объекты для Министерства обороны.

Вечером я опоздал на Харьковский поезд и купил билет на проходящий. Денег было мало и, чтобы сэкономить, хотел купить плацкарт до Белгорода, но плацкарта не было. Было только место в купе в восьмом вагоне.

Я возмутился, думаю, Господи! Вот я так напрягся, в Москву съездил, письмо ВВП отвез, мне это надо?! Тратить деньги, время, силы. А взамен для меня нет даже самой малости — одного плацкарта. Денег всего 20 грн, только чтобы из Белгорода добраться до Харькова. «Эй, ангелы, вы что там, спите наверху? Не можете общественнику помочь?!» Восклицал я в своем сердце.

Но, если бы я мог в тот момент видеть, какие согласования велись в небесной канцелярии, наверное, ужаснулся. Через несколько часов я буду благодарить Бога и ангела-хранителя именно за этот купейный билет.

Поезд Санкт-Петербург — Краснодар отправляется в 3:15. Три часа ночи! Где-то я уже слышал про три часа ночи. Вот, должно быть, эти роковые три часа, о которых предупреждал Витя Цой во сне. Но чего бояться? Ведь я же не в темном переулке, а в самом что ни на есть общественном месте — на Курском вокзале. Расположился в зале ожидания и стал читать книгу «История русов». Считается, что этот исторический источник не выдерживает научной критики. Книга, написанная предположительно в XVIII веке, попахивает идеей украинского сепаратизма, автор идеализирует, воспевает лихие времена казацкой вольницы. Но 2002 год был недалек от лихих 90-х, чем-то напоминал описанные в книге времена. Путин правил год с небольшим, Россия воевала за целостность. В самой Москве гремели взрывы, а впереди еще будет много испытаний: и Норд-Ост, и Беслан.

Когда было около 12 часов ночи, всех попросили из зала удалиться, зашли уборщицы. Поневоле оторвавшись от увлекательного чтения, перенесся из событий XVII века в реальность и обратил внимание на казалось бы праздно шатающихся парней. Вещей у них не было, и они явно никуда не спешили. Внешность типично уркаганская. Вели себя нагло, вызывающе, взглядами шерстили пассажиров. Я стал вычленять этих персонажей в толпе. Их оказалось больше, чем ожидал — они шныряли повсюду. Присмотревшись к их действиям, я вспомнил, что мне рассказывали о Курском вокзале.

Тогда в Москве нельзя было находиться без регистрации больше трех дней. Этим пользовались банды, которые на вокзалах отлавливали и грабили строителей-нелегалов из стран СНГ, заробитчан-гастарбайтеров. Вспомнил, как мой сосед по общежитию, донецкий парень Вован, приехал с заработков в Москве. Три месяца он пахал сварщиком-высотником, а в итоге отдал половину заработка на вокзале. Когда он шел в переходе с товарищем, его схватили, затащили в подсобку и «по-хорошему» уговорили отдать половину, раздели до трусов и носков, когда убедились, что денег больше нет, сказали: «Приезжай еще поработай, нам очень нужны деньги». Приехав в Харьков, Вован в общаге напился и всячески клял москалей, хотя для западян он сам был москалем из Донецка.

Стильная куртка, которую дал мне товарищ, сделала свое дело. За эти дни в Москве ко мне не подошел ни один патруль, и братки, казалось, не обращали на меня никакого внимания. Чтобы проверить, насколько они мною интересуются, перешел из одного зала в другой, снял куртку, вывернул ее подкладом наверх, повесил на руку и облокотился о колонну не в самом освещенном месте возле стены. Но вдруг, как из табакерки, двое братков выскочили на середину зала и стали осматриваться. Видно, что они были в недоумении. Пару раз взгляды скользили по мне, но я им был не интересен. Им было непонятно, куда вдруг исчез этот чувак в красной куртке. Стали всматриваться более внимательно и один, встретившись со мной взглядом, толкнул товарища и кивнул головой в мою сторону. Они выдохнули и пошли тусить по вокзалу дальше.