Анна Емельянова - Бастард Его Величества

По крутой винтовой лестнице, стены которой озарялись чадящими факелами, они поднялись на стену. Здесь Филипп мог беспрепятственно убедить Ричарда во лжи, которую заранее подготовил.

Море шумящего леса лежало слева от Спрингроузеза. С противоположной стороны виднелись над деревней струйки сизого дыма от разведённых во дворах очагов. А далее лежали уже тёмные поля, где начинались весенние крестьянские работы.

— В чём же заключается измена Рэндалла Монтгомери? — осведомился Ричард, проведя ладонью по шершавой поверхности стены.

— Ваша мать, принцесса Уэльская, приняла его в Нореме, — сказал Филипп. — Но не в этом кроется мерзкая измена, мой король. Думаете, Рэндалл явился в Норем, чтобы только испросить у неё и у сэра Саймона Беркли защиты и людей для путешествия по Йоркширу? Нет. Ему было известно, что в Нореме охрана малочисленна и необходима им самим для отпора разбойничьим шайкам. Он отправился туда, чтобы искать поддержки у шотландцев! Узнав, что его отцом был король Эдуард, и понимая, что законно ему никогда не стать государем, он решил захватить престол Англии преступно, объединившись с шотландцами.

— Вы уверены в том, что говорите? Обвинения в измене отвратительны, милорд! — пробормотал Ричард.

— Если вы сомневаетесь, мой король, предлагаю вам самому, без меня, так как моё присутствие вряд ли понравится вашей матери, завтра же отправиться в Норем и допросить принцессу и Саймона Беркли. Перед вами они не посмеют отпираться и сознаются в союзе с этим негодяем.

— Но возможно ли, чтобы моя мать участвовала в заговоре против меня? Я отдалил её от двора, но никогда не предполагал, что она согласится свергнуть меня. — Король с сомнением смотрел на сэра Филиппа.

Воспользовавшись его растерянностью, рыцарь продолжил:

— Я тоже не верю, что она согласилась бы на такую низость. Вполне вероятно, что, пользуясь её расположением, Рэндалл упросил принцессу устроить ему встречу с Робертом Шотландским. Она могла даже не подозревать, что её втягивают в заговор против вас.

Облокотившись о каменный выступ, Ричард размышлял. Здесь, на высоте стены замка, особенно ощущалась весенняя прохлада. Он подышал на пальцы, чтобы согреться.

— Я думал, что вы приметесь отрицать происхождение Рэндалла или свою вину, — сказал он.

— Для чего? Нет, мой король. В Рэндалле кровь Плантагенетов, кровь Монтгомери. Я хотел казнить его, потому что он похитил у меня любовь женщины. Но теперь и вы, я уверен, решите казнить его, ведь он готов похитить у вас престол! — с жаром произнёс сэр Филипп.

— Я ещё ничего не решил! — возразил король. — И полагаю, что вас могли ввести в заблуждение относительно Рэндалла.

— Возможно, он ещё в Нореме, — сказал сэр Филипп. — Поезжайте на границу с Шотландией и попытайтесь встретиться с ним. Если он ещё не у Роберта Шотландского, вы всё сможете узнать сами.

— Но я не верю, что Рэндалл, весёлый балагур и изящный поэт, мог возжелать власти! — воскликнул Ричард. — Он вовсе не такой!

— О, вы многого не знаете, ваше величество! Иногда мятежи устраивают люди, которым, казалось бы, вовсе не свойственна жажда власти, — притворно вздохнул Филипп. — К примеру, Норфолк, прибывший в Спрингроузез, много лет считался всего лишь опальным изгнанником, а он тем не менее готовил захват моего замка.

— В ваших речах много истины, милорд, — мрачно ответил Ричард. — Я вынужден с вами согласиться. Слишком много происходило в окружении монархов случаев, когда самые миролюбивые и талантливые их подданные становились на путь измены.

— Ко всему прочему, позвольте заметить, вы ошибаетесь, считая, будто Рэндаллу несвойственно стремление к власти, — обрадовался поддержке Филипп. — Всё-таки он — отпрыск короля. Ещё недавно никто и не ведал о ничтожном менестреле, который с приёмным отцом бродяжничал и выступал в феодальных замках. А потом он случайно подружился с рыцарем де Монфором, воспользовался его слабостью к музыке, пристроился к нему жонглёром и — в итоге оказался при дворе! Благодаря своему, безусловно, блистательному умению владеть словом, он расположил рыцарей, вельмож и... вас. И, конечно, вы не устояли, хотя я, ещё не зная, кто он, предупреждал вас о его дерзости. Он разбогател, отнял у меня возлюбленную, сумел сбежать из моей темницы, заморочив голову одному из моих тупиц-оруженосцев, и вот ему уже нужен престол королевства!

Резко развернувшись, с непроницаемым, холодным взглядом, приобретя вновь былую сдержанность, которой научил его сэр Саймон Беркли, Ричард зашагал к винтовой лестнице, ведущей со стены вглубь замка.

— Хорошо, что вы по-прежнему остаётесь мне верным, — сказал он Филиппу. — Оставайтесь в Спрингроузезе. Завтра вы не будете меня сопровождать, поскольку в любом случае несёте наказание за свой проступок. Даже предательство Рэндалла не оправдывает содеянного вами, ведь вы похитили и держали в заточении дядю короля Англии, подвергая его пыткам и оскорблениям.

Сэр Филипп не возражал.

Он прекрасно понимал, что король отменит наказание, как только найдутся любые, пусть мизерные, доказательства измены Рэндалла. Об этих доказательствах сэру Филиппу и следовало побеспокоиться в первую очередь.

Ухмыльнувшись своим мыслям, рыцарь устремил взор на простиравшиеся далеко вокруг владения. Ему всё же удалось обратить тайну Рэндалла и визит короля в свою пользу! Соперники недооценивали его.

На восходе свита Ричарда Английского, куда он не включил ни Ральфа де Монфора, ни Генри, отбыла из Спрингроузеза на север.

Ральф, невзирая на просьбы и даже мольбы сопровождать короля, получил от того грубый отказ. Не доверил ему Ричард и свой отряд: теперь он видел в де Монфоре исключительно сообщника Рэндалла и такого же изменника.

Генри, успевший поступить на службу к Ральфу, решил отправиться с рыцарем в Кент. Там сэр Ральф должен был ждать возвращения Рэндалла в Англию, туда же пригласил и папашу Терри. Рыцарь очень хотел быть полезным Рэндаллу, но неожиданно оказался совершенно бессилен помочь другу. Между тем он по-прежнему жаждал, чтобы Рэндалл вновь блистал своим острословием при дворе, а песнями развлекал друзей и в их феодальных замках, и в Кале — на Празднике Любви.

Думая о коварстве сэра Филиппа, Ральф негодовал. Ему так и не удалось узнать, какую ложь сэр Филипп измыслил о его друге, но когда король Ричард, спустившись со стены, удостоил его хмурым взглядом, рыцарь догадался, что ложь удалась и Рэндаллу вновь угрожает опасность. Сэр Ральф не понаслышке представлял, как поступят с Рэндаллом, если лжецу удастся чем-либо подтвердить свой навет.

Ральф ломал голову, как выручить друга, но король Ричард приказал ему, под угрозой заточения в Тауэр, немедленно отбыть в Кент. Ослушаться значило действительно попасть в тюрьму и тем самым окончательно лишить Рэндалла своей поддержки. И де Монфор повиновался, решив, что сумеет защитить друга позже, если тому вдруг не удастся договориться с королём самому. Утешало рыцаря и то, что враг и соперник Рэндалла — граф Монтгомери — также получил приказ не покидать поместья.