Франческо Габриэли - Крестовые походы. Взгляд с Востока. Арабские историки о противостоянии христианства и ислама в Средние века

Он проявлял глубочайшее почтение к законам веры, утверждал, что верит в телесное воскрешение и в то, что добродетельные будут в раю, а злодеи в аду. Он принимал все, что ниспослано Божественным законом, открытым сердцем. Он терпеть не мог философов, еретиков, материалистов, всех противников правоверия. Он даже приказал своему сыну, аль-Малику аз-Захиру, правителю Алеппо, покарать молодого человека, известного как ас-Сухраварди (философ и мистик из Алеппо, который в 1191 году пал жертвой религиозной нетерпимости Сала-дина; этот аспект его характера имеет мало общего с фантазиями историков), который называл себя врагом Божественного закона и еретиком. Аз-Захир отправил этого человека в тюрьму, сообщил об этом отцу, и по требованию Салах ад-Дина тот был казнен.

Салах ад-Дин глубоко верил во Всевышнего, рассматривал его как величайшую опору и уповал на него. Приведу пример, свидетелем которого был сам. Франки – будь они прокляты – разбили лагерь в Бейт-Нубе, населенном пункте, расположенном в нескольких днях пути от Иерусалима. Султан находился в Иерусалиме, выставил аванпосты и послал людей следить за всеми вражескими перемещениями. Он постоянно получал известия о франках, об их упрямом намерении подойти к Святому городу, осадить его и начать обстрел. Это вызвало великий испуг среди мусульман. Султан созвал эмиров, сообщил им о беде, грозящей правоверным, и спросил их, правильно ли оставаться в городе. Все они начали храбриться, но их действительные мысли были другие. Они единодушно заявили, что нет пользы от присутствия султана в Иерусалиме, и это даже может обернуться опасностью для ислама. Они сами останутся в городе, а он пусть уйдет с отрядом воинов и окружит врага, как это было в Акре. Его миссией было ошеломить врага и отрезать его от запасов продовольствия, а они тем временем будут удерживать город и отражать атаки. На этом совет закончился и все разошлись. По окончании совета султан решил непременно остаться в городе, поскольку понимал: если он покинет Иерусалим, там не останется никого. Эмиры разъехались по домам, но один из них вернулся и сказал, что они останутся, только если он оставит во главе их своего брата аль-Малика аль-Адиля или одного из своих сыновей. Султан понял: это значит, что они не желают оставаться в городе, его сердце захлестнула горечь, и он не знал, что ему предпринять. В ту же ночь, это была ночь на пятницу, я находился при нем и должен был пребывать в его покоях с вечера до рассвета. Стоял сезон дождей, и с нами не было больше никого, кроме Бога. Мы строили планы, обсуждали последствия каждого из них, однако в конце концов, видя, до какой степени он охвачен беспокойством, я стал тревожиться о его здоровье. Поэтому я уговорил его прилечь и, если удастся, поспать. Он ответил: «Тебе тоже, наверное, хочется спать», и встал. Вернувшись к себе, я занялся некоторыми делами личного характера, которые заняли все время до зари, когда прозвучал призыв к молитве. Поскольку я обычно совершал утреннюю молитву вместе с ним, я прошел в его покои и застал его совершающим омовение. Он сказал, что не сомкнул глаз. Я ответил, что знаю об этом.

– Откуда? – спросил он.

Я сказал, что тоже не спал, поскольку на это не было времени. Затем мы совершили утреннюю молитву и занялись тем, что нам предстояло сделать. После этого я сказал:

– У меня есть идея, и неплохая, если, конечно, на то будет воля Аллаха.

Султан спросил:

– Какая идея?

– Обратись к Аллаху и доверься его милости. Тогда ты будешь избавлен от решения ужасной дилеммы.

– Как мы должны поступить? – спросил он.

Я сказал:

– Сегодня пятница. Мой господин совершит ритуальное омовение, прежде чем направится днем в мечеть аль-Акса и, по обычаю, помолится в этом святом месте, где пророк начал свое ночное путешествие. Ты поручишь доверенному слуге тайно раздать милостыню, затем сотворишь молитву из двух ракатов между первым и вторым призывом муэдзина и в земном поклоне обратишься к Аллаху с просьбой о помощи. Есть достоверный хадис по этому поводу. Ты скажешь: «О Аллах, я исчерпал все земные способы защитить религию, которые были в моем распоряжении. Мне осталось только искать опору в тебе, вверить себя в твою власть и положиться на твою милость. На тебя одного я уповаю. Ты лучший из хранителей». Будь уверен: Господь слишком великодушен, чтобы отвергнуть твой призыв.

Саладин поступил в точности, как я посоветовал. Я, как обычно, был рядом с ним. Когда он совершал два раката между первым и вторым призывом к молитве, совершая земные поклоны, я видел, как слезы капают на его седеющую бороду и на молитвенный коврик, однако я не слышал, что он говорил. В тот же день прибыл гонец с донесением от Изз ад-Дина ибн Журдика, капитана авангарда. В нем было сказано, что франки охвачены тревогой. Их воины сели на коней и выехали на равнину. Там они стояли до полудня, а затем вернулись в лагерь. В субботу утром прибыл другой гонец с сообщением, что они повторили тот же маневр. Днем шпион сообщил, что меж франков возникли разногласия. Французский король настаивал на необходимости осадить Иерусалим, а английский король и его люди не желали рисковать делом крестоносцев, отправляя войска в горную местность, где они будут практически лишены воды, поскольку Саладин приказал уничтожить все колодцы вокруг Иерусалима. Он также сообщил, что их вожди покинули лагерь, чтобы провести совет, потому что, по обычаю, все вопросы войны у них обсуждались на совете, во время которого все участники сидели верхом. Еще он сообщил, что они решили передать вопрос на рассмотрение десяти человек, которых выбрали из своего числа, и поступить так, как они решат. Утром в понедельник пришла благая весть о том, что враг свернул лагерь и направляется в Ар-Рамлу. Таков пример великой веры султана в Бога. Я сам был тому свидетелем.

Абу Бакр (первый халиф, преемник Мухаммеда) – да будет Аллах милостив к нему – сообщает, что пророк – да благословит и сохранит его Аллах – сказал: «Справедливый правитель – тень Аллаха на земле. Того, кто сам верно служит Господу и радеет о других, Аллах поместит в тень своего трона, когда не останется ничего, кроме этой тени, а того, кто пытается обмануть Господа в делах, касающихся самого себя или других людей, Аллах лишит всякой надежды в день восстания из мертвых. Справедливому правителю на каждый день его труда он дарует награду, равную той, что получат за свое поклонение шестьдесят праведников, каждый из которых заслужил личное спасение». Саладин был справедливым, милостивым, сострадательным, готовым прийти на помощь слабым против сильных. Каждый понедельник и четверг он давал аудиенции, верша правосудие, в присутствии законников, кади и ученых. Он выслушивал всех, кто стал жертвой несправедливости, великих и малых, старых, слабых и больных. Он занимался этим не только когда находился в городе, но и во время путешествий, всегда собственноручно принимал петиции и старался устранить безобразия, о которых в них сообщалось. Ежедневно он собирал множество таких документов и открывал ворота правосудия для жалобщиков, он никогда не прогонял тех, кто приходил к нему пожаловаться на причиненные обиды или потребовать возмещения причиненного ущерба. Каждый день днем или вечером он проводил час со своим секретарем и писал на каждой петиции тот ответ на нее, который подсказывал ему Аллах. Когда бы к нему ни обращались с жалобой, он останавливался, чтобы выслушать и понять суть жалобы, а также разобраться в правовой стороне дела. Я лично видел, как один из жителей Дамаска, которого звали ибн Зухейр, обратился к нему с жалобой на Таки ад-Дина, племянника султана, требуя восстановить справедливость. Хотя Таки ад-Дин пользовался большой свободой и уважением своего дяди, султан не стал делать для него исключения, когда речь зашла о справедливости, и заставил предстать перед судом.