Эмилио Сальгари - Сын Красного Корсара. Последние флибустьеры

– А разве это не ваше имя?

– Я никокта не был Пфиффер.

– Полагаю, у вас есть какое-то имя, – сказал Мендоса, наполняя третий бокал. – Меня, например, зовут Родриго де Пелотас, а моего друга – Родриго де Пелотон.

Фламандец добродушно, но несколько мрачновато посмотрел на бискайца, а потом объяснил:

– Пфиффер есть тобафка.

– Вы хотели сказать – вставка, то есть слово, не имеющее своего значения. Мы поняли, но вот как вас зовут, нам до сих пор неизвестно.

– Арнольто Фиффероффих.

– A-а-а!.. Значит, «фи… фи» таки есть в вашей фамилии. Тогда вас можно запросто звать мастер Пфиффер.

– Если фы хотеть, зофите меня так.

– Ну, как жизнь, мастер Фиффер… фи… фер?..

– Хорошо!.. Хорошо! – ответил фламандец. – Ф Панаме фсё очень хорошо. Фы знаете горот?

– Пока еще не весь.

– Фы приехали исталека?

– Да что вы!.. Из Новой Гранады.

– По телам?

– Нам надо купить полсотни мулов за счет одного богатого асьендеро [77] Асьендеро (исп.) – помещик. , который надеется перепродать их флибустьерам.

– О!..

– Да вы пейте, пейте, мастер Фифф… фифф… Отличное же вино.

– О, очень хорошее!.. Хозяйка красифая, а фот хозяин урот, но очень тобрый.

– Нам очень повезло с этой таверной. И до нее так близко: рукой подать, – сказал Мендоса, не перестававший за болтовней наполнять бокалы.

Казалось бы, фламандец больше привык поглощать пиво, но он упорно противостоял Мендосе, хотя, конечно, не мог долго бороться с таким знатным выпивохой. Он уже адски коверкал слова, заставляя улыбаться молчавшего Буттафуоко, который, хотя и был скуп на слова, не пропускал ни одного бокала.

Тем временем наступила ночь, а дождь все не переставал лить под аккомпанемент грома и молний. Казалось, что на Панаму, которую в те годы называли королевой Тихого океана, обрушился настоящий ураган.

Дон Баррехо принес новые бутылки, зажег чадящую масляную лампу, а потом по знаку Мендосы закрыл двери таверны, просунув для прочности в дверные скобы железный брус.

– Что фы телаете, трактирщик? – спросил заметивший этот маневр фламандец.

– Уже поздно, таверна закрывается, – сухо ответил гасконец.

– Но мы собирались скоро уйти.

– В такой ливень?

– У меня очень тяжелая голофа, и я хотеть пойти спать.

– Да разве здесь мало доброго вина? – спросил Мендоса. – Хозяин таверны «Эль Моро» – человек добрый, он останется на ногах до завтрашнего утра и постоянно будет готов услужить нам.

– Я хотеть ухотить, – повторил фламандец. – Пфиффер! Слишком много я фыпил.

– Да что вы!.. Мы только начали!.. Не так ли, дон Родриго де Пелотон?

Буттафуоко утвердительно кивнул.

– Тофольно, – не уступал упрямый фламандец, хватаясь за плащ и шляпу. – Тобрый фечер фсем! Трактирщик, откройте.

Мендоса оттолкнул табурет, то же самое сделал Буттафуоко, и две шпаги сверкнули в руках авантюристов.

Дон Баррехо уже держал свою проржавевшую драгинассу, которую ему незаметно принесла жена. Он прикрывал дверь.

– Пфиффер! – воскликнул фламандец и растерянно оглянулся. – Что фы хотите, госпота? Заколоть меня?

Мендоса оттолкнул табурет, то же самое сделал Буттафуоко, и две шпаги сверкнули в руках авантюристов.

– Нет, утопить в бочке хереса, – любезно разоткровенничался дон Баррехо. – Мой дорогой Пфиффер!

– Садитесь, – с угрозой в голосе сказал Мендоса, кладя шпагу на стол. – Нам надо опустошить еще несколько бутылок и очень обо многом поговорить.

Фламандец едва держался на ногах; у него не было выдержки Мендосы и Буттафуоко, привыкших к разнузданным оргиям флибустьеров и буканьеров; он повалился на стул и не отводил испуганных глаз от трех шпаг, казалось нацеленных ему прямо в грудь.

– Пфиффер! – выдавил он из себя и глубоко вздохнул. – Это плохая шутка.

– Ошибаетесь, мастер Арнольдо, – ответил Мендоса. – Это отнюдь не шутка, а наши шпаги сделаны не из масла, а из лучшей толедской стали [78] Толедо, старинная столица Кастилии, а потом и всей Испании, славился своими крепкими клинками. Оружейные мастерские и в наши дни показывают туристам, хотя теперешние оружейники перешли в основном на изготовление мелких сувениров. , закаленной в водах Гвадалквивира [79] Неточность автора: река Гвадалквивир протекает через города Кордоба и Севилья (в Андалусии), тогда как Толедо построен на реке Тахо. .

Фламандец разразился смехом:

– Тайте мне фыпить, торогой труг.

– Сколько захотите, мастер Арнольдо. Весь винный погреб таверны отдан в наше распоряжение, так что готовьте ответы на вопросы, которые я вам задам.

– Хорошо!.. Хорошо!.. Гофорите… гофорите… – ответил фламандец, немного приободрившись.

– Итак, – сказал Мендоса, – объясните нам, по какой такой причине вы упорно следите за нами трое суток, постоянно появляясь, как вестник беды, в тех местах, которые мы посещаем.

– Фы и фаш труг мне очень симпатичны.

– Но кто вы такой?

– Я уже сказал фам.

– Что вы делаете в Панаме?

– Ничего, я живу на ренту.

– Э, мессер Арнольдо, не пытайтесь обмануть нас, иначе вы плохо кончите.

Фламандец смертельно побледнел, но ответ его звучал достаточно твердо:

– Я очень богат.

– А поэтому вы развлекаетесь, оплачивая выпивку очень симпатичным вам людям, – иронично бросил Мендоса. – Дружище Арнольдо, нас не накормишь такими выдумками. Знаете, как называют в моей стране людей, которые цепляются к другим, словно пиявки, и никогда не выпускают их из виду?

– Благородные люди.

– Нет, дружище Арнольдо, их зовут шпионами.

Фламандец взял полный бокал и медленно выпил его, словно скрывая эмоции.

– Шпионами, – процедил он. – Никокта не занимался этим грязным ремеслом.

– И все-таки повторяю вам: вы шпионите в пользу какой-то панамской шишки, маркиза де Монтелимара например.

Фламандец выпустил из рук бокал, и тот со звоном разлетелся на мелкие осколки.

– Эге, мессер Арнольдо, вам плохо? – спросил дон Баррехо. – Вы стали желтее лимона. Хотите, моя жена приготовит вам настой ромашки?

Фламандец взорвался.

– Чертоф трактирщик, занимайся сфоим фином!.. – закричал он.

– В эти минуты моим бочкам совершенно не нужен присмотр, так что я могу позволить себе немного поболтать.

– Итак, мастер Арнольдо, – продолжал непреклонный Мендоса. – Почему, когда я назвал имя маркиза де Монтелимара, ваши руки задрожали? Вы сами видите, что бокал разлетелся вдребезги.

– Я заплачу́.

– Хозяин «Эль Моро» великодушен и не потребует с вас денег. Только не пытайтесь, разбив бокал, сменить тему разговора. Скажите-ка лучше, где и когда меня мог увидеть маркиз де Монтелимар? И как ему удалось узнать меня после шести лет моего отсутствия в Панаме?