Эмилио Сальгари - Сын Красного Корсара. Последние флибустьеры

– Они похожи на каноэ, – сказал он.

– А если они натолкнутся на какую-нибудь скалу?

– Не будьте слишком требовательным, дон Баррехо, – сказал Мендоса. – Последуем совету этого человека и займем место на палубе. Вот как раз один такой кораблик направляется в нашу сторону.

Плавучий островок, на который указал баск, состоял из плотной массы корней, тесно переплетенных между собой, и был прикрыт кустами, которые раз за разом ворошили сильные порывы ветра.

Трое приятелей вместе с индейцем приготовились на него прыгнуть.

– Старайтесь не промахнуться, – предупредил Мендоса. – Такому сильному течению невозможно сопротивляться. Кто упадет в воду, погибнет.

Островок приближался, тяжело покачиваясь. Наткнувшись в своем странствовании на скалу, островок перевернулся вокруг самого себя, но не развалился и продолжал плавание. Короткой задержки было достаточно для авантюристов и индейца.

Они приземлились в самую гущу кустов и быстро соскользнули на противоположную сторону плавучего островка, обнаружив острейшее беспокойство.

– Видел? – спросил дон Баррехо у Мендосы.

– Да, на той стороне острова, он спрятался в листве.

– И он не один, – сказал де Гюсак. – Второй чуть подальше.

– Tonnerre! .. – выкрикнул грозный гасконец. – Хорошенький экипаж! Только я предпочел бы сбросить их в воду.

– Да и аркебузы тоже, – добавил баск. – Оружие сейчас совершенно бесполезно. Надо от него избавиться.

– Ягуаров на этом плавучем острове свела стихия. Может, им захотелось испробовать прелести водного путешествия?

– Вероятно, их унесло вместе с кусочком берега. Подставь им свою спину в качестве мостика, дон Баррехо, и увидишь, как они выскочат отсюда, не обращая на нас внимания.

– Подставь лучше свою, – обиделся гасконец. – Я слишком дорожу собственным позвоночником и, чтобы ты ни говорил, никогда не оставлю его в пределах досягаемости звериной пасти.

– Я-то предпочитаю оставить зверей в покое, там, где каждый из них нашел для себя укромное местечко, – проигнорировал язвительное замечание друга Мендоса. – Они, кажется, настолько напуганы, что не имеют никакого желания нападать на нас.

– Если ты убедишь меня, что страх сделал их кроткими, как ангелы, я готов потерпеть их компанию.

– И я тоже, – сказал де Гюсак. – И потом, жаркое из ягуара ведь может оказаться очень вкусным, не так ли, дон Баррехо?

– Жаркое на реке?!. Ах… Де Гюсак, жизнь искателя приключений явно не для тебя, и я считаю, что лучше бы…

Дон Баррехо не смог закончить фразу. В это самое мгновение плот попал в серию водоворотов: он стремительно завертелся, потом почти полностью ушел под воду и сразу же толчком вылетел на поверхность, словно его подтолкнула какая-то неведомая сила.

Это вращательное движение было таким быстрым, что четверо мужчин, включая индейца, почувствовали головокружение. Ягуары, тоже перепугавшись, запыхтели и зафыркали под служившими им убежищем кустами.

– Это что за сарабанда? [127] Сарабанда – подвижный старинный испанский танец. – спросил дон Баррехо у баска, который не смог удержаться на ногах. – Быть может, мы приближаемся к водопадам? Ты этого не знаешь, наш дарьенский друг?

– Нет еще, – ответил индеец, пытавшийся выдернуть из плавучего острова у себя под ногами большой сук и воспользоваться им как веслом. – До водопадов еще много времени, и я не желаю вам, белые люди, подплыть к ним слишком быстро.

– Представляю, какой там может быть нырок.

– Я слышал, что об этих водопадах всегда говорили с ужасом, – сказал де Гюсак. – По слухам, даже индейцы, которые слывут лучшими гребцами, не осмеливаются проходить через них.

– Ну, раз водопады еще очень далеко, мы можем заняться ягуарами. Лично я не засну рядом с ними.

– Честно сказать, я тоже, – согласился бывший трактирщик из Сеговии. – Я с радостью сбросил бы их в речку еще до наступления ночи.

– Старайтесь не промахнуться, – предупредил Мендоса. – Такому сильному течению невозможно сопротивляться. Кто упадет в воду, погибнет.

– А ты, Мендоса? – спросил дон Баррехо. – Солнце уже садится, через полчаса наступит полная темнота. Ты готов заснуть в таком неприятном соседстве?

– Дело не из легких, – ответил баск, покачав головой. – Вы, возможно, не представляете, насколько кровожадны ягуары. Правда, индейцы порой решаются противостоять им с одним копьем, пользуясь вместо щита звериной шкурой.

– Ну, мы-то поступим лучше, – возразил дон Баррехо. – Мы своими драгинассами обрубим им когти, а наш краснокожий друг вскочит им на спину с тем самым суком, который он пытается вырвать. Жалко, что наши аркебузы полны воды. Давайте, друзья, приступим, пока не приключилось еще какое-нибудь несчастье.

Он смело направился к двум хищникам, решив дать им бой по всем правилам, как вдруг земля ушла у него из-под ног, как будто открылась западня. И почти в то же самое время он почувствовал, как пара челюстей вцепилась в его ногу и сжимает высокий кожаный сапог.

– На помощь! – закричал он.

Мендоса и де Гюсак, стоявшие за ним, с готовностью подхватили его за руки и потянули вверх.

– Мускус! – крикнул Мендоса. – Там, среди корней, прячется кайман. Чувствуешь этот запах, такой сладкий для негритянских носов?

– Tonnerre! .. – закричал дон Баррехо и громко чихнул. – Да это не плот, а настоящий зверинец. Может, этот дружок хочет подобраться к нам?

– Возможно, он ведь откусывает корни сверху. Определенно он стремится к нам.

– Тогда придется заняться этим господином, прежде чем он откусит нам ноги. К ягуарам вернемся позже.

Все собрались возле дыры, которая за короткое время стала гораздо шире.

Аллигатор длиной не менее четырех метров, или, лучше сказать, жакаре, как еще зовут этих свирепейших пресмыкающихся, оказался плененным густым слоем корней и делал отчаянные усилия, чтобы освободиться и нырнуть в реку.

Его мощнейшие челюсти, вооруженные чудовищнейшими зубами, яростно смыкались и размыкались, а лапищи понемногу расширяли его тюрьму. Да, хищник оказался взаперти, и в этом не было ничего необычного. Летом, когда высыхают граничащие с реками озерца, жакаре приходится зарываться в грязь и в течение нескольких месяцев оставаться там в состоянии летаргического сна. Пышная растительность этих краев захватывает водоемы и образует своими корнями сплошные сети, в которых и остаются плененными на большую часть сухого сезона рептилии. Когда же наступает время наводнений, почти всегда очень бурных, воды отрывают такие заросшие участки и уносят их в реки. Так образуются плавучие острова, и они несут с собой много сюрпризов тем, кто осмелится на них забраться.