Николай Югов - След варяжской ладьи

— Тогда что же мы будем делать? — недовольно произнес Лад, глядя на своего товарища. — Как я понимаю, вверх по Шоше нам тоже не добраться до Черного ручья. Течение здесь не менее сильное чем на реке Итиль. Не зимовать же нам здесь?

— Не знаю. Может быть придется и зимовать. До первого снега мы вряд ли успеем вернуться в свое селение. Лес здесь чужой, а по чужому лесу, да к тому же ещё без продуктов и теплой одежды нам до Черного ручья не дойти. По берегу реки Итиль двигаться тоже опасно. Дичи там нет, а вот лихих людей встретить можно.

— Яр, здесь зимовать тоже нельзя! Не продержимся мы всю зиму по тем же самым причинам. Землянку ещё каким-то образом выкопать можно, но, опять же, теплой одежды у нас нет, да и с продовольствием могут быть более чем серьезные проблемы. Питаться одним мясом всю зиму, наверное, можно, но где гарантия, что оно у нас будет. В своих охотничьих угодьях мы знаем все звериные тропы, а здесь лес чужой, да и, к тому же, ещё неизвестно как отнесутся к нам местные охотники, обнаружив в своих угодьях непрошенных, да и, видимо, совсем нежелательных здесь конкурентов. Нет, это не вариант!

— Предложи другой, более приемлемый, но реальный.

— Если бы знал, давно бы уже предложил.

Юноши умолкли и по всему было видно, что дискуссия зашла в тупик. Яр и Лад тихо сидели на борту остановившейся ладьи и не могли ничего придумать.

— Ребята, у меня есть идея, но все зависит от вашего согласия — вдруг послышался негромкий и совершенно спокойный голос Кайи, которая до сих пор молчала, внимательно слушая своих товарищей.

— Говори, хотя вряд ли ты сможешь предложить что-то серьезное — наконец, промолвил Яр. — Все возможные варианты мы уже полностью перебрали.

— Перебрали, да не все! Предлагаю подумать над тем, чтобы уйти вниз по течению и плыть до самой Егоны. Это приток реки Итиль, но находится он очень далеко.

— Зачем нам плыть на Егону? Нам же потом оттуда не выбраться, да и чем та река отличается от Шоши. Отсюда, хотя бы, до дома ближе — с удивлением, спросил Лад. — Какая разница, на какой реке зимовать?

— Есть разница и к тому же очень существенная. Я слышала от своего дяди, что где-то там, далеко на северо-востоке, а точнее, на реке Егоне, живет многочисленное племя Весь. Это наши хотя и дальние, но все-таки родственники. Если нам посчастливиться добраться до тех мест, то там мы и перезимуем, а весною вернемся обратно. Надеюсь, что их охотники покажут нам наиболее близкую дорогу к Черному ручью. Вариант, конечно, не из лучших, но вполне реальный!

— Почему же не из лучших!? Наоборот, это и есть самое лучшее предложение! До холодов еще не меньше месяца, а за это время вполне можно добраться до устья Егоны. Я тоже слышал об этом племени и могу сказать, что люди там вполне гостеприимны. Перезимуем и вернемся на Черный ручей. Ты согласен, Лад? — ободренным голосом произнес Яр и вопросительно посмотрел на своего товарища.

— Согласен! Это все же лучше, чем сидеть здесь, в холодной землянке, и думать о том, удастся ли в ближайшее время добыть себе пищу в этом незнакомом и, как мне кажется, совсем негостеприимном лесу.

— А что думает Тора?

— А ей безразлично, в каком племени она проведет эту зиму. Куда мы — туда и она! — уже добродушно проворчал Лад, но по всему было видно, что данное предложение его полностью устраивает.

Длинный и узкий снеккар, неукоснительно подчиняясь движению руля, дошел до места слияния двух рек и уверенно повернул направо. Теперь торопиться было некуда. Течение плавно несло ладью на северо-восток, и весь ее маленький экипаж отдыхал, наблюдая за причудливыми очертаниями берегов, мимо которых теперь пролегал их путь. Здесь они были значительно круче и выше тех, которые им встречались ранее. Часто на мелководье были видны огромные камни, видимо, принесенные сюда половодьем. В одном месте, где берег почти отвесно спускался к воде, хорошо просматривался мощный пласт белого известняка. Паводковая вода постепенно подмывала эти ноздреватые камни, и их многочисленные обломки уже образовали небольшой холм у его подножья. Ближе к вечеру на воде все чаще и чаще стали появляться круги. Это многочисленные рыбьи стада начали подниматься из своей темной глубины в поисках питательного и столь необходимого им корма. Иногда довольно крупные экземпляры подплывали так близко к ладье, что можно было разглядеть их в полную величину. Рыбы было много и это обстоятельство не могло не радовать находящихся на снеккаре людей.

— Может быть, остановимся и немного порыбачим? — нерешительно предложил Лад, глядя на своих попутчиков. — Второй день нормально не можем поесть!

— Порыбачим, но не сейчас, а перед закатом солнца. Хороший ужин нам действительно не помешает. Осмотри ладью! Возможно, что у варягов остались здесь какие-то рыболовные снасти, — согласился Яр и посмотрел на Тору. Девушка поняла, что требуется найти и, сделав знак Ладу, пошла на корму. Там она открыла один из многочисленных сундуков, служивших одновременно и сидением для гребцов, и показала содержимое в нем имущество.

— Да тут и сети есть, и крючья, и даже острога! — послышался радостный возглас Лада, непроизвольно выдавая в нем натуру профессионального и заядлого рыбака. — Я сейчас же и попробую пополнить наш, довольно скудный продуктовый запас. Зачем ждать до захода солнца, когда все это можно сделать и сейчас, не останавливая ладьи и не мешая никому из присутствующих здесь членов нашего экипажа.

— Ладно, пробуй, — согласился Яр и тоже, взяв острогу, присоединился к своему товарищу.

К вечеру на дне снеккара рыбы было уже более чем достаточно для хорошего ужина, и, подведя судно к берегу, путешественники неторопливо разбрелись по окрестности. Грибная пора была в самом разгаре и было бы непростительной ошибкой отказать себе в удовольствии полакомиться этими вкусными, хотя и не очень питательными дарами леса. Тора принесла неизвестно откуда взявшуюся на ладье ручную мельницу и мешочек с зерном, а затем тоже, вслед за остальными, ушла в лес.

Кайя осталась одна. Она сошла на берег, набрала хвороста и, разведя костер, принялась готовить долгожданный и довольно питательный ужин. Не прошло и получаса, как в воздухе почувствовался аппетитный запах рыбы и печеного хлеба. Кайя, принявшая на себя роль хозяйки, разложила на листьях лопуха уже готовые к употреблению продукты и теперь терпеливо поджидала возвращения своих грибников. Пища постепенно остывала, но опушка леса по-прежнему была пуста. Прибрежные березы и ели, словно издеваясь над хозяйкой, все также хранили свое безмолвие и, наконец, нервы девушки не выдержали.

— Эй, В лесу! Если кто действительно голоден, идите скорее сюда. Больше я ждать не буду! — прокричала Кайя, и, словно бы ей в ответ, из уже темнеющей чащи стремглав выбежали сразу все трое её попутчиков.